За горизонт - Сергей Анатольевич Панченко

в школе у меня было, о чём подумать, кроме собак. Не пойму, от кого они могут охранять, если их сам будешь бояться.

– В книгах пишут, что собаки были преданными животными. Могли запросто отдать жизнь за хозяина.

– Брешут твои книги. Теперь уже и не проверишь.

Прометей на стал комментировать слова Ивана, потому что никаких доводов верить написанному у него не было. Собаки, в качестве домашних животных, исчезли вместе с людьми.

Потревоженная стая птиц поднялась в воздух, окружив шар белым мельтешащим облаком. Прометей включил горелку и вздохнул.

– Что? – подозрительно спросил Иван.

– Я залил остатки топлива, – признался Прометей.

– Так… как… а что нам… Прометей, а что делать-то?

– Что, что, надеяться на чудо. Либо сажать шар и обживаться, пока не научимся варить спирт из подручных материалов.

– Да на чём тут варить? Кто нам сделает колонну? У нас же металла нет, и не предвидится, да и кузнецы мы с тобой ещё те.

– Я из горелки сделаю колонну. Я всё предусмотрел. Вместо зерна мы сможем использовать ягоды для приготовления браги.

– Ягоды? Я их с детства не наелся, – Иван нахмурился. – Ладно, хорошо, что у тебя есть план, так спокойнее.

Шар поднялся выше, в струи воздуха, дующие параллельно линии берега. Перепуганные птицы, наконец, отстали. С высоты стала ясна причина их беспокойства. Какие-то морские животные проделали из-под воды прореху в водорослях и пытались полакомиться яйцами или птенцами. Природа бурлила многообразием взаимоотношений. Прометею и Ивану, поневоле ставшему натуралистом, интересно было наблюдать за этим многообразием, отличающимся от более скупого мира Новой Земли.

На протяжении нескольких часов природа береговой линии была одинаковой. Однажды шар пересёк довольно широкую реку, бурно стекающую по порогам к берегу океана. В этом месте почти не росли водоросли. Чистая горная вода ещё долго не смешивалась с тёмными водами океана, уходя светлым потоком далеко к горизонту.

– Я бы испил воды из этой реки. Надоела тухлятина и конденсат, никакого вкуса, – пожаловался Иван.

– Я бы с радостью приземлился, будь у нас топлива больше. Запасы воды пора бы пополнить, – Прометей и сам устал добывать воду из воздуха и дождей.

Однако приземление было настоящим легкомыслием. Топлива на подъём шара требовалось очень много в сравнении с поддержанием его летучести. Причина для посадки имелась только одна – поселение людей. Если же топливо закончится раньше, чем они найдут их, то посадка окажется чрезвычайным происшествием. Как показали наблюдения сверху, местная фауна была чрезвычайно богата и агрессивна по отношению к чужакам. Ночевать на открытом воздухе хотелось меньше всего.

– Хорошо, что здесь нет сов, как у нас, – произнёс Иван, заметив рядом с шаром любопытную птицу, летящую уже несколько минут.

– Сплюнь, – суеверно испугался Прометей, – мой шар не рассчитан на их когти.

Иван плюнул три раза через борт корзины.

– О, Прометей, глянь, что это? – Иван так перегнулся через край, что корзина наклонилась. – Опять корабль?

– Осторожнее, Иван, вывалишься.

Прометей посмотрел вниз. На зелёном берегу выделялась бухточка, окружённая скалистым уступом. У одного из её краёв находился предмет, который можно было с большой долей воображения принять за что-то рукотворное.

– Это камень, поросший мхом, – предположил Прометей.

– А вдруг нет? – Иван пытался разглядеть в предмете доказательства его принадлежности к артефактам прошлого. – Почему он оказался в таком месте, в котором удобно ставить лодки?

– Он же камень, он не выбирал, где очутиться. Не забывай про топливо, к каждому подозрительному камню не наприземляешься.

– Ладно, пролетели всё равно. Если ты неправ, то сам виноват.

– Хорошо, – с готовностью согласился Прометей.

Горы подступали всё ближе к берегу. Из-за них приходилось подниматься выше, чтобы шар не относило в океан потоками холодного воздуха. Прометей заприметил аномальную полосу, почти лишённую растительности, тянущуюся от уступа ближайшей горы в океан. Можно было подумать, что когда-то в этом месте произошёл обвал, и каменная осыпь устремилась к берегу. Понять причину, по которой камнепад растянулся так далеко, удалось не сразу.

Прометей проследил траекторию, хорошо видимую с воздуха, и наткнулся на разрушенный «балкон», остатки которого ещё сохранились на теле горы. Он предположил, что изначально «балкон» сформировался в результате камнепада, застрявшего в узком месте. В образовавшийся бассейн набралась вода, скорее всего, это произошло во времена катастрофы. А затем стена естественной запруды не выдержала давления набравшейся воды и прорвалась, унеся потоком тысячи тонн камней к берегу. Прометей не учёл только землетрясения, о котором не имел ни малейшего понятия.

– А это что? Мне оно что-то напоминает, не могу вспомнить, – Иван смотрел в другую сторону.

Он указал на тёмный силуэт в воде на оконечности каменной осыпи, едва просвечивающий из глубины. Прометей посмотрел в воду и онемел. Силуэт напоминал подводную лодку, стоящую у берега возле их посёлка, самый ценный артефакт прошлого, из чрева которого появились первые люди.

– Садимся, – скомандовал он, и открыл клапан, выпускающий тёплый воздух из шара.

– Зачем? Это похоже на корабль ещё меньше, чем тот камень, – удивился Иван.

– Разве тебе это ничего не напоминает?

– Напоминает, только не могу понять, что.

– Пе… ре…

– Нет, Прометей, это похоже на кита, теперь я вспомнил. А что ты хотел сказать?

– Я хотел сказать, что это похоже на нашу лодку, на «Пересвет».

Иван критично оглядел то, что позволяла увидеть вода.

– Прометей, когда сильно хочешь увидеть то, что тебе хочется, с глазами начинают происходить разные чудеса. Я вижу тушу кита.

– Смотри, вон надстройка над корпусом. Лодка лежит на боку, на правом борте.

– На боку-у-у, – протянул Иван. – А я думал, что она должна лежать на брюхе, – он ещё раз придирчиво осмотрел тёмный силуэт. – Не знаю, сомнительно.

Шар отнесло тёплым воздухом метров на триста в глубину берега, прежде, чем он коснулся зелёной травы. Прометей вывернул крышку из бака и, смочив в спирте тряпицу, натёр себя едко пахнущей жидкостью.

– Зачем это? – спросил Иван.

– Хищников отпугнёт запах. Натрись тоже.

Иван брезгливо помазал себя топливом.

– Меня и самого этот запах отпугивает.