Философия достоинства, свободы и прав человека - Александр Геннадьевич Мучник

среди народа националистическое движение хотя и существует, но пока ещё в слабой степени. Что наш украинец будет всегда украинцем «русским» в отличие от «галицийских» украинцев, это им безразлично. Они всех в один день перекрещивают в украинцев, нисколько не заботясь о духовной стороне индивидуумов, над которыми производят опыты. Например, с воцарением Директории, кажется, через три дня вышел приказ об уничтожении в Киеве всех русских вывесок и замены их украинскими. Ведь это вздор, но это типично как насилие над городом, где украинцев настоящих если найдется 20 %, то это будет максимум. В результате вместо привлечения к Украине неукраинских масс они воспитывают в них ненависть даже среди людей, которые были дотоле скорее приверженцами этой идеи и считали действительно справедливыми и имеющими жизненные основания теории создания Украины».

Много воды утекло с тех пор, как были написаны эти горестные строки. Давно канула в небытие и та эпоха. История народов мира шагнула далеко вперёд, но представители партии этнической нетерпимости интеллектуально, психологически и нравственно до сих пор остались на том же уровне мировосприятия. Они вроде бы всё знают, но уж точно ничему не научились. Они по-прежнему пребывают в состоянии психологической войны с тенями давно забытых предков. Эти политики, следуя приснопамятной традиции царской России, упорно пытаются разыграть этническую карту в качестве несущего каркаса выстраиваемого ими державного здания, которое в данной работе получило наименование этнического государства. Осуществление подобного проекта невозможно, однако, без соответствующего насилия над личностью своих же соотечественников — представителей других племен, вероисповеданий и народов. Несомненно, что насилие и ненависть становились основным содержанием политики соответствующей украинской партии власти с того самого момента, как только у неё появлялась маломальская власть над судьбами других этносов, коренных народов и религиозных общин.

Уже давно не секрет, что в момент отчаяния невежественное население, как правило, бьёт не виновных и сильных, а тех, кто попадается под горячую руку бесшабашных погромщиков. А в качестве традиционных жертв последних непременно оказываются представители наиболее слабых и беззащитных слоев населения. Тем самым на роль изгоев прежде всего обрекались те, кто был наиболее уязвим для физической расправы, психологической травли и национального гнета. Особенно разнузданно подобное поведение проявляется в виде погромов в момент различного рода политических катаклизмов, крайней формой проявления которых являются политические убийства, терроризм, революция, распад державы.

Как справедливо заметил академик М.В. Попович, «… после убийства Александра II никто не говорил, что царя убили «хохлы», хотя украинцами были и Желябов, и Кибальчич, и правнучка гетмана Разумовского Софья Перовская, — запомнили почему-то несчастную беременную Гесю Гельфанд, и вспыхнула волна ужасных еврейских погромов, и прежде всего в Украине». Александр II погиб, безусловно, невинно и мученической смертью, но бессмертной оказалась политика погромов. Такая волна погромов прокатилась по 150 городам и местечкам черты оседлости евреев. Таковая в основном пролегала по территориям, которые ныне подпадают под суверенитет Украины и Белоруссии. Иными словами, население Украины с готовностью громило евреев за убийство русского царя, учиненное народовольцами, в числе коих довольно активную роль играли всё те же украинцы. Заметим: в вопросах антисемитизма титульная супернация на всей территории империи не распадалась на русских, украинцев и белорусов, выступая единым фронтом в духе полного единодушия, потому что в основе оного лежало одно общее для них начало — традиция невежества. Проявляя полную неспособность защитить себя от жизненных невзгод со стороны сильных мира сего, население соответствующей территории империи избивало, издевалось, унижало и губило слабых и бессильных, беззащитных и невооруженных представителей гонимого племени. И в этом стереотипе поведения нашла своё проявление, пожалуй, чуть ли не самая опасная особенность менталитета и, соответственно, стереотипа поведения титульной супернации. Особенность национального характера, которая, будучи сначала обкатанной на евреях, затем самым роковым образом сказалась на судьбе практически всех жертв политических репрессий в СССР.

Речь идёт о садизме, о самом обыкновенном, примитивном, низменном и подлом садизме. Ведь по своей сути, антисемитизм — это, прежде всего, возможность безнаказанно выместить своё зло на слабом и уязвимом, заведомо незащищенном и безответном человеке. Очень тонкий и проницательный диагноз этому отвратительному явлению дал французский философ Жан-Поль Сартр. Так, в частности, относительно антисемитизма он утверждал, «что в основе его лежит садизм. В самом деле, мы ничего не поймем в антисемитизме, если не вспомним, что евреи, на которых обрушиваются такие проклятия, совершенно безвредны, я бы даже сказал — безобидны. Это добавляет антисемитам хлопот: приходится рассказывать нам о таинственных еврейских обществах и страшных заговорах масонов. Но непосредственно сталкиваясь с евреем, как правило, видишь перед собой слабого человека, который так плохо подготовлен к встрече с насилием, что неспособен даже к самозащите. Эта индивидуальная слабость еврея, которая выдает его погромщикам… отлично известна антисемиту и заранее доставляет ему наслаждение. И его ненависть к евреям нельзя сравнивать с ненавистью, скажем, итальянцев к австрийцам в 1830 году или французов к немцам в 1942-м. В этих последних случаях ненавидели угнетателей, людей сильных, жестких и жестоких, имевших оружие, деньги, власть и возможность причинить восставшим столько зла, сколько эти восставшие и мечтать не могли причинить им. В этих случаях ненависть вырастала не из садистических наклонностей. Но для антисемита Зло воплощается в безоружных и очень малоопасных людях, поэтому для него никогда не возникает тягостной необходимости проявлять героизм. Быть антисемитом — это развлечение. Можно бить и мучить евреев и ничего не бояться: самое большее — вспомнят о существовании законов Республики, но законы эти окажутся мягкими». Таким образом, садизм — подлинная суть антисемитизма, а антисемитизм — отличительная черта традиции невежества. Последняя стала движущей силой неизбывного горя и неисчислимых бед для всех тех, кто волею судеб оказался в числе её жертв, но и не стало предтечей счастья и благополучия для всех тех, кто выступал, выступает, и. что самое печальное, упорно желает выступать и далее в роли погромщиков и палачей.

Здесь хотелось бы привести выдержку из известной книги 9-го Президента Израиля Шимона Переса (1923–2016) «Новый Ближний Восток». В этом всецело устремленном в будущее историософском труде умудренный богатым и многогранным жизненным опытом успешный государственный деятель писал: «Неожиданно мне вспомнился город моего детства, Вишнява (близ Воложина; сейчас это часть Беларуси). В то время Вишнява была одним из центров еврейской духовной жизни. Хаим Нахман Бялик, национальный поэт Израиля, называл «великую ешиву» Вишнявы «кузницей еврейского национального духа». Сегодня ничего больше не осталось от былой еврейской Вишнявы. Синагоги и начальные школы, торговые предприятия и фабрики — все исчезло, разрушено. От еврейской жизни здесь остались одни воспоминания, как и от самих евреев, когда-то обитавших в этих краях. Если бы я в свое время не уехал оттуда, моя судьба мало чем отличалась бы от судеб тех евреев, которые были впоследствии захоронены в братских могилах или встретили свою смерть в газовых камерах». Признаться, при чтении этих строк, сердце охватывает смертная тоска при одной только мысли, сколько же людей уничтожили члены партии этнической нетерпимости в состоянии ослепления ненавистью к людям иного этнического происхождения, иного вероисповедания, иного языка общения, которым немилосердная судьба отвела эту землю в качестве единственного места обитания. Заметим: мирного, лояльного и безвредного обитания!

Вдумываясь в эти строки одного из самых уважаемых государственных деятелей западного мира, напрашивается риторический вопрос духовным и политическим наследникам тех, кто убивал своих несчастных земляков по одной только той причине, что они другие, не похожие, слабые и беззащитные. Стали ли они — погромщики, коллаборационисты, палачи и их подручные — богаче материально и духовно, счастливее и благополучнее в результате этой бесчеловечной практики, которая со временем