Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой - Ольга Васильевна Болгова

Глава XII

Вот вам ключ от королевства

Дом стоит среди двора,

Двор глядит на улицу,

А улица – в городе,

Город – в королевстве.

Вот от королевства ключ,

Ключ от королевства!

«Стихи матушки Гусыни»

Перевод С. Маршака

Ночью прошел дождь, утро следующего дня было пасмурно и зябко, но в сердце Мод сияло солнце. Оно согревало ее изнутри воспоминаниями о поцелуях Кардоне, словах, что шептал он, обнимая ее. Мод чувствовала себя до невозможности счастливой, и то, что еще вчера печалило и пугало ее, нынче казалось пустыми страхами. Ведь теперь она была не одна, с ней был Кардоне, способный разрешить все ее трудности. Он защитит ее от Скроупа, придумает, как выручить отца, – и спасет его! Мысль о муже, который разыскивал ее где-то на севере, промелькнула и исчезла, как прожужжавшая над ухом и улетевшая прочь досадливая муха. Мод настолько привыкла к вечному отсутствию мужа, что не могла представить его воочию, человеком из плоти и крови. Сэр Ральф Перси – лишь имя, слово, и ничего за ним.

Предположения Кардоне, что кто-то пытается ее убить, в свете дня и вовсе показались нелепыми и с легкостью были отброшены ею прочь. Слишком незначительна, неприметна была она, Мод Бальмер, и некому было желать ее смерти и от того получить хоть какую выгоду.

После утренней трапезы Мод посидела за рукоделием в обществе Джоанны и Агнесс, и даже болтовня компаньонки не раздражала ее. Наверху, в спальне, стояли упакованные сундуки, все было готово к переезду из Картер-хаус, а время, медленно придвигаясь к полудню, приближало свидание с Кардоне. Все же нетерпение одержало верх, и Мод велела седлать лошадей, предпочитая прогулку верхом прозябанию в доме. Визит к барристеру продолжал выглядеть весомым предлогом, и даже любопытная Агнесс не рискнула намекнуть на вдруг участившиеся к нему поездки.

Едва Мод и Потингтон выехали в город, как стал накрапывать дождь, мелкий, но колкий и холодный. Неторопливая прогулка по городу при такой погоде не могла принести удовольствия, а ехать к Кардоне, по подсчетам Мод, было еще рано. Дом мистера Ламлея находился неподалеку, и можно было узнать, нет ли новостей в деле сэра Уильяма.

Новостей о сэре Уильяме не было, но барристер ошеломил ее другой, неожиданной.

– Вчера ко мне заходил ваш муж, миледи.

– Мой муж?!

Стоявший позади Мод Потингтон чуть слышно вздохнул.

– Джентльмен назвался сэром Ральфом Перси, – мистер Ламлей радостно хихикнул. – Он спрашивал адрес в городе, по которому вас можно найти. И говорил о вас, как о своей жене. Amantes amentes![109]

Ее муж в Лондоне! Ищет ее – уже нашел! Мод застыла, глядя на Ламлея и не видя его.

– Леди Перси! – адвокат поерзал, похлопал по столу, привлекая ее внимание. – Сэр Ральф сообщил мне, что был в отъезде…

– Да-да, он… Он был на севере, должно быть, только приехал в Лондон…

Мистер Ламлей будто бы удовлетворился ее ответом, словно ему не раз приходилось встречать мужей, осведомляющихся у него о местожительстве своих жен.

– Вы… вы сказали ему, где я остановилась? – спросила Мод.

Сэр Ральф был здесь накануне, но в доме Стрейнджвея до сих пор не появился. Видимо, он так же не спешил увидеться с женой, как и она – с мужем. Мысль, что, возможно, в этот момент, когда она сидит у адвоката, сэр Ральф ожидает ее в зале дома на Картер-хаус, привела Мод в отчаяние.

– Пфррр… – тем временем фыркнул адвокат. – Pacta tertiis nec nocent nec prosunt, что гласит: действие договоров не распространяется на третьи стороны. Мне надо получить от вас подтверждение… – он подался к Мод через стол и, понизив голос, пояснил: – Муж, разумеется, не может являться третьим лишним, так сказать, но я не мог отправить его к вам без вашего на то разрешения. Ведь вы первой стали моим клиентом, а не он. Хе-хе…

Мистер Ламлей, довольный собой, откинулся на спинку кресла.

– Мне сообщить ему, где вы обитаете? – спросил он.

– А вы ему еще не сказали?! – воскликнула Мод.

– Увы, – мистер Ламлей развел руками. – Как выяснилось, ваш адрес знает только мой помощник, а как раз вчера – по чистой случайности, – барристер издал смешок, – его здесь не оказалось. Ваш муж собирался заехать ко мне сегодня по этому поводу… Я могу направить его к вам?

Мод удрученно кивнула. Солнце, было поселившееся в ее душе, мигнуло и погасло. Счастье оказалось слишком кратким, короче, чем она надеялась. Ей следовало сейчас вернуться в Картер-хаус, ждать мужа и забыть о Кардоне. Навсегда.

Омраченная собственными невеселыми мыслями, она вполуха слушала мистера Ламлея, который заговорил о каком-то адвокате:

– …и мистер Боуз сказал, что сэр Ральф ни словом не упомянул о втором барристере, то есть обо мне… Имея pia desideria[110], так сказать…

– Простите, кто такой мистер Боуз?

– Я вам говорил, что кто-то еще занимается делом вашего отца, – терпеливо повторил мистер Ламлей. – Так вот выяснилось, что это мистер Боуз, и нанял его сэр Ральф, не подозревая, видимо, что и вы примете в том участие. Сэр Ральф не возражает, если мы с Боузом будем действовать совместно. Надеюсь, что и вы…

– Да-да, конечно, – рассеянно ответила Мод и стала вставать. Ей нужно было срочно выйти на свежий воздух.

– Alea jacta est![111] – Мистер Ламлей, словно устав сидеть, мгновенно подскочил и проводил клиентку до дверей.

– Я поговорю с сэром Ральфом. Мы обсудим, – неуверенно добавила Мод, прощаясь с адвокатом, не представляя, как пройдет этот – и скорый – разговор с мужем. Будет ли он слушать, одобрит ли ее действия или, напротив, рассердится на своеволие? В любом случае для нее отныне все было кончено.

Опираясь на руку Потингтона, Мод будто во сне вышла на улицу. Она стояла, подняв голову к небу, не ощущая на лице холодных колючек дождя.

– Садитесь на лошадь. – Потингтон встряхнул ее, подсадил на кобылу. Сам вскочил в седло.

– Едем домой, миледи?

– Нет, – вдруг очнулась она. – К Кардоне!

Последний раз – она имела право на эту последнюю встречу с ним.

Она подняла арабку в галоп, спеша к своему возлюбленному, не желая терять ни мгновения от оставшегося у нее времени до встречи с мужем, которому она должна была принадлежать душой и телом, уже отданными другому.

Лошади скакали по опустевшим из-за дождя улицам города, то звонко цокая по булыжнику, то хлюпая по лужам. Мод вспомнила, как деревенские девушки гадали, к праздникам собирая в букеты цветы. И в такт перестуку копыт она повторяла, как молитву:

– Один для скорби, другой для веселья,