Зоопарк доктора Менгеле - Герт Нюгордсхауг

Бесплодная, стерильная и безжалостная каменная пустыня. Между ними – Земля, все еще зеленая, все еще голубая, все еще живая. Никто во Вселенной не испытает никакой жалости от того, что эта планета присоединится к бесконечному ряду мертвых планет, болтающихся в космосе.

Но Земля обладает волей. Если только ее не уничтожат собственные бактерии. Жадные слепые бактерии, без конца плодящиеся в бесчувственном опьянении от собственного превосходства.

На два миллиарда больше, чем нужно.

Любая война, затрагивающая людей, но не природу, будет большой удачей. Ни один крик боли, который издает человеческий рот, не заглушит тех страданий, которые пришлось перенести морям, джунглям и горам. Земля существует не ради человека; это человек создан, чтобы служить Земле.

Размышления Мино прервал Орландо, ураганом ворвавшийся в ресторан. Он швырнул на стол перед Мино стопку газет: английских, немецких и американских.

– Все круто, – возбужденно кивал он. – Оно расползается, расползается! Этих свиней прореживают. Мы запустили великое безумие!

Орландо сел и заказал большой стакан ракы и кувшин воды.

– Como? – Мино кивнул на стопку газет.

– Si, Si. Evet, evet, так говорят турки. В Новой Зеландии – восстания и хаос. Там появились двенадцать бабочек, действующих исподтишка. Они атакуют промышленных гигантов Южной Азии, используя причудливую смесь динамита, газа и яда. Даже в раю гринго действует жуткая банда под названием «Медведицы». А помнишь ту хилую скандинавскую бабочку-капустницу, кажется, ее звали Напи? Он ударил еще раз: в этот раз он не просто лишил ног мэра города, он сбросил в море вертолет с целой правительственной делегацией, направлявшейся на открытие какой-то нефтяной платформы в Северном Ледовитом океане. Неплохо, а?

Мино зажмурился.

– Их схватят, – проговорил он.

– Схватят? О, седые волосы Святого Милосердного Умберто! Может, кого-то и схватят, ну и что, вместо одного пойманного появятся десять новых. И все будет продолжаться и дальше.

– Нет, – твердо сказал Мино. – Мы совершили ошибку, призвав других следовать нашему примеру. Ту же самую ошибку совершали и примитивные террористы до нас. Наша и только наша безошибочная невидимость принесет результаты. Нужно немедленно отправить послание и призвать прекратить подобные действия. Ты понимаешь?

Орландо покачал головой.

Когда пришла Ховина, ей тоже рассказали о проблеме. Несколько часов все трое провели в спорах. Сначала Ховина и Орландо возражали, но потом Мино удалось их убедить.

– Ты такой странный, – сказала под конец Ховина. – Небольшую безобидную мировую войну без использования атомного оружия ты приветствуешь. А вот то, что наши последователи разделываются с власть имущими, это тебе не нравится. И все же, я думаю, что в твоих словах есть смысл.

– Синий морфо, – тихо сказал Мино, – стал символом. Он смертельно опасен для всех, кто приближается к дождевым лесам с неблагородными целями. Он неуязвим. И будет следить за всеми на веки вечные.

– Понимаю, – сказал Орландо, – пусть будет так. Но как насчет Арганте и Дафлидис?

Мино не сводил взгляда с чашки чая.

– Арганте, Дафлидис и Клеопатра исчезли. Они сделали свое дело. Оболочки коконов рассыпались в прах, крылышки закрылись. Они больше никогда не появятся.

Наступил поздний вечер. Письма с посланием были готовы. Их разошлют через день, за час до того, как делегацию «Kasamura» ожидают в мечети Сулеймание. Ховина и Мино заказали билеты на автобус – через Памуккале в Олюдениз. Орландо оставался на несколько дней в городе, чтобы встретить свою возлюбленную Мерседес. Все вместе они собирались провести в Олюденизе несколько недель до тех пор, пока не уляжется суета после осуществленной ими акции.

А потом они уедут. Маршрут был тщательно спланирован.

Мино и Ховина сидели в своем свадебном номере в отеле «Хилтон». Они только что попрощались с Орландо, который ушел изучать ночную жизнь Стамбула.

Ховина смеялась, открывая бутылку минеральной воды из бара. Она налила воду себе и Мино.

– Орландо неисправим, – сказала она. – Как ты думаешь, у них с Мерседес что-нибудь получится?

– Кто ж знает? Может, ей удастся его удержать. А может быть, она сбежит и от него, и из джунглей. Может, Орландо станет примерным отцом семейства. Все может быть.

Мино улыбнулся и хлопнул в ладоши.

Ховина подошла и села рядом с ним. Положила голову ему на грудь.

– Все хорошо, – сказала она. – Будет здорово наконец по-настоящему расслабиться. Нам будет просто чудесно вместе. Мы знаем друг друга, мы уверены друг в друге. Мария Эстрелла ревнивая?

Она игриво взглянула на Мино.

– Ревнивая? Нет, – неуверенно сказал он. – Все было так давно, Ховина. Так невообразимо давно. Как ты думаешь, я узнаю ее?

– Вряд ли, – ответила Ховина. – Вы были детьми. Может быть, она стала толстой огромной матроной с бедрами шире полей и пузом выше гор?

– Может быть, – сказал он медленно. – А может быть, она тонкая, как цветок магнолии. Это совершенно неважно. Из-за меня она провела четыре года в тюрьме.

Они помолчали. Смотрели в темные панорамные окна, выходящие на город. Дверь на маленький балкон была приоткрыта, проникавший снаружи воздух постепенно становился прохладнее. Дул ветер с Черного моря.

– Почему никто из нас никого не ревнует? – спросила Ховина.

– Может быть, потому, что мы знаем, что мы есть друг у друга. Может быть, потому, что то, что мы сделали вместе, превосходит чувство собственничества. Каждый из нас отдельная личность, но у нас есть общее ядро. Как у тетраподов.

– Тетраподы, – вздохнула Ховина. – Прекрасные скульптуры с глубоким смыслом. Они лежат на поверхности воды.

– На поверхности воды, – повторил Мино.

Она встала. Подошла к красивому букету, подарку отеля молодоженам.

– Знаешь, когда я думаю о джунглях, я думаю о цветах, – сказала она. – Я разобью такой сад, что мне позавидуют все садовники в мире. И об ароматах. Ты ведь знаешь джунгли, все будет так, как я себе представляю?

– Нет, Ховина, – ответил Мино. – Все будет совсем не так, как ты представляешь. Все будет гораздо лучше, – улыбаясь, он подошел к ней. – То, что вы сказали об индейцах. Вы действительно так решили?

– Конечно, почему бы и нет?

– Ну, я просто подумал… Будет не так-то просто отыскать правильных индейцев. Те, которых я видел в джунглях, коренные индейцы, довольно застенчивые. Они нас опасались. Я думаю, что бы мы ни делали, они все равно будут воспринимать наше присутствие как вторжение.

– Поживем – увидим, – Ховина гордо запрокинула голову.

Мино подошел к окну и посмотрел на ночной город. Насколько только хватало взгляда, простиралось море света. Два пассажирских судна медленно проходили под мостом через Босфор. Как красиво все выглядело ночью! Ведь сейчас видны были только огоньки.

– Как думаешь, как все будет? – Ховина обняла его за спину.

– Я