Мотивационное консультирование: как помочь людям измениться - Роллник Стивен

КЛИЕНТ: Я не знаю.

КОНСУЛЬТАНТ: Подождите, пока пройдет некоторое время в работе с физиотерапевтом, социальным работником, и психологом. Вы только начали, а для того, чтобы оправиться от инсульта, такого как у вас, потребуется время. Вам просто нужно быть терпеливым.

КЛИЕНТ: Я просто не понимаю, как мне вернуть себе свою жизнь.

Медсестра В

КЛИЕНТ: Я волнуюсь о том, как я сейчас вернусь домой. Я не знаю, с чего начать.

КОНСУЛЬТАНТ: Это кажется вам просто ошеломляющим.

КЛИЕНТ: Именно. Как вы знаете, я живу один.

КОНСУЛЬТАНТ: И вы задаетесь вопросом, какой будет жизнь сейчас, когда вы перенесли инсульт.

КЛИЕНТ: Да, я люблю играть в гольф и выпивать с друзьями, а сейчас я не представляю, как мне вернуть эту жизнь, когда я не могу даже ходить нормально.

КОНСУЛЬТАНТ: Как будто вы идете в гору.

КЛИЕНТ: Да, точно! Больше похоже на гору! Доктор сказал мне, что мне может стать лучше, но нам придется подождать и понаблюдать.

КОНСУЛЬТАНТ: Еще есть много времени и возможностей для улучшения.

КЛИЕНТ: Это то, что говорит доктор. Прошло только две недели.

КОНСУЛЬТАНТ: И вы уже добились хорошего прогресса. Как вы думаете, что могло бы сейчас вам помочь лучше всего?

КЛИЕНТ: Я не знаю, но спасибо. Мне нужно выяснить, как получить обратно свою жизнь и продолжать жить, пусть даже и для моих внуков. Они были здесь утром и это было здорово.

КОНСУЛЬТАНТ: Вам очень нравится проводить с ними время.

КЛИЕНТ: Я был в слезах после того, как они ушли, и я решил, что я должен поправиться, но затем реальность оглушила меня: я не могу даже дойти до туалета самостоятельно!

КОНСУЛЬТАНТ: Ваша независимость – это очень ценная вещь.

КЛИЕНТ: Ну, я хочу проводить время с моими партнерами по гольфу. Я собрал эту четверку 40 лет назад.

КОНСУЛЬТАНТ: Вот это да! С этими друзьями вы были вместе в течение долгого времени.

КЛИЕНТ: Да, и они приходили проведать меня вчера. Вы знаете, было так приятно увидеть их.

КОНСУЛЬТАНТ: Готова поспорить, они хотят, чтобы вы вернулись к ним, так или иначе.

КЛИЕНТ: Я не представляю как это возможно, и именно это так сильно огорчает меня.

КОНСУЛЬТАНТ: Интересно, как вы могли бы держать с ними связь, пока вы восстанавливаетесь.

КЛИЕНТ: Они могли бы приходить меня проведать, я знаю, и может быть, мы сможем делать вместе что-нибудь еще.

КОНСУЛЬТАНТ: Например, что?

КЛИЕНТ: Возможно, я буду в состоянии немного выпить и поиграть в карты с ними, даже если я не смогу играть в гольф.

КОНСУЛЬТАНТ: Такое ощущение, что перед вами находится горный подъем. Он выглядит таким трудным, что вы не можете полностью себе его представить, и это все весьма ново. Еще у вас есть хорошие друзья, которые пойдут по этому пути вместе с вами. Верно?

КЛИЕНТ: Да, это то, что я чувствую.

КОНСУЛЬТАНТ: Я вам скажу вот что. Как насчет того, чтобы я снова зашла завтра утром? Я буду на дежурстве, принесу нам чай, и мы сможем снова поговорить, понаблюдать, что вы чувствуете, вместе немного поразмышляем о подъеме на эту гору. Это вам подойдет?

КЛИЕНТ: Да, спасибо, это было бы здорово. Мне помогает говорить об этом.

Было ли это мотивационным консультированием?

Очевидно, что и Медсестра А, и Медсестра В были обеспокоены и пытались быть полезными, и обе беседы продолжались примерно одинаковое количество времени. Вполне возможно, что обе медсестры думали, что то, что они делали, является МК. Но так ли это было? Как вы различаете? Вот некоторые вопросы для рассмотрения, связанные с четырьмя процессами МК.

1. Как выглядело вовлечение? В какой мере медсестры кажутся заинтересованными в понимании точки зрения пациента? Каким было качество рефлексивного слушания? Насколько вовлеченным, как вы думаете, пациент чувствовал себя в ходе беседы? Был ли заложен фундамент для дальнейшей беседы? С точки зрения техники, Медсестра А задала два закрытых вопроса и не предоставляла рефлексии. Медсестра В предоставила девять рефлексий и задала три открытых вопроса до закрытия: соотношение рефлексии к вопросам составило 3 к 1. Качественное слушание заняло не больше времени, и можно утверждать, что это сэкономило время, позволяя Медсестре В подобраться ближе к сути проблемы. Иногда не-слушание может продлить процесс.

2. Был ли четкий фокус? Обе беседы были сосредоточены на вопросах, связанных с восстановлением после инсульта. Медсестра В фокусирует внимание на отношениях пациента с его друзьями по гольфу: несколько более конкретная тема, которая представляет очевидную важность для него.

3. Извлекал ли консультант изменяющие высказывания? С медсестрой А пациент вел только лишь сохраняющий разговор. Через рефлексивное слушание и открытые вопросы Медсестра В уже извлекла изменяющие высказывания (вы это заметили?), и при этом пациент кажется более активным и вовлеченным в беседу. В частности, Медсестра В задала три открытых вопроса, ожидаемым ответом на которые будут изменяющие высказывания:

4. Имело ли место совместное планирование? Возможно, самой большой разницей между этими двумя беседами были степень и стиль планирования. Медсестра А влезает в разговор с советами и решениями (никогда не спрашивая разрешения, кстати). Выпрямительный рефлекс – очевидный, и пациент кажется не впечатленным предложенными идеями. Ни о каких советах не просили, и ни один не дала Медсестра В. Вместо этого все три открытых вопроса, перечисленных выше, были такими, что позволили выявить собственные идеи пациента о том, что нужно делать.

Имея в виду эти четыре аспекта, последняя беседа, очевидно, попадает в категорию МК, в то время как первая сюда не относится. Очевидное беспокойство Медсестры А выражается в директивном стиле и в одностороннем решении проблемы. Благонамеренные увещевания усеивающие беседу Медсестры А, четко подпадают под описание Томаса Гордона о барьерах в слушании, в понимании затруднительного положения клиента (Глава 5). Беседа Медсестры В гораздо ближе к ориентирующему стилю. Как и в танце, тут присутствовало непоколебимое умение ориентироваться вместе с ненавязчивым и гибким подходом к движению. Даже в этом коротком обмене репликами очевидны элементы, лежащие в основе сути МК (Глава 2).