Великая русская революция. 1905-1922 - Дмитрий Лысков

Чуть позже, уже в ходе подготовки к интервенции, страны Антанты официально разделили сферы влияния на территории нашей страны. 10(23) декабря 1917 года было заключено англо-французское соглашение, согласно которому в зону Великобритании вошли Кавказ и казачьи области, в зону Франции — Бессарабия, Украина и Крым. Сферой интересов США и Японии считались Сибирь и Дальний Восток[636].

Впрочем, и само снабжение Белой армии было отнюдь небескорыстным. Вооружения и техника поставлялись «добровольцам» в долг. В. Владимирский в работе «К истории финансирования белого Юга (1918‑1920)» приводит такие факты: «В мае 1919 г. на вооружение и обмундирование армий Деникина правительство Англии предназначило 1 млн ф. ст. Летом эти военные материалы были доставлены. В счет этого же финансирования прибыли также самолеты с английскими инструкторами и обслуживающим персоналом. Осенью последовали дополнительные ассигнования: 7 октября на военное снабжение армий Деникина Кабинетом министров было предусмотрено 3 млн ф., а на следующий день парламент согласился предоставить в распоряжение Деникина снаряжение еще на сумму до 14 млн фунтов»[637].

Далее исследователь приводит о многом говорящую цитату: «Так 24 октября 1919 г. Е. В. Саблин сообщает С. Д. Сазонову из Лондона в Париж: «Узнаю из доверительного источника, что Черчиллю удалось провести через Кабинет ассигнование генералу Деникину военного снабжения всех видов, в общей сложности до четырнадцати миллионов фунтов, с правом, однако, уделения некоторой части и генералу Юденичу. Говорят, что это последняя попытка снабжения нас в кредит»[638].

Впоследствии известное изречение «Заграница нам поможет» было обыграно в советской литературе в юмористическом ключе, но факты игнорировать невозможно. Глава британской военной миссии при Колчаке генерал Альфред Нокс в октябре 1919 года заявлял: «Английские офицеры помогли и продолжают помогать при обучении более 1.500 молодых русских офицеров и такого же количества унтер-офицеров. Далее, наша помощь выразилась в посылке громадного количества военного материала в Сибирь. Хотя это количество меньше того, которым Великобритания снабдила Деникина, мы доставили в Сибирь сотни тысяч винтовок, сотни миллионов патронов, сотни орудий и тысячи пулеметов, несколько сот тысяч комплектов обмундирования и снаряжения и т. д. Каждый патрон, выстреленный русским солдатом в течение этого года в большевиков, сделан в Англии, английскими рабочими, из английского материала, доставленного во Владивосток английскими пароходами»[639].

Уже в силу этих поставок гипотетическое «белое» правительство России, победи оно, было бы вынуждено платить и платить — за вооружения, в избытке которых западные страны по окончании Первой мировой войны больше не нуждались, благодаря чему и сливали его в Россию — с огромным удовольствием. Известна цифра официальной задолженности только деникинцев правительству Великобритании к осени 1919 г. Ее неоднократно приводили газеты Юга. Она составляла 40 млн фт. ст., без учета долгов по торговым операциям[640].

Прямое вмешательство Антанты в дела России, ставка на одну из сторон Гражданской войны, поддержка этой стороны в конфликте, в том числе и прямая военная — значительно усугубили накал противостояния 1918‑22 годов. Именно об этом говорил Р. Локкарт в своих воспоминаниях. При этом масштабы иностранного вмешательства, размеры военной помощи «белым» вряд ли позволяют однозначно называть войну исключительно внутренней, и даже в полной мере «гражданской» — в классическом понимании этого термина.

Ленин, анализируя в 1919 году происходящие события, прямо говорил, что главным врагом Советской республики выступил «всемирный империализм», который «вызвал у нас, в сущности говоря, гражданскую войну и виновен в ее затягивании»[641]. Сегодня эти слова почему-то оказались забыты.

Мятеж Чехословацкого корпуса в конце мая 1918 года, охвативший огромную территорию от Урала до Владивостока, рассекший страну вдоль на две неравные части — еще один значительный фактор Гражданской войны. Выступление чехословаков способствовало созданию целого ряда антисоветских правительств и, фактически, обозначило черты фронтального этапа противостояния. Но мятеж — лишь заключительный аккорд четырехлетнего пребывания в России корпуса, сама история которого является очередным очень важным срезом революции и Гражданской войны.

Противоречия в Австро-Венгрии и попытки России сыграть на них. Создание корпуса

Еще до начала Первой мировой войны в среде чешской и словацкой интеллигенции четко обозначилось антиавстрийское, антантофильское направление, внутренне, однако, неоднородное. Часть его руководствовалась идеями панславизма, тяготела к Российской империи, с ней связывая надежды на выход из-под владычества Габсбургов. Другое направление, представленное чешскими и словацкими группировками и партиями буржуазно-либеральной направленности, тяготело к западным союзникам России.

Соответственно разделялись и направления иммиграции. Центр западнической мысли — Чехословацкий национальный совет во главе с Т. Масариком, располагался во Франции, славянофильской — целый ряд национальных кружков и организаций, объединенных позже в Союз чехословацких обществ, — в России.

С началом Первой мировой войны чехословацкие организации развернули в РИ бурную деятельность под лозунгами «освобождения и объединения Россией всех славян», чтобы «свободная и независимая корона святого Вацлава засияла в лучах короны Романовых»[642]. В числе прочих инициатив была озвучена и идея создания национального вооруженного формирования, тем более привлекательная, что успешно начатое наступление русских войск на Юго-Западном фронте открывало перспективы занятия чешских земель и Словакии.