Эльфийская сага. Изгнанник - Юлия Марлин

— Будет лучше, если вы сами признаете вину и раскаетесь, — предложил Остин. — Тогда вас будут судить по справедливым эльфийским законам, а не по законам военного времени.

— В чем моя вина? Назовите грех, что лег мне на плечи, — прошипел эминэлэмец.

— Предательство, — твердо бросил Габриэл. — Сговор с врагом. Сдача Эмин Элэма. Убийство Тингона. Достаточно?

Глаза Одэрэка сверкнули злобой; он подобрался, как хищник перед прыжком — голова втянулась, плечи напряглись, руки сжались в кулаки. А Габриэл меж тем пересек амбар, взял протянутую Эллионом пластину сверкающего металла и бросил ему под ноги.

— Вы везли это, не так ли, светлый господин?

Адамант. Металл богов. Одэрэк вздрогнул и посерел: эльфы нашли металл в тайниках клеток — вот почему днища оказались пусты. Но как они узнали? Валларро бросил яростный взор на Габриэла, — конечно, им помог темный, сами бы они не додумались, не постигли его блестящего и мудрого, как дыхание загадочных преданий, плана.

— Расскажите свою историю сами? Или нам это сделать за вас? — Руки владетеля Ательстанда упали на навершие простого, но благородного На-Эна.

Одэрэк молчал, будто пораженный внезапным проклятием. За дверью стонала метель. Нижний двор полнили крики и переговоры — дозорные проверяли, не укрылись ли за стеной еще отряды подлых ирчей. В амбаре было тихо. Лежавшая на боку лампа почти выгорела. Две другие, подвешенные под потолком, сияли ярким спокойным светом, как и лица окруживших валларро эльфов. Серые, голубые, зеленые глаза отсверкивали отвращением и презрением — они ждали признаний, но гордыня превысила благодетель покаяния в сердце Одэрэка — он отказался признать вину.

— Вы пошли безнадежным путем и он привел вас в тупик, — отчетливо начал Остин. — Мы знаем, Тингона убили вы. Облачились в темное, мелькнули перед глазами Ортанса, а после заставили его обвинить лорда Габриэла. Мы знаем, драку в конюшне затеяли ваши воины с вашего же дозволения. Вы неплохо все спланировали. Затеяли поединок чести с ученикам темного эльфа, воспользовались их позорным поражением, продумали убийство победителя, подставили другого.

— Но зачем мне, несчастному и обездоленному беглецу, лишенному дома, побывавшему в плену этих, — Серый Аист бросил на мертвые тела ирчей недобрый взор, — все это нужно?

— Устранить меня с дороги, — ледяной голос Габриэла заморозил бьющееся, как птичка в силках, сердце валларро. Темный раскусил его замысел, как гнилой орех и использовал его же хитрость против него.

Остин продолжал:

— Первое. Вам сообщили, что Габриэл несколько дней наведывался в амбары и исследовал клетки, в которых ирчи вас якобы вывезли из Эмин Элэма, и которые вы зачем-то приказали сородичам тащить до приюта уже после того, как вас освободила Белый Лебедь. Очень неразумно. Без клеток ваш путь сократился бы вдвое, но нет, вы запретили их бросать. Что же в них такого ценного? А-а… В днище был спрятан адамант. Бесценный металл. Дороже золота и платины. Теперь ваша забота о клетках становится ясна. Второе. Вы узнали, что вас заметили в ночь свадебного пира у подножия кладки. Дозорные не видели, что вы осматривали потайную дверь, через которую замыслили впустить на территорию приюта ирчей, но на всякий случай доложили Габриэлу о ваших передвижениях. Вы встревожились, что он вас изобличит, и приложили усилия, обвинив его в убийстве. Но вы запоздали, лорд Одэрэк. Габриэл нашел спрятанный в клетках металл и показал мне. А три ночи назад, стоя в дозоре, заметил перемещения вражеского отряда на восточном склоне Ламарияра. Глаза светлых не распознают порожденных тьмой во тьме, но глаза темного созданы видеть во тьме. Этого вы не учли, как я понимаю. Как не учли, когда сдавали Эмин Элэм отрядам врага, что сначала ваши планы разрушит Белый Лебедь, ударив по обозу с пленными, а потом в приюте, куда вы сбежите — среди обитателей окажется темный эльф. И последнее. Вы втянули в свою грязную игру ни в чем неповинную леди. Имейте мужество признать хотя бы, что заплатили одной из женщин, чтобы она изобразила вашу любовницу, ту самую, которую видели дозорные в ночь свадебного пира.

Одэрэк сглотнул. Повязка на боку промокла и по пальцам струилась кровь.

Внезапно Гигр, пригвожденный клинком к стене амбра, хрипло загоготал.

— Он и не на такое способен, этот ваш светлый господин. Он сдал Эмин Элэм после разговора с неким лордом Хелеханом, посетившим Храд Сияния два полнолуния назад.

Ресницы Габриэла дрогнули, правая ладонь сжалась в кулак. Гелеган — главнокомандующий армии Брегона? Но при чем здесь Подземное королевство его сородичей? Что за игру измыслил новый король Эр-Морвэна? Неужели все это ради поиска Лунного города и Неугасимой Звезды или у самозваного владыки появились новые, еще более амбициозные и великие цели, кроме захвата трона Гелиополя?

— Дело в адаманте? — Грубо спросил он, вихрем метнувшись к плененному ирчу.

Гигр дернулся, но сил шевелиться или, тем более сопротивляться, не было.

Габриэл обхватил рукоять клинка и надавил — ирч взвыл от боли в плече.

— Отвечай, тварь!

— Да! Да! — Захрипел он.

Шерл отпустил рукоять и пригвожденный хрипло выдохнул, по лысому зеленоватому лбу стекал пот, капли скользили к надбровным дугам, собираясь там озерцами, а потом стекали по перемазанным кровью щекам и челюсти монстра.

— Продолжай. И не смей лгать. — Требовательный голос темного эльфа был спокоен и холоден, но угроза, таящаяся в нем, заледенила кровь даже у Остина, считавшего Габриэла союзником.

— Нет! Молчи! — Вскричал Одэрэк, но Люка быстро усмирил сородича.

— Я простой командир. Я исполнял приказ.

— Какой приказ? — Черные непроницаемые глаза впивались в залитую кровью омерзительную рожу.

— Было велено взять Эмин Элэм. Из-за металла. Знаю только, он нужен, чтобы ковать доспехи. Много доспехов. Двадцать партий было переправлено к нам, в Прибрежные Хавани. Наши кузнецы уже взялись за работу. Одна партия, эта, — он кивнул на изломанные клетки, — должна была быть доставлена в королевство Фарух.

— Зачем?

— Это плата.

— Кому? — Габриэл начинал терять терпение.

— Королю Ыхыраку Змееносцу.

— За что? — Темный насторожился.

— За выделение орочьего легиона, — прохрипел ирч, давясь кровью.

— В чье войско? — Брови Габриэла сдвинулись на переносице.

— В войско Ехо Величества короля Брехона. — Гигр приподнял голову. Два ядовитых глаза уставились в снежное лицо. — Хрядет война. Твой король поведет мнохотысячную армию на запад. Все, кто не присоединятся к нему, будут уничтожены, — ирч глухо засмеялся, — хлупцы, вы все хлупцы, вас сметет волной стали и охня. Всех светлых эльфов ждет смерть, — утробный грязно-режущий смех нарастал, — смерть от меча и щита Ехо армии! Виселицы и воронье! Курганы и пожарища! Вот ваш неотвратимый удел! — Хриплый яростный смех мешался с приступом безумных дурных воплей: — Смерть! Вас всех ждет смерть! Она идет за вами! Она рядом…