Нестор - Андрей Валентинов

Rotfront!

Негромко стукнула дверь, проскрипела задвижка.

– Устраиваемся, камрады, – вздохнул Александр. – Критцлера – в отдельную комнату. Кто сможет сделать перевязку?

2

Наконец-то она увидела солнце! Высота почти два километра, сильный ветер, словно морская волна, толкает и сбивает с курса. Зато серые тучи внизу, пусть там и остаются. Повезло, вымокнуть не довелось. Дождик собирался-собирался, да так и не сподобился. А теперь, извините, поздно.

Соль смоделировала кресло, поерзала, устраиваясь поудобнее.

– Управление!

Экран засветился, выстрелив знакомой надписью, вспыхнули лампочки на панели инструментов. Наушники? Работают! Теперь можно в путь, «Сфера» готова.

А она сама?

Прощаясь с доктором Ганом, Соль искренне пожалела, что тот такой старый. Был бы помоложе, точно влюбилось бы в него, а не в Хинтерштойсера. Тот, конечно, герой… Но и доктор герой, такого не в каждой книжке найдешь! А главное, ее понимает. Не стал удерживать, только посмотрел… Соль даже не по себе стало. Словно навсегда прощался он, Отто Ган. Словно в полет к сине-белой звезде Регул отпускал.

– Внимание! Бортовой журнал. Запись. Указать число, время и место.

И все-таки улетала не жалея. Не до нее сейчас подполью, им бы выжить и всех прочих спасти. Но всех не спасешь. Утром доктор сообщил, что в Берлине несколько сот человек уже арестовано. И от фройляйн Ингрид нет вестей.

– Я – «Сфера-1». Начало работы. Самочувствие хорошее, условия штатные. Конец записи.

Теперь маршрут. По прямой – 178 километров, почти четыре часа, если не спешить. Но не получится по прямой, ветер сильный. И еще тучи. Вдруг обходить придется?

Курс!..

А потом вдруг почему-то подумалось, что этот полет для нее – последний.

– Старт. Высота – две тысячи метров.

* * *

«…По сведениям иностранных корреспондентов, Рейхс-канцелярия в ходе боевых столкновений сильно пострадала, сожжено целое крыло, по странному совпадению именно то, которое в 1937 году поджег известный террорист Марек Шадов. Есть разрушения в здании Министерства авиации на Вильгельмштрассе, зафиксирован пожар в главном корпусе тюрьмы Моабит. Общее количество жертв относительно невелико, власти заявили о двух десятках убитых и пятидесяти раненых…»

Соль слушала последние известия и честно пыталась разобраться. Но, кажется, это не под силу не только ученице седьмого класса, но и всезнающим обозревателям Свободной Германии. В то, что Красную ночь устроили коммунисты, едва ли поверили даже в министерстве пропаганды. СС сцепились с армией? Но части берлинского гарнизона подняты по тревоге только через час после начала боев.

«…По непроверенным данным, столкновения произошли также не менее чем в десяти городах Рейха, включая Мюнхен, Кенигсберг, Киль и оккупированный Берн. Там, по заявлению властей, действовало подполье из Армии Гизана. Адольф Гитлер пока еще не выступил с заявлением, оно ожидается в полдень. Где именно сейчас находится Рейхсканцлер, точно неизвестно…»

Слушать дальше расхотелось, да и о чем слушать? Красная армия заняла еще какой-нибудь город, премьер Чемберлен выступил в парламенте, в Париже демонстранты наверняка побили витрины… Обидно! Она стала не просто свидетелем, но и участником (про грузовик – никому ни слова!), а вспоминаются только какие-то мелочи, а еще рыцарь Александр и, конечно, доктор Ган. Спросят, а рассказать, считай, и нечего.

Где спросят? А в СССР!

Соль поняла, что ей совсем не хочется к коммунистам. Ну совершенно.

* * *

Год назад Соль очень удивилась, узнав, что коммунисты есть и на Клеменции. Правда, называются иначе – «томисты», в честь своего учителя Фомы Кампанеллы. В учебниках не написано, но отец рассказал, правда, от подробностей почему-то уклонился. Но Соль все же узнала кое-что от рыцарственной дамы, решившей навсегда отбить у юной девы интерес к распутным еретикам. И почти преуспела. Школьница Соль покаялась на исповеди в грешном любопытстве, решив, что коммунисты везде одинаковы, что на Родине, что на Старой Земле.

В космос еще не летали, ракеты использовали только для фейерверков, но связь с планетой предков все же поддерживалась. Как именно – тайна, одна из наиболее хранимых. Время от времени со Старой Земли прибывали эмигранты, причем каждый клялся на кресте, что навсегда станет молчать об ангеле, отворившем дверь к спасению. Три века назад на Клеменцию попали очередные гонимые – последователи Фомы Кампанеллы, автора книги «Город Солнца». Вначале их не хотели пускать – автора на Земле обвинили в сатанизме. Однако вскоре выяснилось, что его сатанизм заключался в попытке организовать турецкий десант в Южной Италии, дабы прогнать ненавистных испанцев. Беглецы вели себя скромно и просили только одного – выделить им невеликий участок, дабы возвести там Город Солнца, строго по заветам учителя.

Почему бы и нет? Островов в Южном океане много.

Томисты свой город построили. А через некоторое время туда стали проситься очень многие, особенно молодежь. Вначале им не мешали, Клеменция – свободная планета. Но потом идеи Кампанеллы стали распространяться уже на материке. Они не слишком отличались от заветов «чистых» за исключением…

Об этом исключении рыцарственная дама сообщила юнице Соль шепотом на самое ушко и то не до конца. «Общие жены и даже хуже…» Насчет общих жен юница поняла, хоть и очень удивилась. Зачем? Неужто с собственной женой мало хлопот? Но «даже хуже» – это как? Может, они каннибалы?

Официально томистов ни в чем не обвинили, но пропаганду пресекли и объявили острову карантин. С тех пор минуло много лет, все устоялось, томисты окончательно стали клементийцами, ничем от них не отличаясь. Про общих жен помнило лишь старшее поколение и порой рассказывало младшему – в назидание.

О коммунистах в России тоже рассказывали всякие ужасы, но Соль, помня про «даже хуже», и верила, и не очень. Еще в Германии, одноклассница из весьма прогрессивной семьи дала почитать книжку русского поэта Маяковского, которого сам Сталин объявил «лучшим и талантливейшим». Может, тому виной перевод, но Соль ужаснулась. Если это лучший, каковы остальные? А Маяковский хорош! Его девушка бросила, а он с ножом на Бога полез. Впрочем, если верить стихам, девушки бросали поэта постоянно. Наверняка зубы не чистил.

Комиссар Белов (рыцарь Александр!) заставил задуматься. Вроде бы герой, почти как Хинтерштойсер и доктор Ган, но в Бога не верит и даже этого не скрывает. А с виду такой серьезный парень!

В общем, в СССР ей не хотелось. Если бы можно туда и назад… Но назад – это в Рейх, где ей совсем не рады. К тому же Соль пообещала, помянув меч пращуров. Как ей велел господин Рихтер?

«Доживите – и выживите!»

* * *

Время опять не рассчитала, четыре часа превратились в пять с половиной. Из-за сильного ветра курс пришлось постоянно поправлять, а уже над Саксонией на горизонте появилась тройка самолетов. Тучи уже ушли, и Соль предпочла спуститься почти к самой земле, чтобы переждать. Потом долго искала объект, нарисованная карта все-таки хуже настоящей. Солнце уже начало клониться к закату, когда она облегченно вздохнула – датчик поймал сигнал.