Век испытаний - Сергей Богачев

* * *

Договорившись с Ритой о встрече, Нина перезвонила в министерство и отпросилась у шефа часа на три. Соврала, что разболелся зуб и нужно срочно к стоматологу.

Ровно к одиннадцати Нина и Иван поехали в уютное кафе на Подоле встречаться с Ритой. Рита оказалась тоже симпатичной, но это был несколько другой тип. Высокая, но с более «солидными» формами, в строгом сером костюме, она немного напоминала стюардессу, рано вышедшую на пенсию. Приветливое лицо со строго очерченными скулами, аккуратно зачёсанные назад волосы и заметная с первого взгляда выправка свидетельствовали о профессиональной принадлежности Риты к организации, постоянно следящей за внешним видом своих сотрудников. Она быстрым оценивающим взглядом скользнула по Черепанову, сердечно обнялась с Ниной.

— И что у вас стряслось, чем вызвана такая секретность? — спросила она у Нины, рассматривая при этом Ивана. — Давайте для конспирации закажем хотя бы кофе или сок.

И хоть её тон был насмешливым, в голосе Иван уловил тревожные нотки. Она понимала, что просто так Нина не стала бы вызывать её с работы. И понимала, что это как-то связано с новым Нининым знакомым.

Пока молоденькая официантка принимала заказ, все молча готовились к разговору.

— Понимаю, времени у тебя не так много, поэтому постараюсь быть краткой, — Нина волновалась, что делало её еще привлекательней, — познакомься, это Иван Черепанов, мой хороший… — она запнулась, подбирая слово, — друг, и ему нужна помощь. Даже скорее не ему самому, а делу. Короче, лучше он сам тебе всё объяснит, а ты уже сама решишь, что к чему.

Иван изложил уже заученную им историю о Матвееве, его чудесной кошке и взрывах, делая уточнения после чётких вопросов Риты.

— Итак, резюмирую, — после непродолжительной паузы сказала она, — не касаясь функций остальных участников вашей эпопеи, моя задача — помочь вам, Иван, взглянуть на досье этого вашего друга — директора. Но перед этим одно существенное отступление — данное деяние, как вы понимаете, является нарушением если не общегосударственного закона, то правил нашей организации. Повлечь оно может неприятности, и это мягко сказано, для вас. Но при вашем темпераменте и уверенности в собственной правоте для вас это кажется мелочью, дело ваше. Но могут быть большие неприятности и для меня и для другого человека, который может вам это помочь сделать. И если компенсацией за это для того человека будет некая сумма вознаграждения от вас и возможность сделать услугу мне, то для меня нужно четкое понимание необходимости данного деяния. Если вы не возражаете, хотя это и выглядит несколько бестактно, я на несколько минут хотела бы остаться наедине с Ниной. А потом мы продолжим разговор.

— Безусловно, а я пока расплачусь за заказ и полюбуюсь панорамой Днепра, — Черепанов направился к барной стойке, потом демонстративно далеко отошёл от столика и, облокотившись о перила, глядел, как у речной пристани, суетясь и гудя, снуют маленькие шустрые катера.

Через минут пять его окликнула Нина.

— Мы всё обсудили, извини, что без тебя, но Рита хотела поговорить только со мной. Ты её должен понять.

— Какие могут быть претензии. Я уже, честно говоря, не рад, что втянул вас в эти проблемы.

— Не комплексуй, лучше пойдём, послушаем, что скажет Рита.

Черепанов не знал, о чём говорили подруги, но догадывался, что Рита хотела побольше узнать о нем. Он внутренне усмехнулся: что могла рассказать Нина, которая знала его только со вчерашнего дня. Естественно, не об их прошлой ночи. И какие гарантии она могла дать относительно его порядочности, честности, вменяемости, наконец. Хотя впечатления ненормального он пока не производил. Или это ему кажется?

Но, видимо, Нине удалось убедить подругу какими-то своими женскими, недоступными для мужчин доводами.

Рита была привычно деловита:

— Задача наша непроста, но выполнима, причём несколькими способами. Досье можно почитать либо в бумажном виде, либо на сервере, где хранятся такие документы. Второй вариант для меня, а значит и для вас, проще. Мой хороший знакомый, начальник охраны одного из наших руководителей, думаю, сможет это организовать. Вам понадобится минут пять-шесть, не более, ваш товарищ, как я поняла из рассказа, на серьёзное досье листов эдак на пятьдесят не наработал. Детали вам сообщат позже. Ждите звонка и не беспокойтесь. Естественно, вы это понимаете, после того как я сама пробью по нашим каналам имеющуюся о вас информацию. В организации я служу серьёзной, хоть нас сегодня и «чешет» жёлтая пресса. Посему мнение подруги перепроверю. Не такие красавицы ошибаются, хотя, — добавила она, усмехнувшись, — её отзывы о вас весьма лестны. Звонка ждите часа через полтора. Если его не будет, значит, дело не выгорает по каким-либо причинам. Уж не обессудьте, и до свидания. Поцеловавшись с Ниной, она неожиданно проворно для своей комплекции встала и элегантно села в припаркованную у кафе чёрную иномарку со служебными номерами. Черепанов с Ниной остались за столиком.

Когда Нина уехала в министерство, Черепанов погулял по набережной и сделал несколько звонков. Перезвонил Матвееву и Лукьянцу, сообщил, что вопрос пока не решён, но шансы есть. Набрал Ольгу, чтобы узнать, как протекает отдых, но соединения не произошло, видимо, услуга роуминга подключена не была. Ивана этот факт особенно не расстроил, он не сомневался в том, что у Ольги всё так, как надо. «Оттянется», как «сленгует» его младший, по полной.

Через часа полтора, как и предупреждала Рита, раздался долгожданный звонок. Исходный номер был засекречен. В трубке раздался мужской приятный бас. Незнакомец говорил отрывисто, чётко, как бы рубя фразы:

— Здравствуйте, Иван Сергеевич, меня зовут Валентин Николаевич. Мне говорили о вас и вашем деле. Думаю, смогу вам помочь. В четырнадцать часов жду вас возле памятника Богдану Хмельницкому на Софиевской площади. Подробности обсудим при встрече.

— Хорошо, — Иван постепенно начал входить в состояние охотничьей собаки, почуявшей дичь, — а как вы меня узнаете?

— Не беспокойтесь, — даже по телефону Иван почувствовал, как усмехнулся Валентин Николаевич, — узнаю. До встречи.

И разговор закончился.

Иван задумался, потеребил салфетку и всё-таки позвонил Виталику Макаренко, старому институтскому другу, давно уже служившему в столичном МВД, и о чём-то кратко с ним переговорил. Потом спустился к дороге, остановил такси и назвал место встречи.

К памятнику он подъехал минут за двадцать до встречи, осмотрелся, прогулялся, оглядел скульптуру, припомнил, что знает о памятнике. Оказалось, не так уж и много, но и не мало, значит, журналистская память и закалка не ослабевали с возрастом, что радовало. Но много вспоминать Ивану не пришлось, он незаметно пристроился к шумно высыпавшей из большого автобуса экскурсионной группе и внимательно вслушался в рассказ женщины-экскурсовода. Худенькая, маленькая, в полосатом брючном костюме и больших роговых очках, она привычно ровным, хорошо поставленным голосом профессионала, периодически поворачиваясь то к слушателям, то к высоко сидящему Богдану, вещала историю создания одного из самых знаменитых памятников города, давнего символа Киева, изображенного на картах, телевизионных заставках и сувенирах. Иван на время ощутил себя туристом из этой группы и заслушался.