Отступник - Робин Янг

— Дядя? — Темноволосый молодой человек неуверенно шагнул вперед.

— Неужели я настолько изменился? — В два шага покрыв разделявшее их расстояние, сенешаль обнял племянника. — О, да у тебя отцовская силушка! — со смехом воскликнул он, когда Джеймс крепко сжал его в объятиях. Спустя мгновение сенешаль отстранился. — Как твои дела в Стирлинге? Ламбертон говорил мне, что собирается просить о возврате твоих земель.

— Король сказал, что обдумает этот вопрос, сэр, — с готовностью откликнулся Джеймс. Лицо его потемнело. — Но я знаю, что Роберт Клиффорд пользуется его доверием, так что, боюсь, он назовет такую цену за мои поместья, заплатить которую я не смогу, и это помешает мне заполучить их обратно.

— Не спешите предполагать худшее, мастер Джеймс. Эдуард не отмахнулся от моей просьбы, и это хорошо. — Ламбертон перенес свое внимание на сенешаля. — Мои посланцы передали вам, что король принял вашу капитуляцию?

— Да. Благодарю вас, ваше преосвященство. — Сенешаль задержал взгляд на епископе и, похоже, без слов выразил намного более горячую благодарность. Он посмотрел на племянника и улыбнулся. — Какое все-таки счастье, что ты вернулся!

Внимание Роберта привлекла группа людей, направлявшаяся в их сторону. При виде знакомых лиц в душе у него вспыхнула радость.

Первым шел Найалл, ставший еще выше ростом. В его темных глазах читалась мудрость уже взрослого человека, а в движениях сквозила уверенность. Пораженный произошедшими с ним переменами, Роберт вдруг сообразил, что в последний раз видел брата на берегу озера Лох-Луох, передавая ему посох Малахии, когда за спиной уже стучали копыта коней солдат Ольстера. Он спросил себя, что думает о нем его младший брат — который в детстве обожал его — сейчас. Он получил ответ на свой вопрос, когда Найалл обнял его.

— Я знал, что ты не мог предать нас, — смущенно пробормотал Найалл.

Когда младший брат выпустил Роберта из своих объятий, настала очередь Томаса Брюса, грубоватого и сдержанного, по своему обыкновению. Он крепко пожал руку старшему брату.

— Добро пожаловать домой, Роберт.

— Вы рассказали им? — спросил Роберт, оборачиваясь к Джеймсу.

— Так было нужно, — прозвучал чей-то голос, прежде чем сенешаль успел открыть рот.

Из толпы вышел Джон Атолл. За графом шел его сын Дэвид, одетый в цвета своего отца.

— Я так и знал, что ты что-то задумал, — пояснил Джон, обнимая Роберта за плечи и с улыбкой оглядывая его с ног до головы. — И сэр Джеймс подтвердил мои догадки.

— К завтрашнему дню Джон Комин будет знать о твоих планах, — вмешался сенешаль. — Я не видел смысла скрывать правду от твоих братьев. В конце концов, — добавил он, окидывая их взглядом, — тебе понадобится их поддержка, если ты намерен победить.

— Она у него есть, — сказал, выходя из тени, Кристофер Сетон.

Роберт даже рассмеялся от радости при виде его, испытывая безмерную благодарность оттого, что его братья и друзья пережили бурю и сейчас собрались вокруг него, простив ему все, что он натворил. Все эти последние годы мысль о том, что они считают его предателем, грызла его изнутри и подтачивала душу.

Стиснув Роберту руку, Кристофер опустился на одно колено.

— Мой меч принадлежит вам, сэр Роберт. И всегда принадлежал.

Роберт заставил йоркширского рыцаря подняться на ноги и обнял его. За спиной Кристофера, чуть поодаль, он увидел Александра Сетона. На лице лорда не было и следа улыбки, но он хотя бы склонил голову в знак приветствия.

— Как вы оказались здесь? — спросил Роберт у Кристофера. — Я слышал, вы были в отряде Уоллеса?

— Мне следовало бы знать, почему вы прислали Неса предупредить нас в Лесу, — отозвался Кристофер, глядя мимо Роберта туда, где стоял с лошадьми оруженосец. — Уоллес отпустил меня и Александра, чтобы мы разыскали сэра Джона. И ваш зять рассказал нам все: что вы капитулировали перед королем Эдуардом телом, но не сердцем. И что вы по-прежнему намереваетесь взойти на трон.

— Вы знаете, где сейчас Уоллес?

— Нет. Он затаился в какой-то глуши, чтобы его не нашли охотники.

— Нам нужно многое обсудить и еще больше сделать, — вмешался в разговор Джон Атолл. — Но давайте сначала порадуем свои желудки. — Граф кликнул своих пажей, велев им принести еды и питья. — Пойдемте к моему костру, — пригласил он Роберта и Ламбертона. — Мои люди покажут вашим оруженосцам место, где можно разбить лагерь.

— Первым делом я должен поговорить с сэром Джеймсом, — заявил Роберт, глядя на сенешаля. Он улыбнулся Найаллу, который старался не оставлять его одного. — А ты ступай вперед.

Когда его младший брат ушел вместе с остальными, улыбка Роберта увяла. Еще до окончания сегодняшней ночи ему придется сообщить Найаллу и Томасу о том, что их отец умер.

— Роберт.

Обернувшись на голос сенешаля, он двинулся вслед за ним через лагерь туда, где их не могли слышать остальные.

Остановившись в темноте возле неровной пирамиды из камней, сенешаль повернулся к нему. Тусклый свет ущербной луны высветил серебряный блеск седины у него в волосах.

— В своем последнем послании епископ Ламбертон сообщил мне, что тебя одолевают сомнения. И теперь я вижу их сам на твоем лице.

— Разве можно меня в этом винить? — парировал Роберт. — Это — совсем не то, о чем мы договаривались.

— Наши планы зиждились на надеждах, а не на трезвых расчетах. Мы были уверены, что Джон Баллиол вернется, а ты отправишься в ссылку. Мы не могли знать наверняка, что наступит такой день, когда война закончится, а трон окажется свободным. Вплоть до сегодняшнего момента мы и предполагать не могли такую возможность.

— Сделав то, что вы предлагаете, я окажусь во власти человека, который является моим врагом. Я рискую всем. Даже если Комин согласится, никто не может знать, что получится из нашего альянса. Вы же знаете, что между нашими кланами существует кровная вражда.

— Ты выдал себя, когда отправил Неса предупредить людей в Селкирке, — напомнил ему сенешаль. — Джон Комин должен понимать, что у тебя имеются какие-то свои тайные планы. Он сдался Эдуарду, потому что не видел другого способа уцелеть. А ваш альянс дает ему надежду, что ему не придется жить на положении раба англичан. Полагаю, он по крайней мере выслушает, что у тебя есть ему сказать. А награда, которую ты предложишь ему за поддержку, — не пустой звук.

Роберт стиснул зубы.

— Награда? — с горечью переспросил он. — Эта награда превосходит все, о чем я мог когда-либо мечтать. Вы с Ламбертоном требуете от меня огромной жертвы.

— Разве не стоит заплатить такую цену, если она принесет тебе королевство, а нашим людям — свободу?

Роберт отвернулся. Отвечать ему не хотелось. Вокруг них холодный ветер шелестел вереском. Несмотря на радость встречи, он чувствовал, как горечь и сомнения последних недель вновь отравляют ему душу.