Кодекс «Альтмана» - Роберт Ладлэм

— В чем дело?

— Я ничего не слышал.

Старик был туг на ухо. Киавелли подошел к окну.

— Проклятие! — он прищурил глаза и вновь негромко выругался.

— Что такое?

— Начальник колонии. Привел с собой солдат. Они обыскивают бараки. Сейчас они войдут к уйгурам. Кажется, наш барак будет следующим.

Пергаментное лицо Тейера побледнело:

— Как нам быть?

— Вернуть все на прежние места. — Киавелли метнулся прочь от окна. — Раздевайтесь и делайте вид, что спите. Скорее.

С удивительным для своих лет проворством Тейер рассовал по местам вещи и бумаги, сорвал с себя верхнюю одежду и натянул поверх головы ночную рубашку. Киавелли разделся и в одном белье улегся на тюфяк.

Лязг открываемой двери барака вынудил их затаиться. Секунды спустя в камере появились два охранника.

— Встать!

Тейер и Киавелли притворились сонными; охранники грубо подняли их с тюфяков.

Войдя в камеру, начальник колонии посмотрел на Киавелли, потом повернулся к солдатам.

— Помягче со стариком. — Он пригляделся к Тейеру, ища признаки того, что тот бодрствовал. — Вы спали, заключенный Тейер?

— И видел дурные сны, — раздраженно отозвался старик, щуря глаза.

— Нам нужно обыскать помещение.

— Пожалуйста.

Охранники осмотрели буфет, сдвинули постели и выглянули в окно, убеждаясь в том, что за ним никто не прячется. Начальник медленно обошел камеру.

— Можете ложиться, — наконец сказал он Тейеру.

Начальник вышел, солдаты — за ним по пятам. Послышался его голос:

— Выставить посты у каждого барака! Каждый час поголовная проверка! Колония закрыта. Завтрашние работы отменяются, никто не должен входить и покидать территорию. Ни один человек — вплоть до дальнейших распоряжений!

Начальник двинулся прочь и исчез из виду. Охранники ушли вслед за ним. Кто-то закрыл дверь.

Киавелли бросился к окну и некоторое время стоял там.

— Он возвращается к себе в контору, но я недосчитываюсь одного охранника. Вероятно, его оставили у двери барака.

— Это не имеет значения.

— Охранник нам не помеха, но ежечасные проверки в корне меняют дело. Сегодня ночью нам не уйти. Даже если удастся выбраться из колонии, нас поймают еще до того, как мы пройдем десять километров.

Дэвид Тейер ссутулился в кресле.

— Только не это. — Его костлявые плечи обвисли, лицо превратилось в маску отчаяния. — Да, конечно, вы правы.

— Меня радует лишь одно. Судя по всему, мы вне подозрений, и завтра вас не увезут отсюда. Закрытие колонии спасло вас от перевода.

Тейер вскинул лицо:

— Тогда будем ждать. И надеяться. Я привык к этому. Однако... на сей раз это будет гораздо труднее.

Луч прожектора хаотически метался по территории. Всякий раз, когда пятно света оказывалось вдалеке, Асгар и Джон продолжали пробираться вокруг забора — иногда ползком, иногда бегом, но все время держась ближе к земле. Асгар точно знал, когда нужно идти, когда ползти, когда можно рискнуть и двигаться быстрее. Внезапно он упал на колени.

Джон уселся рядом с ним и, проследив за его взглядом, увидел невысокое квадратное строение в десяти метрах от сетчатой ограды. В его задней стене без окон была двустворчатая дверь. От огромной двери к забору и подъездному шоссе вела грунтовая дорожка.

— Они появятся оттуда, — сказал Асгар.

— Что это за здание?

— Кухня и столовая. Мы задержимся здесь и будем горячо молить небеса, чтобы нам не пришлось пробираться внутрь. Через задние двери загружаются и выгружаются припасы. У этого строения есть важное свойство — между дверями и забором пролегает слепая зона шириной около четырех метров, которая не просматривается с охранных вышек.

— Чертовски полезное открытие.

Они замерли в ожидании, вновь тесно прильнув к ограде. Джон не спускал глаз с дверей. Казалось, время остановилось, а ночной мрак становится все гуще. Тишину нарушил грохот сапог по деревянному настилу — зловещий, грозный звук.

Джон хмуро посмотрел на Асгара:

— Что это значит?

— Они идут от бараков в сторону здания администрации и казармы охраны. — Голос Асгара был едва слышен. — Вероятно, была тревога либо начальник колонии провел внезапный осмотр. Мне это не нравится, Джон.

— Колонию отрезают от внешнего мира?

— Скоро узнаем, — мрачно произнес Асгар. Подобрав камешек, он перебросил его через забор. Камешек упал на землю, издав едва уловимый звук.

Джон по-прежнему ничего не видел на территории, даже теней. Потом что-то кольнуло его в щеку. Туда попал камешек, брошенный в ответ. Джон поднял его.

Асгар кивнул.

— Это сигнал. Колония закрыта. Придется выжидать. Если повезет, через двадцать четыре часа все вернется к норме. Одно хорошо — завтра утром Тейера не увезут. Однако строгий режим может продлиться и дольше, даже целую неделю.

— Надеюсь, этого не произойдет. Это был бы тяжелый удар для нас. Особенно для Тейера.

* * *

Вашингтон, округ Колумбия

Чарльз Оурей неслышно вошел в Овальный кабинет:

— Господин президент? Очень жаль, но я вынужден вас потревожить.

В помещение лился солнечный свет, согревая шею Кастильи. Он оторвался от сводки новостей, которую ему ежедневно клали на стол.

— Да?

— С вами хочет встретиться директор ЦРУ.

Президент снял очки для чтения:

— Немедля проводите ее ко мне, Чарли.

Оурей вышел и вернулся с пожилой женщиной невысокого роста, плотного сложения, с короткими седыми волосами. У нее была грудь впечатляющих размеров, и она шагала энергичной целеустремленной походкой. Люди, которым доводилось иметь с ней дело, сравнивали ее с легким танком — быстрым, маневренным и мощным.

— Садитесь в кресло, Арлен, — сказал ей Кастилья. — Я всегда рад видеть вас. Что случилось?

Женщина бросила взгляд на Оурея, который занял свою обычную позицию, прислонившись к стене справа от президента.

— Все в порядке, Арлен. Чарли уже все знает.

— Что ж, хорошо. — Женщина села, скрестив лодыжки под креслом, и выдержала паузу, собираясь с мыслями. — Вы не могли бы для начала сообщить мне свежие сведения о Джаспере Котте и Ральфе МакДермиде? Как мы к ним относимся? Когда вы хотите рассекретить то, что мы о них знаем?

— Кроме ваших людей, за ними следит ФБР, собирает информацию. Проблема отчасти заключается в том, какие их действия можно счесть противозаконными. Утечки незасекреченной информации таковыми не являются. Но как только мы документально изобличим их в причастности к грузу «Эмпресс», их можно будет обвинить в пособничестве перевозке контрабанды. Но, может быть, Котт и впрямь передавал МакДермиду закрытые сведения. Расследование требует времени. В любом случае для обвинения нам требуются неопровержимые улики, и мы не хотели бы заранее встревожить их. Я рассказал все, что знал сам. Теперь ваша очередь. Удалось ли вам узнать что-нибудь новое?