Наследница Кодекса Люцифера - Рихард Дюбель

Александра знала, что ей не следовало предлагать им остаться здесь. Не успела она произнести эти слова, как еще несколько человек опустились на колени, и все разом запричитали:

– От всех злых духов защити нас, о, Святая Мария, Матерь Божья, молись за нас, грешных!

Александра сердито топнула ногой.

– Слабоумные! – крикнула она изо всех сил. – Из-за таких, как вы, генералам уже тридцать лет удается вести войну против этой страны!

Священник схватил ее за руку.

– Пожалуйста… Вы должны понять их… – Слезы оставили борозды на его серых щеках.

– Франа, – вполголоса произнесла Попелька. – Франа… Ты не можешь медлить из-за меня. Бог дал тебе задание спасти деревню. Не греши из-за меня.

– Но мое сердце… – простонал священник.

Попелька улыбнулась.

– Господь ведь позаботился обо мне. Ты только глянь… Александра присматривает за мной. Бог послал ее, чтобы ты мог уйти. И архангел будет охранять нашего сына.

Теперь священник плакал открыто, опустив руки, как будто у него уже не осталось сил даже на то, чтобы протянуть их к ней.

– Мое сердце, – прошептал он. – Мое сердце…

Александра покачала головой. В ней боролись гнев, отвращение и умиление, отчего выражение лица у нее было мрачным. Крестьянин обошел ее на почтительном расстоянии и взял Бильянову за руку.

– Ваше преподобие… мы должны идти!

Бильянова обернулся и схватил Александру за плечи.

– Я вернусь! – хрипло сказал он. – Я вернусь. Я доставлю людей в безопасное место, а затем вернусь назад в деревню, и… и…

– И как долго вас не будет? – с пренебрежением спросила Александра.

– Я не знаю… Если я и ночью буду идти… то до утра…

– Торопитесь, – ответила Александра и повернулась к нему спиной. Она подумала о том, что завтра утром уже могла бы быть в Праге. Фыркнув, она наклонилась, чтобы ухватиться за дышло небольшой телеги. – И принесите свежее козье молоко. Попелька, держись крепче… поехали. Мы возвращаемся назад, в дом пастора.

Еще до того, как родовые схватки стали слишком сильными, Александра подготовила все, что только можно. Так как шведские солдаты все равно разграбят деревню, если они действительно придут сюда, она взяла на себя часть их работы и пробежалась по крестьянским хижинам в поисках одеял, котла и дров. Естественно, она ничего не нашла. В конце концов с помощью камня она разобрала тележку и часть скудной мебели в доме пастора и разожгла огонь на полученной таким образом древесине. Вместо котла притащила в спальню жестяную купель из церкви и долго била по ней ногой, пока внизу не образовалась вмятина, достаточно широкая, чтобы можно было установить купель на железной решетке над очагом. На телеге лежали немногочисленные пожитки священника Бильяновы, в том числе и одеяла. Александра раздела Попельку до нижней рубахи и разорвала ее юбку на широкие полосы, чтобы прокипятить получившиеся тряпки, а затем вывесить их у огня. В общем и целом приготовления свои она сочла жалкими.

– Было бы легче, если бы я могла помассировать тебе живот, – пробормотала она, когда не оставалось больше ничего, кроме как ждать, когда ребенок зашевелится. – Если бы у нас только было немного свиного жира…

– …то мы бы его уже давно съели, – заметила Попелька.

– Намазали бы его на толстый ломоть свежего хлеба, – добавила Александра после паузы.

Попелька улыбнулась.

– И выпили бы кувшин свежего пива.

– Красного вина, – возразила Александра. – «Битурики».

– Не-е! – не согласилась с ней Попелька. – Пиво – это единственный настоящий напиток.

Александра улыбнулась.

– У моего отца в подвале есть бочка «Битурики». Стоит его хоть разочек попробовать, и уже никогда больше не захочешь пить ничего другого.

– А нам раз в год, на праздник урожая, присылали бочку пива из бывшей пивоварни монастыря в Бероуне, такую большую, что в нее можно было залезть целиком и захлебнуться!

Они переглянулись.

– Что касается меня, я вцепилась бы в свой ломоть хлеба со свиным жиром и удрала бы наверх, – сказала Александра.

– Если есть пиво, – объяснила Попелька и внезапно покраснела, – если есть пиво и хорошее мясо, то… тогда… Франа пукает всю ночь, как бык! – Она в ужасе прикрыла рот ладонью и сразу захихикала. – О, Господь на небесах, если он узнает, что я рассказала об этом, ему будет смертельно стыдно! – Она еще сильнее захихикала.

– Я никогда еще не встречала мужчину, который стыдился бы своих ветров, – возразила Александра.

Попелька уже открыто хохотала. Смех ее был настолько заразителен, что Александра тоже рассмеялась. Они довольно долго кудахтали, как две курицы, и вытирали слезы. Попелька хватала ртом воздух и смотрела на Александру. Неожиданно она крепко вцепилась в нее ледяной рукой.

– Кто ты? – спросила она. – Расскажи мне о себе. Ты ведь целительница, не так ли? Почему ты помогаешь мне и моему еще не рожденному ребенку?

– Потому что Бог послал меня? – хрипло ответила вопросом на вопрос Александра.

Попелька, улыбаясь, покачала головой.

И, прежде чем она поняла, что на нее нашло, Александра рассказала ей о Мику, и о Вацлаве, и глубокой боли, и у нее снова будто вырвали сердце из груди, и растерзали его, и снова вылечили: и сердце, и глубокую пропасть у нее в душе; и вот она уже лежит на кровати в объятиях Попельки и плачет, как ребенок; а женщина, насчет которой она подозревала, что одно только чудо позволит ей пережить эту ночь, гладит ее волосы и постоянно повторяет:

– Все будет хорошо.

– Александра… мне так больно… Я больше не могу… Я больше не выдержу этого!

– Дыши! Дыши! Ты должна дышать! Вот так: вдох… выдох… вдох… выдох…

– Я не могу… О господи, меня сейчас разорвет…

– Дыши! Облокотись на меня! Вот, я сижу за тобой… Дыши! Вдох… выдох… вдох… выдох…

– О бо-о-о-же!

– Теперь дыши ртом, высунув язык. Как собака. Дыши! Давай, Попелька, ты можешь! Тобит хочет увидеть свою мать! Помоги ему выйти!

– Меня сейчас разорвет!

– Ты должна тужиться. Больно, но ты должна тужиться!

– Не получается! Господь на небесах, я не выдержу этого. Александра… О боже, Александра, помоги мне!

– Я помогаю тебе. Вдохнуть… выдохнуть… тужься… вдохнуть…

– О бо-о-оже!

– Быстрее, пусти меня вперед… Облокотись на свернутые одеяла… Теперь мне нужно перейти вперед…

– Сколько крови!!!

– Кажется, я уже вижу головку…

– Александра, это его кровь?!