Отвергнутая королева - Мира Вольная

Я подаюсь к нему близко-близко, шепчу в самое ухо. Запах, его темный запах забирает мое дыхание, заставляет голос звучать хрипло и тихо.

- Я пришла, чтобы просто потанцевать с вами, мой лорд. Подарите мне танец. 

Сердце опять стучит в горле, музыка почему-то стала тише, я отстраняюсь от мужчины и только тут замечаю, что снова оказалась на балконе. Так даже лучше – проще будет уйти.

- Анна…

- Да? – кажется, нас сегодня заклинило, как колесо водяной мельницы. Это веселит. – Вы сегодня на удивление плохо подбираете слова.

Алистер останавливается возле стены несмотря на то, что вальс еще звучит, но рук не опускает, снова смотрит подозрительно.

- Я не хочу с тобой ссориться сегодня, Анна. Не хочу портить вечер, - качает он головой. – Мы все давно обсудили, и мне правда жаль, что так вышло, но… - он снова стискивает на миг челюсти, и хватка на мне становится еще крепче. Его руки обжигают, кожа покрывается мурашками. Я даже на миг глаза прикрываю. 

- И я не хочу, - качаю головой.

- Тогда уходи, - отступает он на шаг от меня, будто обжегся, и я открываю глаза. Давлю стон разочарования. – Шайниле не нравится, что ты пришла, что ты здесь. Ты заставляешь ее нервничать.

- А если не уйду? – выгибаю бровь. Мне правда интересно, что он сделает. Вытолкает силой?

- Анна, прекрати, пожалуйста, - проводит Алистер рукой по волосам, выглядит уставшим и взволнованным. – Что мне сделать, чтобы ты ушла?

Да ладно? Он шутит? Он же не может… Не так просто…

Я не верю тому, что слышу, хочется себя ущипнуть, но мужчина напротив выглядит слишком серьезным, сверлит меня взглядом. И я перестаю улыбаться, внутри все скручивает и кипит от предвкушения, только… только отчего-то все еще горчит соль на губах.

- Поцелуйте меня, мой лорд. Поцелуйте, и я покину дворец.

Он застывает, замирает, превращается в камень, кажется, что даже не дышит, только стискивает кулаки до побелевших костяшек, только сжимает челюсти до желваков.

- Шайнила…

- Шайнила танцует с Дакаром, она ни о чем не узнает. Никто ничего не узнает. Поцелуйте меня, и я уйду.

- Чтобы завтра…

- Не будет никакого завтра, - обрываю теневого, чувствую, как возвращается боль, как сковывает, сжимает, разрывает нервы острыми когтями. – Поцелуйте, и никогда больше не увидите этого лица.

Он молчит, хмурится, но немного расслабился. Думает над моими словами, явно не верит. А я не понимаю, как все могло докатиться до такого. Как все стало вот так. Это больно, его недоверие, осуждение видеть почему-то очень страшно.

- Могу дать клятву перед Миротом, - усмехаюсь невесело.

Алистер только головой нервно дергает, делает молниеносный шаг ко мне, сжимает челюсти, стискивает мои плечи. Почти больно.

- Подожди, - вскидываю я руку. – Я хочу, чтобы ты притворился.

- Что? – он не понимает, переспрашивает тихо и растеряно.

- Хочу, чтобы ты целовал так, как будто не было всего того, что происходило в последние месяцы, хочу, чтобы целовал так, как целовал меня в переулке Бирры, хочу, чтобы притворился, что снова доверяешь, что мы снова друзья.

- Друзей не целуют.

- Тогда целуй так, как целовал своих любовниц. Как целовал ту девушку в таверне, ту, что снилась тебе.

- Откуда ты…

- Какая разница? – не даю я ему договорить и задуматься. Соль почти разъедает мои губы. Они горят, мне очень больно. – Поцелуй меня так, как будто любишь, мой лорд.

- Анна… - выдыхает он сдавленно. Крепче обхватывает мою руку, пальцы другой зарываются в волосы, и Алистер сминает мои губы.

Как удар, как вспышка, как прыжок в никуда.

Я не сдерживаю стона, цепляюсь за черный камзол, впиваюсь ногтями в плечи, прижимаясь теснее к нему.

Боги, это наркотик. Он моя боль, мой страх, моя злость и разочарование. Он выжал и уничтожил меня, а я готова умереть за этот поцелуй, убить. Это не нормально, так не должно быть. Любовь не должна ощущаться кипятком на коже и иглами, вонзающимися в плоть.

Но его язык скользит по моим губам, ласкает, Алистер прикусывает нижнюю, заставляя втянуть в себя воздух, снова застонать и вцепиться в него еще крепче, зарыться пальцами в темные волосы.

И пусть я знаю, что теневой притворяется, что все это ненастоящее, мне плевать. Оказывается, я люблю издеваться над собой.

А он углубляет поцелуй, позволяет мне почувствовать собственное дыхание во рту, сплетая наши языки. Он целует до боли, до крови, до умопомрачения, забирает всю горькую соль, как будто действительно любит. Руки блуждают по моему телу, дыхания не хватает, и кружится голова. Мне невыносимо жарко и невыносимо сладко. Хорошо.

И я не могу остановиться, кусаю его губы в ответ, царапаю шею, хочется быть еще ближе, еще теснее, хочется пробраться пальцами под камзол и рубашку.

Но я не могу…

Дурацкие шпильки сыпятся из моей прически на пол с тихим, жалобным звоном, не выдерживая натиска, волосы падают на плечи, и Стэр тут же сжимает их у шеи, заставляет меня прогнуться еще сильнее, прижаться теснее. Другая рука стискивает талию, наверняка до синяков. Алистер совсем себя не контролирует. Впрочем, как и я. Кожа под моими пальцами горячая, частит его пульс, он тихо и утробно рычит, задевая клыками мою губу. Прикусывает снова до крови, смотрит пьяно и тут же слизывает капли, снова целует.

А в следующий вдох я слышу, как оборотомер на башне бьет три и… и прихожу в себя. Потому что вдруг осознаю, что время вышло, что я должна уходить, иначе не успею к ведьме.

Дергаюсь сильно и резко, потому что по-другому он просто не отпустил бы, отступаю. Мы оба дышим тяжело и часто, его взгляд все еще пьяный, губы горят, я все еще ощущаю его прикосновения на себе. И мне хочется, орать и скулить.

Теневой смотрит так, как будто видит меня впервые, словно оглушен.

Но я только глаза закрываю. Делаю несколько глубоких вдохов, отворачиваюсь.

- Анна… - хрипит, рычит Алистер.

- Прощай, - отвечаю тихо, сжимая в руке шарик с порталом.

- Анна! – снова рычит он, я ощущаю движение за своей спиной, но Стэр не успевает. Я делаю шаг, снимая с себя личину, и воронка схлопывается. И, несмотря ни на что, на губах играет улыбка, потому что через несколько суманов все закончится, потому что я наконец-то буду свободна. От него и от себя. От бесконечной боли.

Алистер, лорд-наместник Инивурский