Я стоял у ворот Москвы. Военный дневник командующего группой армий "Центр" - Федор фон Бок

«В этом послании я могу лишь повторить то, что уже неоднократно говорил раньше, а именно: отношение к вам фюрера ни в коей мере не изменилось, и он продолжает полностью вам доверять. Более того, он счастлив иметь в своем резерве такого генерала, который после завершения лечения и периода реабилитации будет готов в любое время выполнить поставленную перед ним новую задачу…»

12 октября Шмундт ответил на мое письмо (4/10/42), содержавшее помимо глубоко личного, жалобы на речь Геринга. В его послании не было ничего конкретного. Он лишь написал, что такого рода публичные заявления ни в коем случае не следует рассматривать как попытки дискредитации офицеров Вермахта высокого ранга.

Его письмо заканчивалось словами:

«Я сделаю все, что в — моих силах, чтобы состоялась обещанная мной встреча с фюрером. К сожалению, в последние дни у меня совершенно не было времени, чтобы заняться ее организацией…»

Меня по-прежнему не оставляют вниманием. В середине октября Германское радио, полемизируя со лживыми измышлениями британской разведки, заявило, что, согласно одному английскому рапорту, я был расстрелян, согласно другому — отправлен в концентрационный лагерь, согласно третьему — меня видели во время прогулки по улице Унтер ден Линден, согласно четвертому — фюрер снова призвал меня к себе, а согласно пятому — я вообще нахожусь сейчас в Японии! В ответ Британское радио провело параллель между уходом Людендорфа в 1918 году и моей отставкой — на мой взгляд, очень неуклюжее сравнение! [485]

Начало ноября 1942 года

В «Нойе Цюрихер Цайтунг» от 1 ноября напечатана статья о перетасовках в верхнем эшелоне германского военного руководства и изменениях в статусе Генерального штаба. На рассмотрение читателя предлагается несколько причин отставки Гальдера и моей собственной: различие во мнениях относительно проведения будущих операций, противоположные взгляды по такому жгучему вопросу, как обращение с военнопленными, и, наконец, расхождения во мнениях по поводу принятых Верховным командованием драконовских мер по усмирению населения на оккупированных территориях. Газета, однако, считает, что важнейшей причиной всех изменений в военном руководстве Германии является то обстоятельство, что фюрер принял на себя командование вооруженными силами; стремясь сосредоточить всю власть в своих руках и превратить молодое поколение в послушный его воле инструмент.

Газета пытается поддержать свою точку зрения ссылками на речь Геринга от 4 октября, в которой он сказал, что членам Генерального штаба придется отныне примириться с ролью послушных клерков…

Конец ноября 1942 года

Разговор с людьми, которые знают, что и как происходит в этом мире, позволил мне пролить немного света на темные обстоятельства, связанные с моей отставкой. В соответствии с тем, что мне было сказано, нетерпение фюрера, связанное с ожидаемым поворотом к югу, который осуществлялся чрезвычайно медленно — кстати, Гальдер упоминал об этом 5 июля в своем телефонном разговоре с Зоденштерном, — все усиливалось и усиливалось и наконец достигло критической точки, когда накопившееся [486] нервное напряжение стало настоятельно требовать выхода в виде какого-нибудь решительного действия; в данном случае фюрер подумал, что сможет разрешить этот вопрос путем смены командования.

3/12/42

Сегодня получил поздравительную телеграмму от фюрера.

4/12/42

Просматривая приложения к дневнику, я обнаружил опасное несоответствие в расшифровке моего телефонного разговора с фюрером от 13 мая 1942 года — это был один из решающих дней русского наступления под Харьковом. В расшифровке сказано:

«Существуют только две возможности прояснить ситуацию с VIII армейским корпусом:

1….

2. Передать части армейской группы фон Клейста…»

Эту очевидную ошибку, допущенную канцеляристом при расшифровке, можно истолковать таким образом, будто я намеревался передать часть сил армейской группы фон Клейста напрямую VIII корпусу с тем, чтобы оставить их при корпусе для укрепления его обороны, то есть разрешить кризис посредством оборонительных действий. Между тем такого плана никогда не существовало! Напротив, начиная с января (1942 года) я стал придерживаться мнения, что русское наступление можно отразить только посредством активных действий наступательного характера. Изданные мной многочисленные приказы и направленные частям телексы не оставляют в этом сомнений. Телефонный разговор от 13 мая должен был прояснить вопрос, [487] проводить ли нам операцию «Фридерикус», которая долго нами подготавливалась, в тот конкретный момент, или же, по причине сложившейся тогда обстановки и расположения сил, ограничиться другой, менее амбициозной контратакой из района Павлограда против тылов и фланга русских войск, находившихся перед фронтом VIII корпуса. При углубленном изучении записей телефонного разговора никаких сомнений в этом не остается; кроме того, это подтверждается и рапортом о положении вещей, направленным нами Верховному командованию сухопутных сил 14 мая. При всем том я считаю важным и необходимым раз и навсегда прояснить вопрос с ошибкой в расшифровке текста этого телефонного разговора. В этой связи Харденберг написал от моего имени Зоденштерну и проинформировал его об этой ошибке. 26 ноября последний ответил:

«…не может быть никаких сомнений»

в том, что я не собирался передавать войска из армейской группы Клейста VIII корпусу; скорее речь шла о формировании атакующей группы под Павлоградом. Зоденштерн и его первый заместитель полковник Винтер — оба — готовы подтвердить это в письменной форме.

4 декабря Харденберг передал директору Потсдамского армейского архива, доктору Штрутцу, официальное послание, где я в письменной форме прояснял упомянутые выше вопросы и просил присоединить этот мой меморандум к военным дневникам группы армий «Юг», что и было мне с готовностью обещано.

9/12/42

Завершив все эти писания, я снова стал изучать стенограмму телефонного разговора от 13 мая 1942 года и обнаружил в тексте еще одну досадную ошибку. В стенограмме значилось следующее:

«Фюрер требует, чтобы части армейской группы Клейста, [488] чье передвижение в направлении VIII корпуса в настоящий момент рассматривается, начали готовиться к маршу».

Здесь офицер, ответственный за военные дневники группы армий, несомненно, допустил ошибку. Я не верю, чтобы фюрер выразил свои мысли подобным образом, поскольку Зоденштерн, я или другие присутствовавшие при этом разговоре офицеры сразу бы это заметили и высказались в духе того, что такой ответ со стороны фюрера может породить определенное недопонимание. Я проинформировал Зоденштерна и об этой ошибке.

2/2/43

Несколько дней назад пришло письмо от Паулюса из Сталинграда, датированное 23 декабря (Паулюс отдал приказ о прекращении сопротивления 31 января 1943 года), в котором он писал:

«Моя храбрая армия продолжает вести сражение даже при нынешних чрезвычайно неблагоприятных обстоятельствах. Но мы уверены, что скоро овладеем ситуацией»??[11]