Верность виконтессы. На службе Ее Величества - Софи Нордье

Накануне поздним вечером Габриэль прибыл из Халкидона, где за прошедшие два месяца навел кое-как порядок и подготовил крепость к возможной осаде. Хризополь тоже требовал его внимания, но вчера утром пришел приказ срочно явиться в Константинополь. Раздав необходимые распоряжения на время своего отсутствия, виконт уже к вечеру пересекал Босфор. Лег в постель далеко за полночь и потому утром немного проспал.

Габриэль направился было к Зосиму, как вдруг заметил Ахмеда, приближающегося со стороны ипподрома. Кивнув Зосиму - мол, подождите, - виконт поспешил навстречу сарацину и, когда между ними оставалось несколько шагов, громко произнес одно-единственное слово:

- Нашел?

- Нашел, - кивнул Ахмед и как-то виновато улыбнулся.

- Она жива? - подозрительно уточнил Габриэль.

- Жива, - сказал Ахмед, и на его лице вновь появилась нехорошая полуулыбка.

Но Габриэль услышал главное, остальное он выяснит потом. Оруженосец стоял неподалеку, и виконт крикнул ему:

- Андрэ, проведи гостя в наши комнаты и распорядись, чтобы подали вина и легких закусок. Я приду следом.

Оруженосец увел сарацина, а Габриэль наконец-то подошел к терпеливо ожидающему Зосиму:

- Вам поручено дождаться меня?

Евнух, как всегда, грациозно поклонился и с довольной улыбкой (ему очень льстило, когда виконт обращался к нему - слуге-кастрату! - на «вы») подтвердил:

- Да, господин. Христианнейший басилевс ждет вас сегодня после полудня в совещательном зале.

- Что-то случилось?

- Позавчера прибыл гонец от венецианцев из Каллиполя.[134] Вести, насколько я понял, очень плохие.

- Хорошо, я приду, - кивнул Габриэль и почти побежал к себе.

Никакие новости от венецианцев не смогут омрачить его радость: Ахмед нашел Сабину! Виконт влетел в Общий зал (где за столом его уже поджидала вся компания вместе с сарацином) и, тяжело плюхнувшись на массивный стул, выпалил:

- Ну, Ахмед, рассказывай все по порядку!

Когда слуга, закончив разливать вино в оловянные стаканы, удалился, мусульманин предложил:

- Может, поговорим с глазу на глаз?

- Зачем? - искренне удивился Габриэль. - У меня нет тайн от моих людей. Ты ведь нашел Сабину?

- Нашел, командир. Ее держат в доме Хайфы.

- Где? - крикнул потрясенный виконт. И через мгновение расхохотался: - Ай да Малик! Как ловко придумал!

- Согласен. Если бы не случайность, я бы никогда не додумался искать ее там.

- Надеюсь, Хайфа не обижает мою жену, не вымещает на ней свою обиду? - спросил Габриэль и, повернувшись к присутствующим, пояснил: - С этой женщиной я жил некоторое время, когда находился в плену.

- Вот так поворот! - не удержался от восклицания опешивший Леон.

- Я сам очень удивлен, - кивнул Габриэль и вновь обратился к Ахмеду: - Так моя супруга здорова?

- Здорова, - подтвердил сарацин. Поерзав на стуле, он вдруг перешел на арабский язык и выпалил - Она беременна и, похоже, не от тебя.

Кровь тут же отхлынула от лица Габриэля, и оно сделалось мертвенно-бледным. Голова налилась свинцом, в ушах протяжно загудело, как будто виконт был в шлеме, по которому ударили огромным кистенем. Опираясь о стол, Габриэль с усилием поднялся и побрел в свою спальню. Ахмед без приглашения пошел следом за ним и плотно прикрыл за собой дверь.

Испуганный, ничего не понимающий Леон смотрел им вслед, не смея задать вопрос, и вдруг вспомнил:

- Родриго, ты хорошо знаешь арабский. Что сказал этот бородатый сарацин?

- Спросите у виконта, - ответил потрясенный шевалье.

Но Леону уже мерещились разные ужасы, случившиеся с его любимой женщиной. Он перестал себя контролировать и, схватив Родриго за грудки, гневно прорычал:

- Говори, приказываю! Иначе я тебя придушу!

В подтверждение угрозы он чуть-чуть приподнял кастильца. Ноги Родриго заболтались в воздухе, и он захрипел:

- Пусти!

- Говори, что случилось с Сабиной? Ее пытают, насилуют? Говори!

- Она беременна, - беспомощно выдавил из себя Родриго. - Может, ее и изнасиловали.

Кулаки Леона разжались, и кастилец еле удержался на ногах. На крик выбежала Гликерия, но ее вопросы о причинах шума остались без ответа. Выражение на мужских лицах напугало девушку, и она предпочла переждать бурю в своей комнате.

А Габриэль в это время забрался с ногами в глубокую оконную нишу на мраморном подоконнике и, устремив взгляд на море, слушал рассказ Ахмеда. Последний подробно описал все, что увидел на крыше дома в Дамаске, и пересказал свой короткий диалог с Хайфой во мраке галереи. Габриэль протяжно застонал и, откинув голову, больно ударился затылком о ставню. «Вот так бы размозжить себе голову, чтобы навсегда унять эту адскую боль в груди», - подумалось ему. Сомнения ни к чему. Если бы Сабина забеременела от него, она обязательно сообщила бы эту потрясающую новость в мартовском письме. Но она ничего не написала… Правильно, подлую измену всегда скрывают до последнего…

Габриэль крепко, до шума в ушах зажмурился, чтобы сдержать навернувшиеся на глаза жгучие слезы. Справившись с первым острым приступом боли, он глухо спросил:

- Этот светловолосый жеребец красив?

- Мне трудно оценивать другого мужчину, но, думаю, женщинам он нравится. К тому же Хайфа сказала, что у себя на родине этот человек очень знатен.

- Он молод?

- Да. Ему, наверное, нет и тридцати.

- То есть он младше меня лет на десять, как я в свое время был младше графа Робера - на те же десять лет.

А Сабина ровно на пять лет младше меня и старше этого… сопляка, - пробормотал под нос Габриэль. - Занятная арифметика.

Ахмед напряженно вслушивался в его слова, но мало что разобрал:

- Не понял…

- Это я так… не важно. Ты уверен, что ни о каком насилии над Сабиной не может быть и речи? - Виконт все же искал оправдания своей супруге.

- Прости, командир. Знаю, что разрываю твое сердце пополам, но я видел ее глаза, когда она склонилась над ним. На насильника так не смотрят.

Габриэль вновь протяжно застонал и несколько раз подряд с силой ударился затылком о ставню. Ахмед повернулся, намереваясь покинуть комнату - в таком горе свидетели ни к чему, - но виконт вдруг попросил его:

- Подожди. Сейчас мы вместе сходим к одному человеку. В начале апреля он привез письмо от виконтессы и тоже прятал глаза, как ты сегодня возле Неа Экклесиа. Я тогда не придал этому значения, но, похоже, и он что-то знает.