Фотофиниш. Свет гаснет - Найо Марш

— Старый Перки говорит, что человек должен испытывать в конце чувство огромного облегчения. Когда Макдуф поднимает на пику голову Макбета, а молодой Малькольм становится королем.

— Надеюсь, и ты это почувствуешь.

— А осветитель должен выдерживать точную паузу между репликой и действием? — спросил Робин, который в этот период мечтал стать инженером-электриком.

— Да.

— А сколько она длится?

— Не помню. Думаю, примерно секунду.

— Ничего себе!

В фойе было полно народа и была вывешена табличка о том, что все билеты проданы.

— У нас ложа, — сказал Перегрин. — Пойдемте. Вверх по лестнице.

— Супер, — сказали мальчики.

Билетер, стоявший у входа в ложи, поздоровался с ним и улыбнулся мальчикам. Он качнул головой, и Перегрин с мальчиками покинули очередь, проскользнули вслед за ним и прошли в центральную ложу. Перегрин купил каждому программку. Продававшая их девушка тоже им улыбнулась. Зал был почти полон. Высокий мужчина прошел по центральному проходу и направился к креслу в партере. Он посмотрел вверх, увидел Перегрина и помахал ему программкой. Перегрин помахал в ответ.

— Кому ты машешь, пап?

— Видишь того высокого мужчину, который садится в третьем ряду?

— Да. Выглядит супер, — сказал Криспин. — Кто это?

— Старший суперинтендант Аллейн. Из отдела уголовного розыска. Он был у нас на премьере.

— А зачем он пришел опять? — спросил Робин.

— Наверное, потому что ему нравится пьеса.

— А!

— Вообще-то в день премьеры ему не удалось посмотреть пьесу как следует. Здесь были члены королевской семьи, и он помогал полиции присматривать за ними.

— Значит, ему нужно было наблюдать за зрителями, а не смотреть на сцену?

— Да.

В фойе настойчиво прозвенел звонок. Перегрин взглянул на часы.

— Мы задерживаемся на десять минут, — сказал он. — Дадим им еще пять минут, а потом опоздавшим придется ждать второй сцены. Нет, все в порядке. Начинаем.

Свет в зале очень медленно погас, и зрители замолчали. Вспыхнула молния, прогремел дальний раскат грома, слабо зашелестел ветер. Занавес поднялся, и их взорам предстали три ведьмы за своей дьявольской работой.

Пьеса текла своим чередом. Перегрин смотрел на затылки сыновей и думал о том, что происходит в их головах. Он старался не навязывать им пьесы Шекспира и предоставил им самим решать, хотят ли они их читать. Насколько он понял, мистер Перкинс не особенно донимал Криспина примечаниями к пьесе и ее спорными пассажами, а в первую очередь старался заинтересовать его самой пьесой и магической силой ее языка.

Робин в шестилетнем возрасте посмотрел «Сон в летнюю ночь» и получил от пьесы большое удовольствие, но совершенно по иным причинам, чем можно было ожидать. По его мнению, главным комическим персонажем в ней была Ипполита, и он очень весело смеялся при каждом ее появлении. Когда Эмили спросила его, почему он смеется, он ответил: «Из-за ее ног». Он счел Боттома прекрасным актером, а зрителей — крайне невежливыми, потому что они над ним смеялись.

В возрасте девяти лет он будет меньше удивлять родителей своими суждениями.

Сейчас оба сына сидели неподвижно и смотрели на сцену очень внимательно. Перегрин сидел позади Робина. Когда Банко и Флинс появились и разыграли свою небольшую ночную сцену, Робин обернулся и посмотрел на него.

— Хорошо! — прошептал Робин, и они кивнули друг другу.

Но позже, когда Макбет начал подниматься по лестнице, Робин протянул назад руку и нащупал руку отца. Перегрин крепко держал его руку до самого конца сцены, когда появляется привратник. Оба мальчика громко смеялись над непристойного вида дровами и над тем, как привратник описывал досадные последствия чрезмерных возлияний.

В антракте Робин пошел в туалет. Криспин сказал, что он, пожалуй, сходит с ним, а отец тем временем может выпить с администратором. Они договорились встретиться в фойе под фотографией Макбета.

Уинти вышел, поздоровался с Перегрином, и они пошли в его кабинет.

— Все еще идет, — сказал Уинти. — Билеты забронированы на полгода вперед.

— Странно, — сказал Перегрин, — если подумать обо всех этих суевериях. Удача в бизнесе и катастрофа идут рука об руку в буквальном смысле на протяжении веков.

— Но не для нас, старина.

— Постучи по дереву.

— И ты туда же? — спросил Уинти, протягивая ему бокал.

— Нет. Ни за что. Но в труппе полно этих предрассудков.

— В самом деле?

— Старушка Нина особенно этому подвержена. Ее туалетный столик похож на прилавок магазина для любителей магии.

— Однако никаких признаков катастрофы нет, — сказал Уинти.

Перегрин не ответил, и он резко спросил:

— Или есть?

— Есть признаки того, что какой-то идиот пытается их посеять. Кто бы это ни был, он не добился тех результатов, на которые надеялся. Но все-таки это сильно раздражает. Или раздражало: похоже, все эти дела прекратились.

Уинти медленно произнес:

— Думаю, у нас был пример этих дел.

— У вас? Пример? Какого рода?

— Я не говорил об этом ни с кем, кроме миссис Абрамс. И она не знает, что именно было напечатано, да и в любом случае она умеет молчать. Но раз уж ты поднял эту тему…

Прозвенел звонок к началу второй части.

— Прости, — сказал Перегрин. — Мне придется уйти — я обещал младшему сыну. Он, наверное, уже места себе не находит. Спасибо, Уинти. Я зайду завтра утром.

— Что ж… Думаю, нам нужно поговорить.

— Я тоже. Завтра. Спасибо тебе.

В фойе он нашел Робина под фотографией Макбета.

— Привет, — непринужденно сказал он, когда Перегрин подошел к нему. — Уже прозвенел звонок.

— Где Криспин?

Криспин стоял в толпе у книжного киоска. Он рылся в карманах. Перегрин в сопровождении Робина пробрался к нему.

— Мне не хватает 20 пенсов, — сказал Криспин.

Он сжимал в руках книгу «Макбет на протяжении четырех столетий».

Перегрин достал банкноту в пять фунтов.

— За книгу, — сказал он, и они вернулись в ложу. Антракт закончился, свет в зале погас, и занавес вновь поднялся.

Банко — одинокий и полный подозрений. Макбет расспрашивает его. Он уезжает? Верхом? Он должен вернуться на праздник. Флинс едет с ним? Да. Ответ «да» на все вопросы. На лице Макбета ужасная улыбка, губы растянуты. «Прощай».

Сейтона сразу же посылают за убийцами. Он приводит их, стоит в дверях и слышит, как Макбет обхаживает убийц. Макбет ведет себя непринужденно, словно получая удовольствие от происходящего. Они похожи на него. Он ласков с ними. Сделка заключена, они уходят.