Координата поврежденности - Владлена Дан

стаканам. Они выпили все одним глотком, даже не скривившись от горечи, а смакуя ту на кончике языка. Иногда горечь может быть приятной.

– За мной могут установить слежку, если не уже.

– Да, я тоже об этом подумала, – серьезно кивнув, согласилась подруга. – Не светись особо и не встречайся ни с кем без крайней нужды. Я же сделаю все, чтобы Напат не смог откупиться от обвинений.

– Меня беспокоит Лайт, – прежде чем Мин смог раздавить эту мысль, подобно назойливой букашке, она уже вылетела словами.

– Вы снова общаетесь?

– Все сложно. – Сейчас было неподходящее время рассказывать всю историю. Мин не поведал подруге о шокирующей тайне Лайта. Он никому не поведал о ней. И теперь, зная о состоянии докторишки, боялся, что тот вновь пострадает по его вине. – Его уже один раз похищали из-за меня. Не хочу повторения. Или еще чего хуже.

– Какой ты милый, я не могу. – Мара прижалась к спинке кожаного кресла и сделала на нем один оборот, прежде чем снова встретилась с ним взглядом. – Он все равно уже знает о Нане, расскажи ему. Не строй из себя типичного киношного героя, который молчит обо всем, а в финале гордо погибает во имя любви. Это так дешево и тупо! И вообще, глядя на сложившуюся ситуацию, думаю, даже хорошо, что у вас ничего не вышло. – Подруга подразумевала, что теперь у Лайта гораздо больше шансов не пострадать.

После окончания разговора Мин вышел из бара и последовал обратно к машине. Он старался не слишком оглядываться по сторонам, но все же шагал медленно и якобы рассеянным взглядом рассматривал местность. И в который раз пожалел, что не курит. Курение – удобное оправданием для необходимых пауз.

Он не спешил выезжать с парковки, когда сел в салон, а уже более пристально осматривал прохожих и ближайшие автомобили. Долго так продолжаться не может. Неизвестность раскаляла обыденность до состояния тлеющих угольков, и теперь они будто опаляли, соприкасаясь не только с ним, но и причиняя вред его окружению.

В руке был зажат телефон, и Мин открыл список контактов. Среди них он тут же увидел имя, которое, как маячок, регулярно мигало в мыслях. Мара права: Лайт невольно стал частью истории с Наной, поэтому предупредить того о новой возможной опасности будет разумно. Тем не менее Мин медлил… не мог притвориться, что не слышит в голове тихий шепот: «От тебя одни неприятности». Если он все расскажет, это еще больше отдалит от него Лайта.

В Шанхае Мин врал себе, что готов вычеркнуть парня из жизни так же стремительно, как тот в нее попал. Какой жалкий самообман! Лайт был ему нужен. Даже поврежденным. Ведь он и сам полон разломов, трещин, кровоподтеков, пусть все они не на теле, а на душе.

Людям с травмой, как у Лайта, следует избегать физической опасности. Мин проклинал себя за то, что сейчас олицетворял все, что могло уничтожить докторишку.

Трусость была знакомым ему пороком. Как и легкость решения сбежать, оставив за собой пепелище из проблем и последствий. Но даже эта легкость не позволяла поступить так с Лайтом, поэтому Мин все же нажал на вызов.

– Ты сейчас занят?

– Я в больнице.

– Когда заканчиваешь? Нам нужно поговорить.

– Что-то случилось с Кхуном Равитом? – взволнованные нотки прорезались в чужом голосе.

– Это с ним не связано. – Мина так и подмывало сейчас же приехать к Лайту, однако он вспомнил слова Мары. Лучше не околачиваться лишний раз возле парня. – Ты можешь подъехать в офис отца, когда освободишься?

– Хорошо. Но не раньше восьми.

– Я подожду. Только зайди через аварийный задний ход и надень какую-нибудь свою огромную толстовку с капюшоном, чтобы прикрыть лицо. Это важно. Я предупрежу охрану, чтобы тебя пропустили.

Мин знал, что к тому времени рядовые сотрудники уже уйдут, и в здании останутся только приближенные помощники отца.

Оставшиеся несколько часов он проторчал в офисе. Несмотря на свой внеплановый приход, все равно находились те, кто нуждался в его закорючке, поэтому только ближе к семи он передал секретарю, что все могут быть свободны, и наконец уединился.

Когда в дверь постучали, знакомая фигура в толстовке юркнула в кабинет. Мин напрягся. Он бы многое отдал за то, чтобы сейчас кто-то другой оказался на его месте. Но на нем находился он сам – как стрела, готовая вылететь из лука в любое мгновение, но смертельно уставшая от вечного сквозящего полета.

– Тебе идет, – с порога заметил Лайт.

Парень имел в виду его деловой костюм или новую должность и присущую ей обстановку? Мину оставалось только гадать.

– Это не мое место.

– Но все же ты справляешься лучше, чем думал. – Лайт ободрительно улыбнулся, садясь в одно из кресел. Мин встал, направился к парню и присел в то, что располагалось рядом.

– Я знаю, кто напал на отца. – Он предпочел выстрелить стремительно. – Это опять из-за Наны. Ее отец объявился с жаждой мести. И, не застав меня в Бангкоке, отыгрался на отце.

Судя по всему, новость оглушила, однако глаза Лайта смотрели на удивление ясно.

– Но… это же дикость какая-то! Вредить вам только потому, что ты не захотел быть с ней.

– Эта семейка считает иначе. Нана переборщила с таблетками, и ее отец полагает, что она пыталась покончить с собой из-за меня. – Мин поморщился, думая об этом.

– Это так?

– Такие, как она, не обрывают свою жизнь. Даже из-за парня. Думаю, это очередная манипуляция.

– И что мы теперь будем делать?

Режущее слух «мы» удивило бы Мина, не знай он Лайта.

– Мы – ничего. Я – все, что возможно. Мара мне поможет. Я решил предупредить, чтобы ты был осторожен. Не знаю, кому еще в моем окружении они захотят навредить. А в твоей ситуации… – Когда гнев на Лайта потух, громко кричать о его травме уже не получалось. Претензии сменились нерешительностью.

– …когда я, как ходящая бомба, ты это имеешь в виду? – в голосе Лайта слышалась досада. Даже во время своего признания тот изъяснялся бесстрашно, а сейчас словно стыдился своего «повреждения». Так и тянуло прикоснуться к парню, но Мин сдерживал себя.

– Не хочу, чтобы ты снова рисковал своим здоровьем из-за меня. Ты и так поступил опрометчиво в прошлый раз. Сам говорил, тебе нужно избегать любых потрясений – физических и эмоциональных.

– Я умею контролировать себя, Мин. Не первый год так живу.

– И проживешь еще много, если не впутаешься в это, – и тяжело сглотнув, он продолжил: – Я улажу ситуацию. Мы с Марой ищем убедительные доказательства для полиции. Не