Янмэйская охота - Роман Суржиков

Он задумался.

— Дороти… Этот прошлогодний мятеж, Северная Вспышка… Говорят, теперь у власти оказались двое: Минерва Стагфорт и Эрвин Ориджин. Может быть, ты знаешь кого-то из них?

Теперь задумалась она. Нет, конечно, она их не знала — она своего мужа не могла вспомнить, какая там Минерва. Но чувства от имен были вполне определенные, как от правильных чисел: Минерва откликалась тревогой, Эрвин — напротив, надеждой.

— Я понимаю, — сказал Нави, — прошу невозможного. Вряд ли ты могла их видеть, они из самого высшего дворянства, из Великих Домов…

— Минерва — нет, — бездумно выронила Дороти.

— Что?

— Минерва не из Великого Дома, — повторила Дороти, удивляясь своему знанию.

— Так ты с ней знакома? — Нави аж подпрыгнул от радости.

— Извини, ничего не помню. Даже лица ее не могу представить. Это как число семь: откуда-то взялось, но неясно откуда. Ну, я северянка, Минерва — тоже. Наверное, мы когда-то виделись на каком-то балу. Помню только, что она из небогатых дворян… и что любит кофе.

Слово «кофе» было тревожным, как и имя владычицы. Дороти захотелось сменить тему:

— Нави, скажи прямо, к чему ты ведешь? Хочешь место при дворе? Ручаюсь, с твоими талантами ты заслужишь любую должность! Главное, исцелись!

— Не в должности дело. Понимаешь, в моей матрице… для моего исцеления не хватает нескольких констант. Их может знать тот, кто правит Империей. Потому… ты могла бы познакомить меня с герцогом Ориджином или владычицей Минервой?

— Ну и просьбочка! — хмыкнула Дороти. — Знаешь ли, за подобное знакомство иные готовы отдать состояние или убить родную мать.

Нави приуныл:

— Ладно, прости меня, забудь… Скажи какое-нибудь число…

— Нет, погоди. Я очень хочу помочь. Не обещаю, но попробую. Есть открытые балы в столице, куда допущено все дворянство. Я попаду туда и найду способ заговорить… если не с ее величеством, то хотя бы с герцогом. Я приложу все силы. Вот только не понимаю одного: если это нужно тебе для исцеления, то ты в тот день будешь еще здесь. Как же я сведу тебя с герцогом?

— Ты можешь уговорить его приехать сюда…

Дороти захохотала:

— Какой же ты ребенок! Боги, я часто забываю, что ты еще совсем юный!

Он надулся, Дороти погладила его по плечу:

— Не прими за оскорбление, я не хотела тебя унизить. Просто ты очень наивен, но это не твоя вина. Герцог Ориджин выиграл войну и занял столицу. Он не уедет оттуда, даже если ужасно сильно захочет. Его власть зашатается, едва покинет Фаунтерру. И уж точно он не станет рисковать ради двух никому не известных бедолаг, вроде нас.

— Тогда… ты сможешь задать ему пару вопросов? — Нави прищурился. — Шесть вопросов, если быть точным.

— Задать — наверняка смогу. А уж ответит ли… — Дороти потеребила волосы. Они немного отросли, она могла видеть их роскошный золотистый блеск. — Полагаю, ответит.

— А ты… — Нави запнулся. — Тебя точно выпустят отсюда?

Дороти усмехнулась:

— Карен говорит, что нет. Но она лжет чаще, чем причесывается.

Вспоминая разговор, Дороти поняла, что юноша немного слукавил. Откуда бы герцогу Ориджну знать числа для исцеления Нави? Да неоткуда. Смысл просьбы в том, что вопросы Нави окажутся исключительно умны, Ориджин оценит их и возьмет Нави на службу. Нави думает, что обхитрил Дороти — ну и пусть себе думает. Юноши часто хитрят, это лишь прибавляет им очарования. Она ни капли не обиделась и продолжала развлекать парня разными числами, столь желанными ему.

А потом он ее удивил.

— Послезавтра мы не будем работать, — сказал Нави без капли сомнений. — Если ты придумала для меня хорошие числа, то лучше скажи их сегодня и завтра.

— Откуда ты знаешь?

— Некоторые ряды на то указывают.

— А матрицы? — блеснула Дороти ученым словцом.

— Матрицы редко подходят для предсказаний. Этой цели служат ряды и вектора.

— Что такое вектора?

— Ну, ты сама увидишь.

И правда, она увидела. Следующим днем на остров налетел шторм. Ураганный ветер принес черные тучи, которые разразились ливнем с грозою. Струи воды хлестали в ставни, громыхал гром, белым пламенем вспыхивали молнии. Из одиннадцати переписчиков шестеро не смогли работать — до того были напуганы буйством стихии. Но Дороти и Нави, и Карен остались в цеху. Дороти была счастлива: в книге как раз подошла сцена кровавой дуэли, она роскошно согласовывалась с погодой.

А следующим днем, как предсказывал Нави, их не повели на работу в писчий цех. Ураган натворил дел во дворе лечебницы: сломал несколько деревьев, опрокинул две телеги, расшатал водонапорную башню и сорвал ворота с петель. Следовало все убрать, укрепить и починить. Всех пациентов, способных к телесному труду, вывели во двор.

Медбратья распиливали упавшие деревья, Дороти и еще несколько пациентов уносили ветки в сарай. Она задумалась было: приличествует ли дворянке таскать бревна? Вот вчера медбратья сказали ей вынести ведро с нечистотами — и Дороти напрочь отказалась. Они поразмыслили, как поступить, и отдали ведро низкородной Аннет. Не сделать ли и сегодня так же? Но Дороти вспомнила завет Сьюзен: «Развивай свое тело». Ее телу могли позавидовать многие барышни, но месяцы кошмаров и беспамятства отняли часть сил, некоторые мускулы одрябли. Дороти с радостью применила бревна как спортивное орудие. Нужно привести себя в порядок, нельзя стать такой, как Карен!

Все, на что была способна Карен, — сметать листья и мелкие веточки. А Дороти трудилась наравне с мужчинами, и скоро даже обогнала некоторых из них. Пока тот же Нави выносил две связки веток, она — три. Он мог поднять полено футового обхвата, она — фут с четвертью. Дороти смеялась от радости. Все было восхитительно: бревна пахучи, воздух наполнен свежестью, двор блещет чистотою после дождя. А сама Дороти — прекрасна: умна, красива, сильна, и скоро будет совершенно здорова, и поедет в столицу, чтобы добыть нужных книг и спасти друга. Заодно, раз уж Нави так просит, она познакомится с герцогом Ориджином, задаст несколько вопросов… и кто знает, что из этого выйдет. Ведь она — чертовски хороша!

— Нави, ты такой слабенький для мужчины, — усмехнулась она, видя пот на его лбу. — Когда выйдешь отсюда, тебе нужно будет много упражняться. Раз уж хочешь служить при дворе, то знай: дворяне не любят хиляков.

— Знаю, — буркнул Нави, пыхтя от натуги.

— Постой-ка. Я вдруг вспомнила кое-что: мы с тобой однажды уже убирали этот двор.

Он задумался:

— Дай число.

— Не помню я число. Где-то зимою это было, мы вместе сгребали снег. Я смотрела на гавань сквозь ту вот решетку, а ты подошел и сказал что-то странное…

— Три двадцать пять на один ноль девять. Пятнадцать сотых процента, весной — восемнадцать сотых, — кивнул Нави. — Я никогда не забываю числа.