Дом глав родов Дюны - Фрэнк Герберт

Беллонда, кашлянув, вывела Одрейд из задумчивости.

— Мы собираемя есть или разговаривать? Люди смотрят.

— Не стоит ли еще раз попытаться вытянуть что-то из Скитэйла? — спросила Шиана.

«Это что, попытка отвлечь мое внимание?»

— Ничего ему не давайте! — резковато бросила Беллонда. — Он у нас на крючке. Пусть попотеет.

Одрейд внимательно посмотрела на Беллонду. Она кипит от злости на молчание, к которому ее вынуждало тайное решение Одрйд. Избегает встречаться взглядом с Шианой. «Ревнует! Белл ревнует Шиану!»

— Теперь я только советник, но… — начала Тамалан.

— Прекрати это. Там, — оборвала ее Одрейд.

— Мы с Там обсуждали этого голу, — сказала Беллонда (Айдахо всегда преврщался в «этого голу», если у Белл было на готове какое-нибудь пренебрежительное замечание.) — Почему он думал, ему нужно тайно разговаривать с Шианой? — пристальный взгляд в сторону Шианы.

Одрейд поняла, что Белл разделяет ее подозрения. «Она отказывается принять это объяснение. Она отрицает эмоциональную пристрастность Дункана?»

— Великая Мать это объяснила! — быстро заговорила Шиана.

— Эмоции! — фыркнула Белллонда.

Одрейд повысила голос, и сама удивилась такой своей реакции:

— Подавлять эмоции — слабость!

Седые брови Тамалан поползли вверх.

— Если мы не согнемся, то можем сломаться, — вмешалась Шиана.

Прежде чем Беллонда нашла что ответить, Одрейд сказала:

— Лед можно расколоть или растопить. Ледяные девы уязвимы для единой атаки.

— Я голодна, — сказала Шиана.

«Миротворчество» Неожиданная роль для Мышки.

— Осетрина, — Тамалан встала. — Надо поесть рыбки, пока наше море еще не исчезло. У нас недостатчно нульэнтропийных запасов.

Погрузившись в магчайший поток сознания, Одрейд отметила, как Сестры отошли к стойке кафетерия. Обвинение в словах Тамейлан непомнило ей тот второй день с Шианой, второй день, после того как она вынесла приговор Великому Морю. Стоя рано утром у окна Шианы, Одрейд следила за морской птицей, улетающей на север. Здесь ее огромные белые крылья казались совершенно не на месте, но именно из-за этого и ностальгии по волнам и кружению птиц над ними невероятно прекрасными.

Белые крылья блестели в лучах утреннего солнца. Внезапно, неподвижно распустив их, птица застыла. Потом, поднявшись в воздушном течении, она поястребиному сложила крылья, камнем бросилась вниз и скрылась за крышей ближайшего здания. Появившись вновь, она что-то уже несла в клюве. Лакомый кусочек охотница сглотнула на лету.

Морская птица, оставшаяся одна и приспосабливающаяся.

«Мы адаптируемся. Мы действительно адаптируемся».

В этой мысли не было ничго успокаивающего, ничего, что дало бы минутную прередышку. Скорее она шокировала. Одрейд чувствовала, что ее как будто уносит опасным течением. Не только любимый ее Дом Ордена, но и вся их человеческая вселенная вырывалась из старых, принимая новые формы. Может быть в этой новой вселенной и правильно, что Шиана продолжает скрывать что-то от Великой Матери. «А ведь она что-то скрывает».

И вновь ядовитый тон Беллонды заставли Одрейд вернуться к действительности:

— Если ты не собираешься обслужить себя сама, полагаю, нам придется позаботиться о тебе.

Беллонда поставила на стол перед Одрейд миску ароматной рыбы и тарелку с огромным ломтем чесночного хлеба.

После того как каждая из них отведала осетрины, Белллонда положила ложку на стол и пристально взглянула на Одрейд:

— Ты не собираешься предложить, чтобы мы «любили друг друга», или еще какую-нибудь расслабляющую чушь?

— Спасибо, что принесла мне еду, — сказала Одрейд.

Щиана проглотила кусок рыбы с подливой и на лице ее появилась блаженная улыбка:

— Как вкусно!

Беллонда вернулась к еде:

— Приемлемо.

Но она явно распознала невысказанный комментарий.

Тамалан спокойно ела, переводя взгляд с Шианы на Беллонду, затем на Одрейд. Казалось, Там соглашалась со смягчением ограничений на проявление эмоций. По крайней мере, она не высказывала никаких возражений, как, скорее всего, поступят старшие во возрасту Сестры.

Любовь, которую Бене Джессерит пытаются отрицать, повсюду, думала Одрейд. В большом и в малом Сколько существует способов приготовления вкусной, поддерживающей жизнь пищи, рецептов, которые являются воплощением любви старой и новой. Эта осетрина, что так ласкает небо, истоки ее коренятся в глубокой любви: женщина у очага готовит то, что из своего улова не смог продать муж.

Сама суть Бене Джессерит таилась в любви. Иначе зачем служить всем невысказанным нуждам человечества? Зачем еще трудиться во имя его совершенствования?

Опустошив миску, Беллонда положила ложку на стол и вытерла остатки подливы кусочком хлеба.

— Любовь ослабяет нас, — сказала она, но в ее голосе не было ни силы, ни убедительности.

Послушница произнесла бы это так. Прямо таки цитата из Коды. Одрейд попыталась скрыть улыбку, и в качестве возражения процитировала другой «краеугольный камень» Коды:

— Бойся жаргона. Обычно он скрывает под собой невежество и немного несет в себе знания.

Во взгляде Беллонды появилась полная уважения настороженность.

Шиана оттолкнулась вместе со стулом от стола и вытерла рот салфеткой. Тамалан сделала то же самое. Ее подвижное кресло трансформировалось, так как она откинулась на спинку.

«Тамалан знает! Хитрая старая ведьма знает меня как никто другой. Но Шиана… к какую игру она играет? Я была бы почти уверена, что она надеется отвлечь меня, чтобы я перенесла внимание на что-нибудь, кроме нее самой. Это она хорошо умеет, моя ведь ученица. Ну… в эту игру могут ведь играть и двое. Я нажму на Беллонду, но буду и наблюдать за моим маленьким эльфом с Дюны».

— Чего стоит респектабельность, Белл? — вслух спросила Одрейд.

Беллонда встретила этот выпад полным молчанием. В жаргоне Бене Джессерит скрывалось определение респектабельности, и все они его знали.

— Не стоит ли почтить память леди Джессики за ее человечность? — спросила Одрейд. «Шиана удивлена».

— Джессика подвергла Общину опасности! «Беллонда обвиняет».

— Ради своих собственных Сестер будь верна, — пробормотала Тамалан.

— Наше древнее определение респектабельности помогает нам оставаться людьми, — сказала Одрейд. «Слушай меня хорошенько, Шиана».

— Если мы потеряем это, мы потеряем все, — чуть слышно прошептала Шиана.

«Так вот оно что!» Одрейд подавила вздох.

Шиана встретилась с ней глазами: