Соблазн - Хосе Карлос Сомоса

Сомнений больше нет: Диана полностью находится под ее контролем и даже сильная боль не позволит ей вновь начать двигаться, руководствуясь собственной волей.

Секунду Клаудия смотрела на нее в полном осознании своей над ней власти: Диана у ее ног, с выгнутой спиной, подставленным горлом, тяжело дышит – полностью готова подчиниться ее воле. Как и Нели Рамос, Алварес, Падилья или Женс. «Все чары в силе». Единственное, что ее беспокоит, – она пока не может овладеть ею полностью. С такой Дианой, в ее нынешнем состоянии, она могла бы добиться этого, всего лишь изменив тон голоса, превратив его в некое подобие мелодии – таинственной песни духа Ариэля. Однако Клаудия хорошо знает, что это разрушит весь ее методично выстроенный план. Она овладеет ею, естественно, но не раньше, чем завершит начатое.

И усилила эффект маски с помощью жеста притворной любви – опустила голову и подошла ближе, так близко, что ее колени коснулись маечки Дианы. Торопиться не хочется. Чувство своей власти над добычей такого класса было для Клаудии новым и чрезвычайно сильным. И вот она, словно пианистка-виртуоз, наслаждается, нажимая клавиши на псиноме жертвы с необходимым усилием, а потом наблюдает за результатом: тик на веке, приглушенный стон, губы то приоткрываются, то вновь смыкаются… И не то чтобы она ненавидела Диану, но вдруг сделала открытие: ей всегда хотелось показать, кто из них двоих лучшая.

– Скажу тебе, что собираюсь сделать, Жирафа, – зашептала она, поводя фонарем перед лицом Дианы, словно укротительница перед носом любимого дельфина. – Это просто. Месть несовершенна, если мстителя хватают. Мы с тобой – лучшие наживки Европы, и только одна из нас смогла бы сотворить все это, так что ты нужна, чтобы обо мне забыли… Хотя я и «умерла», но ведь может быть начато и очень неприятное расследование, если виновный не будет найден сразу. А мне это вовсе не нравится, ведь я, как только закончу стирать с лица земли свои следы, собираюсь уехать. Да, разумеется, ты проведешь остаток жизни, накачанная наркотиками, в тюряге или в клинике, но ведь я-то уже провела три года в аду, Жирафа. Так что баш на баш – по справедливости.

Ее забавляло, что Диана пытается коснуться ее руки губами, как только эта рука приближается. Естественно, руку Клаудия отдергивала раньше, чем это могло произойти, что вызывало у стоящей на коленях девушки прямо-таки собачье выражение привязанности и обожания. Но пока что позволить ей коснуться своей кожи нельзя – это привело бы к тому, что она станет одержимой раньше, чем требуется.

– Я овладею тобой, – объявила Клаудия. – Затем велю тебе убить свою сестру и сдаться полиции. – Тут ее внимание привлекло внезапное изменение выражения лица ее обожательницы, и Клаудия поняла, что воля ее еще не сломлена. Она не сможет приказать Диане сделать это, пока полностью ею не овладеет, да и в этом случае, появилось у Клаудии подозрение, если Диана разорвет с ней визуальный контакт, то сможет соскочить с крючка. Но этого не случится – наслаждение сорвет с нее последние ошметки воли так же легко, как курортник пальцами сдирает лоскуты обгоревшей на солнце кожи. Падилья изнасиловал свою обожаемую дочь-паралитичку, а потом из-за этого сам себя искалечил. Никакая воля не способна затормозить такое всесокрушающее наслаждение, и Клаудия об этом знает.

Она сделает с Дианой все, чего только душа пожелает.

– А также, – продолжила Клаудия, – ты возьмешь на себя смерть Алвареса, Падильи, Женса и Мигеля… Это никого не удивит: ты наживка-ветеран, они просто решат, что ты упала в колодец. На самом деле, если бы ты не упомянула браслет, то была бы уже арестована, а может, тебе уже и обвинение предъявили бы. Но так даже лучше, так ни у кого не останется ни малейших сомнений… Ты сама во всем признаешься. Однако вначале мне нужно тобой овладеть, а вот с этим проблема. Как ты сама хорошо знаешь, анализ микропараметров преступления способен ответить на вопрос: был ли совершивший его человек одержим или нет? Именно это произошло в случаях с Алваресом и Падильей. То же самое могло бы быть и с тобой, но допустить этого нельзя. Я заинтересована в том, чтобы следы одержимости оставались даже в случае с Женсом, но не с тобой, потому что твоя роль в этой пьесе – быть виновной… Хорошо, но как этого избежать? Может, существует способ обмануть квантовый компьютер? Оказывается, да! Я провела эксперименты с Падильей и компьютерами нашего отдела: на это способна маска Йорика.

Она улыбнулась, словно ожидая со стороны Дианы реакции на эту новость, но вдруг поняла, что ее рабыня уже не может вести себя разумно: на корточках, с запрокинутой головой, она отдается Клаудии в некоем бесконечно длящемся оргазме.

– О да, маска Йорика и правда существует, – заявила Клаудия. – Женс вырвал ее из меня, разодрав меня в клочья. И боялся, и хотел, чтобы я ее показала. Поэтому-то он и прятался, но – в Мадриде. Этот старый колдун забился в свою пещеру в окружении телохранителей-наживок и ждал, пока я появлюсь… И его маленький Ариэль не разочаровал его… У меня не хватило времени разобраться в этом досконально, но я думаю, что, так или иначе, он знал, что эксперимент «Ренар» не кончился провалом… Возможно, он почуял это в последние дни, незадолго до того, как вставшие на дыбы из-за возможного скандала политики заставили его прервать эксперимент и разыграли мое «спасение». На самом деле Йорик – не другая маска, а всего лишь дополнение. Я назвала ее «особый штрих Клаудии». Он годится не только на то, чтобы усилить до пределов, ранее неизвестных, воздействие любой маски, но и кое на что другое: испытываемое жертвой наслаждение достигает такой силы, что ее псином просто тонет, понимаешь? В прямом смысле слова. Как книга Просперо: погружается на такую глубину, где его не сможет найти ни один зонд… А в этой бездне наслаждение уже неотличимо от боли или безумия. Ни один компьютер не сможет обнаружить его следы. Преимущества? Очевидны. Недостатки? Затрачиваешь больше времени, чтобы подготовить овладение, но…

Она отступила на шаг. И это движение тоже было тщательно просчитано. Ее добыча застонала от фрустрации – предмет ее обожания отошел на несколько сантиметров. Клаудия на это и рассчитывала – усилить страстные желания Дианы перед финальной сценой этого действа.

– …у меня есть для тебя две новости – плохая и хорошая, супервумен. Вот плохая: я уже все подготовила…

Это было правдой. Техника «Йорик» заключалась в том, чтобы вообразить маску во всех ее деталях, как будто ты ее разыгрываешь; и не только каждый ее жест, но и всю целиком, будто смотришь на нее глазами жертвы. И как заметила Клаудия, чем больше времени ты отдаешь этому, тем сильнее воздействие Йорика, словно это аккумулятор, подключенный к розетке. И на тот момент маска у нее была уже окончательно готова.

– А хорошая заключается в том, как именно ты будешь наслаждаться, подруга. Я тебе почти что завидую. Ты будешь смеяться над своими прошлыми оргазмами. С этого момента вся твоя сексуальность будет заключаться в воспоминаниях о том, как ты снесла черепушку своей сестрен…

Вдруг что-то ударило ее сзади по ногам, и она рухнула на свою коленопреклоненную жертву. И Клаудия почти физически ощутила, как тонкая леска, соединявшая ее с псиномом Дианы, лопнула.