Искушение временем. Книга 1. Не ангел - Пенни Винченци

— Для меня это не важно, — возмутилась Селия, вспомнив, что ее отец по тем же причинам был настроен против брака с Оливером. — Ничуть не важно. Более того, мне… все это знакомо.

— Естественно. Так вот, Миллисент сказала, что желает выйти за него замуж и готова идти ради этого на все бесчестье развода и прочее. Хорошо, согласился я. Она пообещала назначить мне денежное довольствие, мы ударили по рукам, и я вернулся во Францию, чувствуя себя довольно бодро. Об остальном вы можете догадаться сами.

— Он погиб?

— Так точно. А она… В общем, у нее был нервный срыв. Она оказалась совершенно не в силах справиться со всем этим. Неприятная история?

— Ужасная, — сказала Селия.

— Да. Во всяком случае, я сделал все, что требуется от джентльмена: остался при ней. К тому времени, когда меня наконец демобилизовали по инвалидности, ей стало намного лучше. И она была страшно благодарна мне, сказала, что будет поддерживать меня, пока я работаю над книгой, которая в то время уже созрела у меня в голове. Поэтому я обосновался в Викфорде со своим коленом, которое адски болело, и написал «Меридиан». А остальное вам известно. Потом я встретил вас. Это стало огромным потрясением, — добавил он, беря ее за руку.

— Что вы имеете в виду? — сердито спросила Селия, но руки не отняла.

— Я имею в виду то, что́ я почувствовал в тот день. Сильнейшее, совершенно невероятное потрясение. При виде вас.

— Потрясение от чего?

— От того, что вы есть на свете. Вот такая, как вы есть, вся. Однако теперь не время вдаваться в подробности.

— Это верно, — согласилась Селия, однако думая, что и она при первой встрече с ним почувствовала то же самое, что ее первой эмоцией было именно сильнейшее потрясение, прилив сексуального и эмоционального возбуждения. Сейчас она делала все, чтобы не дать себе растаять и утешиться его словами. Потому что на самом деле не было никаких причин утешаться. Ей, в отличие от других женщин, повезло: к ней вернулся муж, и…

— Давайте пройдемся, — предложил Себастьян.

— Нет, — сказал Оливер, — Джея здесь нет. А почему он должен быть здесь?

— Он потерялся, — заплакала ММ. — Я не знаю, где он. Он убежал.

— О господи, ММ, милая моя! Кошмар какой!.. Что я могу сделать? Полиция, больницы — что там?

— Ничего, ничего хорошего. Мы пытались. Оливер, боже мой, я не знаю, что делать… — Перед ее мысленным взором проносились картины одна страшнее другой: Джей, запертый в каком-нибудь темном подвале, попавший под трамвай… Вдруг его похитил какой-нибудь злодей, увез и теперь мучает?.. Ей стало плохо.

— Селия с тобой? — спросил Оливер.

— Нет, мы не можем ее найти.

— Не можете найти? Как это?

— Не знаю, — всхлипнула ММ, — не спрашивай меня, я не знаю. Мы думали, что она ушла в «Рулз» с Себастьяном, но…

— С Себастьяном?

— Да, — ответила ММ, — они ушли обедать и…

— Но не может же она до сих пор обедать! Уже больше трех.

— Нет, конечно, не может, — почти смиренно сказала ММ.

— Скажи ей, чтобы она позвонила мне, как только появится.

— Я не на работе, Оливер, я дома.

— Понимаю. Ну да, конечно, тебе нужно быть дома. Хорошо, я позвоню миссис Гоулд. И немедленно дай мне знать, если будут какие-либо новости. О Джее, я имею в виду.

— Да, хорошо, я дам знать.

— А… Миссис Гоулд. Добрый день. Прошу прощения за долгое отсутствие. Нам пришлось прождать целую вечность, пока освободится столик, а потом…

— Леди Селия, не могли бы вы позвонить мисс Литтон. Немедленно. Домой.

— Домой? Что случилось, она заболела?

— Нет. Джей пропал…

— Джей? О господи, какой ужас! Миссис Гоулд, почему вы не… — Она встретилась взглядом с Дженетт Гоулд и опустила глаза, теребя перчатки.

— Мы, конечно, звонили в «Рулз», леди Селия. Но вас там уже не было. Вероятно… вероятно, вы ушли еще куда-то.

— Да. Верно. Мы ходили еще кое-куда.

— Не могли бы вы позвонить мужу? Прямо сейчас, он сказал, как только вы появитесь…

Даже в тревоге за Джея, в состоянии крайнего эмоционального возбуждения Селия вдруг со всей ясностью увидела, насколько лживой и беспорядочной грозила стать вся ее жизнь. Если она немедленно не прекратит это. Немедленно.

На мгновение мужчина ослабил руку, сжимавшую руку Джея, только на мгновение, но этого оказалось достаточно. Джей был крепким мальчиком, а страх и решительность добавили ему силы. Он резко рванулся и выскользнул из рук дядьки. И бросился вперед, ничего не видя перед собой. На дорогу. Прямо под машину.

— Где тебя носит? — донесся из кабинета раздраженный голос Оливера, едва она вошла в дом.

— Я уходила на обед.

— Мне так и сказали. С Себастьяном Бруком.

— Да. — Она подавила защитные нотки в голосе. — Он приходил посмотреть на новые эскизы обложки. Они ему совершенно не понравились, Оливер, он…

— Селия, я сейчас не собираюсь обсуждать обложки. Джей пропал.

— Я знаю. Конечно знаю.

— Так какого черта ты мне толкуешь про обложки?

И правда, какого черта? Потому что ее голова была занята только ими. Все остальное отошло на второй план. Даже маленький Джей. Все вытеснили обложки, книга, автор книги. То, что он ей сказал. То, что она ему ответила. Как она вела себя… «Да, виновата, прости» — вот все, что оставалось сказать.

— Я звонил в полицию. Но, похоже, все, что можно сделать, уже делается.

— Бедная ММ, — посетовала Селия, — какой удар! Я немедленно еду к ней, Оливер. В Хэмпстед. Буду там, если понадоблюсь тебе.

— Отлично.

— Где эта проклятая «скорая»? — нервничала женщина. Она стояла, склонившись над Джеем и держа его безвольную ручку. — Безобразие, прошло уже пятнадцать минут, он умрет, до того как она появится. Бедный крошка!

— А где же его папаша-то? — спросила другая дама. — Как в воздухе растворился!

— Вот уж точно, — сказал мужчина, присоединившийся к группе. — Я заметил, как он отъезжал. И вид у него был такой взъерошенный. По-моему, это не его отец. Ох, малец, бедный, — добавил он.

Сигнал колокольчика оповестил о довольно запоздалом прибытии «скорой». Два санитара и медсестра выпрыгнули оттуда, осмотрели лежавшее у дороги тельце Джея и осторожно положили его на носилки.

— Он?.. — спросила женщина, и голос ее беспомощно осекся.

— Ничего не могу сказать, — ответил водитель, плотно закрывая дверцу. — Дорогу, пожалуйста.