Эволюция красоты. Как дарвиновская теория полового отбора объясняет животный мир – и нас самих - Ричард Прам

Здесь я выдвигаю предположение, что гомосексуальное поведение, как и многие другие сексуальные признаки и формы поведения, которые обсуждались в предыдущих трех главах, могло эволюционировать путем выбора половых партнеров самками за счет механизма расширения их сексуальной автономии и смягчения сексуального конфликта, связанного с оплодотворением и родительской заботой. Согласно этой эстетической гипотезе существование гомосексуального поведения у человека – это еще один эволюционный ответ на сохраняющуюся у всех приматов проблему сексуального принуждения. Хотя я считаю, что все гомосексуальное поведение человека[337] должно было эволюционировать для того, чтобы предоставить женщинам большую автономию и свободу выбора половых партнеров, тем не менее я собираюсь рассмотреть эволюцию гомосексуального поведения женщин и мужчин по отдельности, потому что, как мне представляется, их эволюционные механизмы существенно различаются в деталях.

Для начала мы должны учесть, что социальное и сексуальное поведение приматов в значительной мере зависит от того, представители какого пола при достижении половой зрелости покидают социальную группу, в которой они родились. Переселение взрослеющих особей из родной группы в другие необходимо, чтобы избежать близкородственного скрещивания. Многие виды приматов живут по традиционному для млекопитающих образцу, когда из группы уходят половозрелые самцы, а самки остаются дома, в своей группе. Однако у африканских человекообразных обезьян и некоторых других приматов Старого Света ситуация обратная[338]: в другие группы уходят самки. Расселение самок – это предковое состояние для человека, и оно продолжает существовать во многих культурах и сегодня. Фундаментальным следствием расселения самок является то, что молодые самки человекообразных обезьян отрываются от привычной социальной среды и вынуждены примыкать к чужим социальным группам. Таким образом, им приходится начинать свою сексуальную жизнь в крайне неблагоприятных социальных условиях из-за полного отсутствия какой-либо поддержки в незнакомых группах с устоявшимися социальными связями, где никто не поможет им бороться с сексуальным насилием и социальным устрашением со стороны самцов. Расселяющиеся самки вынуждены заново выстраивать социальные отношения, которые позволят им смягчить разнообразные опасности сексуального принуждения.

Даже когда самки остаются в родной группе, им все равно приходится строить сеть защитных социальных связей. Например, приматолог Барбара Смэтс и ее коллеги показали, что у павианов друзья из числа самцов помогают самкам защищать их детенышей[339] от нападений других самцов с целью детоубийства. Позднее биолог-антрополог Джоан Силк и ее коллеги выяснили, что дружба между самками помогает им защищать[340] их потомство от детоубийства и других опасностей.

Поскольку самки приматов используют для выстраивания этих взаимно полезных защитных социальных связей дружеские узы, я предположил, что женский однополый секс возник у человека как способ строить и укреплять новые социальные союзы между самками взамен тех, которые самка утратила, покинув исходную, родную группу. Естественный отбор предпочтений самками однополого секса должен был привести к появлению самок с прочными социальными связями между ними, которые бы помогали им более эффективно защищаться от сексуального насилия со стороны самцов, включая детоубийство, агрессию и социальное устрашение. В соответствии с этой гипотезой гомосексуальное поведение самок – это защитный, эстетический и адаптивный ответ на прямой и косвенный ущерб от принудительного контроля над размножением со стороны самцов. Защитным он является потому, что помогает снижать ущерб от прямого насильственного влияния на репродуктивный успех самки. Эстетическим – поскольку подразумевает эволюцию сексуальных предпочтений самок. Адаптивным – потому как эволюционировал путем естественного отбора сексуальных предпочтений самок в направлении снижения и прямого ущерба от сексуального принуждения в форме агрессии и детоубийства, и косвенного ущерба от него в форме ограничения выбора самками половых партнеров и принудительного оплодотворения.

Мужское гомосексуальное поведение человека тоже должно было эволюционировать в целях расширения сексуальной автономии женщин, но, думаю, за счет другого эволюционного механизма. По моим предположениям, оно сформировалось в результате дальнейшего развития процесса эстетической коррекции мужских признаков, который мы обсуждали в главе 6, главе 7 и главе 10. Эта эстетическая эволюционная гипотеза гласит, что выбор самками половых партнеров влиял не только на физические признаки, но и на социальные особенности самцов, постепенно перестраивая их поведение и вторичным образом изменяя характер социальных отношений между самцами. Иными словами, отбор эстетических, просоциальных личностных черт, которые самки предпочитали в своих партнерах, попутно послужил эволюции более широкого диапазона половых влечений самцов, включая гомосексуальные предпочтения и поведение.

Возникнув в популяции, гомосексуальное поведение должно было расширить сексуальную автономию самок сразу несколькими путями. Во-первых, мне кажется, что даже если относительно немногие самцы в пределах социальной группы приобретали гомосексуальное влечение, то это привело бы к существенным изменениям в социальной обстановке. При возникновении гомосексуального поведения расширение сексуального диапазона самцов могло снизить интерес к сексуальному и социальному контролю над самками, умерить их усилия в этом направлении, а также ослабить накал и свирепость конкуренции между самцами. Поскольку самцы-конкуренты могли оказаться заодно и сексуальными партнерами, данный фактор дополнительно смягчал их соперничество, не обязательно снижая при этом репродуктивный успех. По сути, я думаю, эволюционные изменения половых предпочтений самцов возникали именно потому, что самцы, которые обладали признаками, ассоциированными с гомосексуальными предпочтениями, как раз пользовались предпочтениями у самок. Поэтому нет оснований полагать, что их репродуктивный успех каким-то образом страдал. Раз уж большая часть сексуального поведения человека в ходе эволюции стала нерепродуктивной и утратила связь с кратковременным периодом фертильности у женщин, то и сексуальное влечение к представителям своего пола должно рассматриваться исключительно как дальнейшее расширение диапазона сексуального поведения и его социальных функций.