Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад - Кэтрин Белтон

Янукович испугался угроз Глазьева и отозвал подписание соглашения с ЕС. И хотя следующие события приняли неожиданный оборот, предостережения Глазьева сбывались с поразительной точностью. Многолетняя надежда на то, что Украина наконец выберет западный путь, снова потерпела крах. Сторонники евроинтеграции выразили яростный протест: сотни тысяч людей вышли на улицы, студенты выступали плечом к плечу с олигархами, уставшими от лицемерной коррупции режима Януковича. Протестующие снова разбили палаточный город на главной площади Киева — Майдане, где уличные протесты 2004 года закончились «оранжевой революцией». Почти три месяца костяк самых активных протестующих находился на площади под снегом и дождем, время от времени вступая в столкновения со спецназом, когда администрация президента пыталась зачистить площадь. Противостояния ужесточились, когда Янукович ввел драконовский закон о запрете уличных демонстраций — это грозило серьезными штрафами и тюремными сроками. В ответ на это демонстранты захватили автобусы — один сожгли, остальные выставили против колонны спецназа. Оружием против полиции стали железные прутья. Среди протестующих были представители радикального ультраправого крыла, поэтому сопротивление становилось все более организованным. Группа националистов руководила действиями на баррикадах по периметру площади. Ультраправые были первой линией фронта — они использовали даже катапульты. Протесты грозили вылиться в масштабную катастрофу. И она произошла.

Ранним утром 20 февраля 2014 года был открыт снайперский огонь. До сих пор никто не знает, как это произошло и какая из сторон начала стрелять первой. За два часа погибли сорок шесть протестующих, а к концу дня их число достигло семидесяти. Янукович в ужасе звонил министрам иностранных дел Франции, Германии и Польши, чтобы обсудить свою политическую судьбу, и по итогам этих переговоров согласился провести внеочередные президентские выборы и конституционно ограничить полномочия президента. Но российская риторика становилась все агрессивнее. Высокопоставленный российский чиновник заявил Financial Times: если Украина продолжит евроинтеграцию, Россия пойдет войной на Крым, так как должна защитить свои военные базы и этническое русское население:

— Мы не позволим Европе и США забрать у нас Украину, — сказал представитель министерства иностранных дел. — Они думают, что Россия так же слаба, как в начале 1990-х годов, но это не так.

Утром 22 февраля мир проснулся и узнал, что Янукович бежал, несмотря на достигнутые соглашения о досрочной отставке. Вероятно, он больше не чувствовал себя в безопасности. Президентская охрана отказалась выполнять свои обязанности, а радикальные лидеры оппозиции не хотели признавать его компромиссные договоренности и заявляли, что протесты продолжатся до тех пор, пока он не уйдет. В этом политическом вакууме у руля встало временное проевропейское правительство.

Но этим конфликт в Украине не закончился. Не прошло и недели, как дело приняло новый оборот. Россия решила осуществить свои угрозы. Вечером 27 февраля военные в балаклавах и без опознавательных знаков ворвались в парламент Крыма и водрузили над ним российский флаг. На экстренном заседании был назначен новый региональный премьер-министр и прозвучало предложение о референдуме по присоединению к России. К границам Украины подтянулись 150 тысяч российских военных. События развивались с невероятной скоростью — точно так, как предсказывал Глазьев. Позже западные чиновники поразятся, с какой тщательностью была подготовлена эта операция.

Запад воздерживался от опрометчивых выпадов в сторону режима Путина. Россия оправдывала свои действия необходимостью защиты собственных интересов и заявляла, что это контрмеры в ответ на подготовленный США переворот в Киеве.

— Мы являемся свидетелями масштабной геополитической игры, цель которой — уничтожить Россию как геополитического оппонента США и глобальной финансовой олигархии, — сказал Владимир Якунин.

Мы встретились с ним в тот напряженный момент, и он заявил мне, что Америка продолжает следовать доктрине ЦРУ, реализуемой с шестидесятых годов. Цель ее — отделение Украины от России. Бывший советник по национальной безопасности США Збигнев Бжезинский писал в 1996 году, что вместе с Украиной Россия является великой державой, а без нее она слаба.

— Эта идея не нова, — сказал Якунин. — Более сорока лет назад США разрабатывали планы по уничтожению Советского Союза. Согласно документам ЦРУ, планы включали отделение Украины от России. Где-то на полках у шефов ЦРУ лежат документы с этими проектами, и их пересматривают каждые три года.

Не позаботившись предоставить какие-либо доказательства, российские официальные лица и государственные медиа запустили беспрецедентную пропагандистскую кампанию — заявлялось, что за протестами, опрокинувшими режим Януковича, стоят США, а сами протесты инспирировали неонацисты. В реальности же в протестах участвовали те же прозападные образованные украинцы, которые возглавили «оранжевую революцию» в 2004 году. Украинские элиты вымотала коррупция, ставшая неотъемлемой частью режима Януковича. Российская сторона утверждала, что в тот судьбоносный февральский день, когда на Майдане погибли более семидесяти человек, огонь открыли неонацистские «вооруженные боевики». Однако пропаганда не упомянула о том, что бойцы «Беркута» — подразделения украинских спецслужб, отправленные в тот день штурмовать баррикады, — потом массово бежали в Россию или в подконтрольные России регионы Украины, а использованное оружие бросили в озеро. «Беркут» снискал дурную славы: было известно, что в подразделение просочились многочисленные российские агенты, особенно во время правления Януковича. Прокуратура Украины подозревала, что кровопролитие произошло по вине российских спецслужб. После того как судебные эксперты изучили видеозапись, прокуратура обвинила элитное подразделение «Беркут» в убийстве тридцати девяти протестующих. Официальный представитель прокуратуры и офицеры из украинских спецслужб заявили газете Financial Times, что огонь с крыш зданий, окружавших Майдан, открыли неопознанные силы, стреляя как по протестантам, так и по полицейским.

Ничто из этого не состыковывалось с заявлениями российской пропаганды. Пресса нагнетала истерию. Янукович бежал через два дня после перестрелки, однако российская пропаганда обвиняла в трагедии США, которые якобы устроили государственный переворот. Никто не удосужился упомянуть, что президента бросила собственная охрана.

Как заявляли официальные российские лица, последней каплей, переполнившей чашу терпения, стала отмена закона о языке 2012 года, который защищал права русскоязычных в Украине. Экстренно созданное прозападное правительство Украины решило, что это было ошибкой, и заблокировано его. Однако российское вторжение произошло бы в любом случае.

К моменту моей встречи с Якуниным Путин продолжал нагнетать обстановку и призвал к размещению российских войск в Украине. Якунин надеялся, что предостережения президента послужат для западных лидеров холодным душем:

— Будет прекрасно, если они поймут, что ходить в сапогах в чужом доме неприлично.

Казалось, в риторике и пропаганде вокруг военных действий отразилась глубокая паранойя Путина и страхи, преследовавшие его и его людей с «оранжевой революции» 2004 года или еще раньше — с момента, когда он наблюдал крушение советской империи из дрезденской виллы КГБ в видом на Эльбу. Люди Путина полагали, что Запад плетет заговоры, направленные на подрыв российской мощи. Такая уловка оправдывала любые действия Кремля. Были забыты все