Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала - Владимир Чиков

Савченко вынужден был согласиться:

— Ну, а кто же тогда из ваших сотрудников мог бы поехать в Вену?

— Я предлагаю Павлова. Он лучше, чем кто-либо другой, знает его по материалам личного и рабочих дел Макса.

Генерал Савченко скептически поджал губы, сделал паузу, потом спросил:

— Но он же был засвечен в Канаде изменником Гузенко и был объявлен «персоной нон грата». Неужели во всем управлении нелегальной разведки не найдется начальника отдела или его заместителя, который не выезжал бы за кордон, а если и выезжал, то не засветился там?

Тишков, опустив глаза, задумался. Внезапно его осенило:

— А может быть мы пошлем в Вену начальника второго отдела полковника Ширяева? Иван Федорович давно работает у нас, за границу ни разу не выезжал. И беседу с Максом, с которым он однажды встречался в Москве, проведет так, как надо. Он — человек интеллигентный и спокойный, обладает необходимым тактом при беседе, а главное, умеет убеждать и вызывать к себе уважение.

Савченко, сонно зевая, кивнул, потом сказал:

— У меня нет возражений по этой кандидатуре. Конечный результат — только он будет иметь для меня значение. Проведение беседы планируйте в советской зоне Вены на вилле. Введите Ширяева в курс дела и передайте на ознакомление ему личное и рабочие дела Макса. Пусть Иван Федорович подготовит сам, не поручая никому, заключение о возможности или целесообразности использования вашего нелегала в операции «Нерон». Это заключение потребуется мне для доклада министру. И последнее: строго предупредите Ширяева о секретности наших планов и о его предстоящей командировке в Австрию…

* * *

В очередной шифрованной телеграмме, направляемой из Москвы в Рим, Григулевичу предписывалось подготовить и выслать отчет о последней поездке в Югославию, а Луизе — в Коста-Рику. Несмотря на его прочное положение и дипломатическую неприкосновенность, особое внимание обращалось на обеспечение мер личной безопасности. В ответной шифровке Григулевич пытался добиться санкции на проведение вербовочной работы. Он аргументировал это тем, что разведывательная деятельность без агентурных отношений будет носить пассивный характер и, в конце концов, может привести к утрате чувства опасности. Но Москва была неумолима: Центр оберегал своего суперодаренного нелегала от опасных выходов на возможные подставы противника или на агентов-двойников. Нелегал Макс и без новых вербовок был для Центра ценен тем, что, занимая должность посла и являясь дуайеном Центральноамериканских стран, добывал достаточно много политической информации, выводы по которой после ее анализа и оценки продолжали докладываться на самый «верх». Одно перечисление названий направленных в Москву материалов чего стоило:

«О сессии Совета Северо-Атлантического союза в Лиссабоне»;

«Заявление европейских стран об отказе принять американские требования об увеличении своих военных программ»;

«О намерениях США сосредоточить основные военные силы на Пиренеях и Британских островах»;

«Об англо-американских противоречиях в Латинской Америке»;

«О вытеснении Западной Германией из латиноамериканского рынка Италии и Франции»;

«О тесном сотрудничестве итальянской полиции с ЦРУ США»;

«О создании «миссионерских баз» Ватикана в Европе»;

«О великодержавной мании Италии»;

«Об опасениях Англии и Франции в связи с военным укреплением Италии, которое идет за счет ослабления влияния и престижа этих стран в Западной Европе».

С апреля по сентябрь 1952 года Теодоро Кастро направил в Москву более 60 донесений. За скупыми строками этих сообщений стоял огромный труд по анализу, оценке и подготовке материалов для Центра. Об этом свидетельствовали и ответные, на запрос Москвы, отчеты Макса и Луизы.

Луиза:

«О моей поездке в Сан-Хосе.

Я находилась в Коста-Рике два месяца. Меня приняли там очень хорошо. Встретилась с президентом республики Отилио Улате, с новым министром иностранных дел Фернандо Лара Бустаманте и с другими высшими государственными чиновниками. Посетила также наших друзей — Фигереса, Орлича, Одубера, Ортиса и Фасио. Все они, в том числе президент и министр, высказывали свое удовлетворение работой Макса. Лара Бустаманте сказал мне, что он чрезвычайно доволен работой мужа и всем тем, что он делает для поддержания престижа Коста-Рики в Италии. Лара сказал также, что президент республики обещал в январе 1953 года предоставить дополнительную сумму на проведение наших протокольных мероприятий в Риме.

Во время пребывания в Сан-Хосе по указанию мужа я проявила заинтересованность в покупке дома и участка земли под его строительство. Эта инициатива мужа произвела хорошее впечатление потому, что она показывала, что мы действительно имеем намерение в один прекрасный день обосноваться в Сан-Хосе. Земельный участок стоит около 8000 американских долларов, на нем можно построить дом и развести сад. Деньги надо выплатить в течение четырех лет. Сейчас мы должны уплатить первую долю в 1500 долларов. Если Центр заинтересован в этом, то надо загодя предоставить нам эти деньги.

Во время пребывания в Коста-Рике я изъездила всю страну, интересовалась людьми и их обычаями. Привезла много книг, которые необходимы нам для лучшего знания страны, которую мы представляем в Италии.

Полагаю, что моя поездка произвела благоприятное впечатление на костариканцев и послужит укреплению нашего положения и доверия в Италии».

Макс:

«К вопросу о «Нероне».

Мои личные отношения с Югославией в настоящее время становятся все более близкими и надежными. Завел «большую дружбу» с Солдаричем, который является советником МИДа по коммерческим вопросам. С ним проведены мною переговоры о продолжении наших торговых отношений. Говорил по этому вопросу с коммерческой точки зрения, потому что югославы знают, что помимо дипломатической должности я занимаюсь еще и импортом кофе.

Вновь назначенный чрезвычайным и полномочным посланником Югославии в Италии Владо Велебит, прибыв в Рим, первым сделал визит вежливости мне, затем я сделал ответный визит. После этого мы встречались не раз. Месяц назад Велебит пригласил нас с Луизой на ужин в миссию, где были греческий посол, поверенный в делах Израиля с женой, второй советник посольства Великобритании с женой, Солдарич с женой и другие дипломаты.

Югославы вновь приглашали меня посетить их страну и побывать в Загребе в связи с открывающейся там международной выставкой кофе. Я согласился поехать в Загреб для подготовки к участию Коста-Рики в этой выставке.

Кстати, Коста-Рика уже участвовала в первой Всемирной выставке кофе.

О моей поездке в Югославию.

В Загребе я и мой друг гватемальский посланник полковник Косенца были приняты представителем правительства Петричеком. На следующий день мы посетили фабрику «Рода Конкард» и сельскохозяйственный кооператив имени Тито, — место, где родился сам Тито. В тот же день мы имели длительную беседу с президентом выставки в Загребе Снидарничем. Я и Косенца подписали устав ярмарки и пообещали, что наши страны тоже будут участвовать в ней. После этого мы отправились в Белград, где нас ожидал шеф протокола МИДа Маринович, ранее много лет работавший в Южной Америке. Он женат на чилийке, прекрасно говорит по-испански. Маринович устроил нас в отель «Эксельсиор». Там нас посетил поверенный в делах Чили.