Хроника воздушной войны. Стратегия и тактика 1939-1945 - Александр Алябьев

Ни один прожектор не осветил небо во время атаки, ни один аэростат не загораживал воздушное пространство над Бари, ни один истребитель союзников не появился в небе. Так беспроблемно и абсолютно без потерь не проходил еще ни один налет такого масштаба. После прямых попаданий взорвались два судна, груженные боеприпасами. Взрыв был такой силы, что в радиусе 12 километров в окнах домов вылетели оконные стекла. Был поврежден нефтепровод в порту, который загорелся вместе с кораблями-заправщиками и танкерами, к чему добавились пожары на ранее пораженных кораблях. Все это слилось в одно море огня.

Этот налет, длившийся всего 20 минут, был одним из самых успешных за всю войну. Никогда больше, за исключением Пёрл-Харбора, не было потоплено одним ударом такое количество судов. Погибло более 1000 человек из числа моряков и персонала охраны порта. Прошли недели, прежде чем гавань смогла восстановить свою работу. Это была одна сторона трагедии. Вторая вскрылась спустя десятилетия после войны. Когда началась бомбежка, у пирса стояло судно «СС Джон Харвей», а 17 других кораблей находились или у причала, или стояли на якоре. Их грузили не только оружием и боеприпасами, но и тяжелым горчичным газом, 100 тонн в бомбах, каждая весом 45,5 килограмма, что являлось чрезвычайно опасным и запрещенным к применению международным правом боевым отравляющим веществом. Союзники хотели иметь его в своем арсенале на Итальянском театре военных действий «на всякий случай».

В самом начале налета «СС Джон Харвей» получил прямое попадание и вместе с экипажем пошел ко дну. И хотя газовые бомбы были без взрывателей, многие из них треснули, и опасное боевое вещество стало растекаться по порту. Распространяющийся по поверхности воды газ, большая часть которого, к счастью, ушла в открытое море, стал представлять смертельную опасность для выживших после налета, но еще остававшихся в воде людей. Многие из моряков и солдат были вытащены из зараженной газом воды на берег, но никто из спасенных и спасателей ничего не знал о горчичном газе. В военном управлении порта было известно, какой груз был на борту «СС Джон Харвей», но в хаосе бомбардировки и пожара никто о нем не вспомнил. Некоторые из выживших вспоминали позднее, что они почувствовали «запах чеснока», но никто не придал этому значения. А в переполненных больницах никто не позаботился о людях, которые перепачканы нефтью, но не ранены. Их просто распределили по квартирам в их же промокшей и пропитанной газом одежде. А уже через два часа стали поступать первые жалобы. Люди говорили о нестерпимой рези в глазах, словно туда попал песок. Только через 12 часов управление порта обнаружило некоторые газовые бомбы и наконец-то задумалось над грузом судна «СС Джон Харвей». Госпитали были тут же проинформированы о том, что некоторая часть спасенных могла соприкоснуться с горчичным газом. А спустя 18 часов после бомбежки поступили сообщения о первых случаях смерти от отравления газом. Всего было насчитано 617 отравленных газом человек, из которых 83 умерли. Последний умер через месяц после несчастья. Если бы спасательные команды и врачи знали о характере груза и приняли надлежащие меры, то многих смертей можно было бы избежать.

Был также строго засекречен и случай с кораблем «Бистера». Он не пострадал во время налета и, взяв на борт 30 человек, по указанию портового начальства пошел в Таранто. Через 4 часа, в открытом море, вся команда свалилась от невыносимой боли в глазах. Когда через 18 часов после налета «Бистера» наконец-то дошла до Таранто, почти полностью ослепшей команде с большим трудом удалось пришвартовать судно.

Бомбардировка порта Бари и уничтожение всей материальной части, боеприпасов и продовольствия за несколько недель до высадки союзников под Анцио и Неттуно, которая должна была открыть им дорогу на Рим, на долгое время остановили их продвижение.

3 декабря 1943 года, через 48 часов после открытия, сделанного «мисс Пенемюнде», и констатации того, что «сооружения-лыжи» на самом деле являются стартовыми площадками для летающих без экипажа изделий Pi-103 (V-1), комитет «Grossbow», ответственный за проведение акции в отношении секретного оружия Гитлера, принял решение начать подготовку к бомбардировке «лыж» тяжелыми бомбардировщиками. На основании сообщений Холларда было вычислено, что немецкая программа постройки пусковых установок рассчитана на 100 штук. Но их может быть и больше.

5 декабря 1943 года, несмотря на плохую погоду, самолеты 2-го тактического воздушного флота и 9-го американского воздушного флота США совершили свой первый налет на немецкую стройку в Северной Франции. Были предприняты все меры, чтобы информация о том, против чего направлена предстоящая операция, не стала достоянием общественности и не вызвала панику среди населения. По указанию самого Черчилля в прессе говорилось только о неких «военных сооружениях».

После провальных дневных операций «Хейнкелей-117» с планирующими бомбами против морских конвоев союзников в начале декабря 1943 года было решено совершить ночной налет на суда противника в Атлантике и Средиземном море. Суть этой тактики сводилась к тому, что вначале самолеты бросают осветительные бомбы над обнаруженным конвоем, а затем «Хейнкели» свои планирующие. Но вскоре стало ясно, что такая операция невозможна без отлаженной до мелочей координации между экипажами, чего нельзя было добиться без долговременных тренировок. На этом с ночными бомбардировками конвоев планирующими бомбами было покончено.

Сразу же после того, как в Англию из США прибыли новые истребители дальнего радиуса действия Р-51 «Мустанг», американцы стали готовиться в новому налету на Германию. 13 декабря 1943 года 45 истребителей «Мустанг» с дальностью полета до 1400 километров, со сбрасывающимися топливными баками вылетели в качестве прикрытия бомбардировщиков, атакующих Киль. «Мустанги» кружили над целью и прикрывали бомбардировщики от немецких истребителей. Эта операция положила начало дневным налетам под охраной истребителей дальнего радиуса действия. Теперь они летели впереди своих бомбардировщиков и отгоняли вражеские.

Это запутывало противника в долговременном воздушном бою и мешало его проникновению в строй бомбардировщиков. Применение истребителей дальнего радиуса действия с их дополнительными топливными баками стало примером того, как отдельные технические новшества могут основательно изменить положение в воздушной войне.

В середине декабря 1943 года немцам наконец удалось изобрести противоядие против британской наводящей бомбардировщики системы «Гобой». По распоряжению генерал-полковника Вайзе был изготовлен передатчик (кодовое название «Карл»), который глушил частоты «Гобоя».

15 декабря комитет «Crossbow» потребовал, чтобы тяжелые бомбардировщики 8-го американского воздушного флота срочно нанесли «уничтожающий удар по взлетным полосам». Вечером 20 декабря англичане и американцы начали серию тяжелых воздушных налетов на расположенные между Па-де-Кале и полуостровом Шербур стартовые площадки Fi-103(V-l) и на большой бункер под Вицерне, даже и не зная, что здесь находится целый ряд стартовых площадок для А-4 (V-2).

До конца 1943 года союзники во время своих атак на уже известные 83 пусковые установки сбросили более 3000 тонн взрывчатки. Но несмотря на это, монтажные работы не прекращались. Некоторые площадки были защищены зенитками и надежно замаскированы. Зенитный 155-й полк (W) полковника Вахтеля не потерял ни одного человека, но 30 французских рабочих погибли во время налетов.