Кодекс «Альтмана» - Роберт Ладлэм

Затянувшееся молчание беспокоило посла, и на его лице отразилась тревога.

— Что скажете? — спросил он.

— Хотите сигарету, посол?

— Спасибо. С удовольствием. — Выражение благодарности на мгновение смягчило озабоченное лицо By.

Мужчины неторопливо курили. Важные решения не терпят спешки.

— Благодарю вас за новости, — заговорил наконец Ню. — Я не ошибся, выбрав вас послом в Америке. Немедленно возвращайтесь в Вашингтон и скажите президенту Кастилье, что я считаю себя разумным человеком, однако еще раз напоминаю ему о том, что любые попытки США задержать судно грозят весьма серьезными последствиями.

By отложил сигарету и поднялся на ноги:

— Он поймет. Я передам ваше послание слово в слово.

Мужчины обменялись решительными взглядами, и посол вышел, шурша своим длинным пальто.

Ню яростно затянулся сигаретой, вскочил и начал прохаживаться по комнате. Очевидно, американцы до сих пор не добыли декларацию. Это больше всего беспокоило Филина. Без улик не обойтись. Он остановился в центре комнаты, повернулся и подошел к телефону.

Склонившись над столом, он набрал номер.

Как только майор Пэн ответил. Ню требовательным тоном произнес:

— Рассказывайте все, что вы узнали.

Не тратя лишних слов, Пэн передал ему содержание записанного телефонного разговора Фэн Дуня и Вэй Гаофаня.

— Осталась только одна копия подлинника декларации — она находится в руках Ю Юнфу и Ли Коню.

Ню задержал дыхание и раздавил окурок в пепельнице:

— Так. Что еще?

— Ральф МакДермид согласился выкупить ее у них за два миллиона долларов. — Майор рассказал о том, как планируется провести встречу у Спящего Будды.

Филин внимательно слушал. По мере того, как прояснялась ситуация, прежде окутанная пеленой тайны, он размышлял все быстрее. Это именно то, чего хотел президент, а он хотел... конкретных доказательств. Вэй Гаофань знал об этом и велел уничтожить декларацию. Шанхайская парочка — Ю Юнфу и Ли Коню — были всего лишь пешками и прилагали отчаянные усилия, чтобы выжить. Еще в игре участвовал состоятельный американский делец Ральф МакДермид, который, по всей видимости, также заинтересован в конфликте, хотя Ню не мог сказать точно, зачем он нужен МакДермиду и до какой степени тот готов его обострить. МакДермид согласился выплатить немалые деньги, только чтобы декларация не осталась в чужих руках. Фэн Дунь был крысой, бегающей между тремя участниками... он делал вид, будто работает на МакДермида и Ю Юнфу, хотя на самом деле был верен до конца только Вэй Гаофаню.

Фэн Дунь был подонком. МакДермид и Вэй Гаофань — еще хуже. Их требовалось остановить, пока они не возобновили «холодную войну» или не развязали настоящую.

Лихорадочно размышляя, Филин выслушал завершение доклада Пэна. Тот ничего не утаивал, и Ню понял, что контрразведчик решил окончательно связать с ним свою судьбу. В культуре Китая это означало наивысшую похвалу и вместе с тем сулило крайнюю уязвимость.

— Понимаю, майор, — сказал Ню. — Вероятно, я понимаю больше, чем вам кажется. Благодарю вас за отличную работу. Вы едете в Дацу?

— Мой самолет отправляется через двадцать минут.

— Тогда уясните следующее: вы будете наблюдать за развитием событий, но вмешаетесь в них, только если возникнут дальнейшие затруднения. — Ню помедлил долю секунды, осмысляя чудовищность того, что он намеревался совершить. — Если случится что-либо непредвиденное, я наделяю вас полномочиями оказать помощь Ли Коню и полковнику Смиту. Вы должны сделать все, чтобы декларация оказалась у вас либо у Смита.

Воцарилась мертвенная тишина. Казалось, оба собеседника затаили дыхание.

— Это приказ?

— Считайте это приказом. В случае необходимости предъявите мои письменные распоряжения. Вы работаете только на меня и пользуетесь моим полным покровительством.

Итак, дело сделано. Обратной дороги нет. Либо он, либо Вэй — вперед, в неизведанное будущее, или назад, к нежизнеспособному прошлому. И этот выбор зависит от других людей. Филин унял невольную дрожь. Мудрый человек знает, кому можно довериться.

Дацу

Джон проснулся с ощущением клаустрофобии. Казалось, он и окружающие люди спрессованы, будто кукурузные зерна в банке. Он схватил свою «беретту», рывком уселся и обвел тускло освещенное помещение стволом огромного полуавтоматического пистолета. Потом он вспомнил, что находится в подвале уйгурского дома. Воздух был наполнен запахом человеческих тел и теплом дыхания, хотя в подвале осталось лишь с полдюжины бойцов. Все они спали. Прочие, в том числе Асгар, исчезли.

Сердце Смита все еще гулко билось. Он опустил оружие и посмотрел на часы. На циферблате светилось зеленым «2:06». Смит с изумлением понял, что проспал более девяти часов. Как правило, ему хватало семи.

Он осторожно встал и потянулся. Мышцы ныли, но не очень сильно. Болели ребра. Однако острой боли не чувствовалось нигде. Лицо, казалось, и вовсе было в полном порядке. Оно начнет зудеть позже — особенно когда Смит вспотеет. Ничего страшного.

Смит подошел к лестнице, поднялся наверх, откинул люк и выбрался в пристройку. У окна стоял другой часовой. Выглянув во двор, Смит уловил какое-то движение в кухне главного дома и торопливым шагом вышел во двор.

Светило жаркое солнце, в голубом небе не было ни облачка, мягкий ветер колыхал кроны ив и тополей. На расстеленных по земле циновках ярко-красным ковром лежали стручки острого перца.

Асгар сидел в кухне, потягивая из кружки горячий чай с молоком. Он удивленно поднял глаза:

— Вы с ума сошли? Почему не спите?

— Девять часов сна — более чем достаточно, — отозвался Джон.

— Слишком мало, если эти часы распределяются на пять суток.

— Время от времени мне удавалось подремать.

— Да уж, судя по виду, вы прекрасно отдохнули. Настоящий дьявол, слепленный из песка. Взгляните на себя в зеркало. С таким лицом вы можете смело отправляться на праздник кануна Дня Всех Святых без маски.

Джон улыбнулся:

— Нет ли поблизости телефона? Я бы не хотел искушать судьбу, рискуя тем, что кто-нибудь в округе засечет мой звонок с мобильного аппарата.

— В соседней комнате.

Джон отыскал телефон и позвонил Клейну при помощи полученной от него карточки. Здесь таилась новая угроза. Комитет общественной безопасности вполне мог прослушивать также и наземные линии.

— Клейн.

Джон начал разыгрывать спектакль.

— Дядя Фред? — заговорил он, коверкая английские слова. — Вы так давно не звонили. Расскажите мне об Америке. Она понравилась тете Лили? — Упоминание о «тете Лили» было сигналом о возможном подслушивании.