Джаханнам, или До встречи в Аду - Юлия Латынина

Его приехал встречать весь штаб операции во главе с Рыдником и губернатором, полпред Федоровский, командующий округом генерал Веретенников, командующий Охотским флотом, мэр города, а также все командиры строевых частей и подразделений, пытавшихся отличиться при блокаде завода.

На аэродром встречающих не пустили – сводный отряд блокировал вылазку вероятных террористов.

Спустя пятнадцать минут в здании мореходки началось заседание штаба. Заседающие отрапортовали о своих успехах в борьбе с террористами.

– Мы блокировали федеральную трассу, – доложил глава краевого ГИБДД, – и задержали около двухсот подозрительных машин.

– МВД ведет в городе сплошные проверки, – доложил начальник краевого УВД, – нами выявлено и задержано более двухсот семидесяти лиц, подозреваемых в причастности к этому и другим преступлениям. Кроме этого, в ходе проводимой операции силами милиции были раскрыты три кражи и двенадцать административно-бытовых нарушений.

– Краевая прокуратура возбудила дело по статье «терроризм», – заявил и.о. краевого прокурора.

– Вверенным мне войскам удалось отбить попытку террористов захватить город, и теперь мы надежно удерживаем их в мешке на заводе, – сообщил командующий округом генерал Веретенников. И добавил: – Оцепление такое, что мышь не проскочит, товарищ генерал!

– С точки зрения настроения общества, – сказал губернатор, – мы успешно преодолели панику, посеянную рядом безответственных заявлений высших должностных лиц, – и с этими словами губернатор сурово поглядел на полпреда. – С помощью работы со СМИ мы создали у публики правильное, непревратное представление о случившемся.

Плотников никак не прокомментировал эти достижения.

– Савелий Михайлович, – сказал он, – ваши соображения.

Рыдник встал, собираясь с мыслями. От того, насколько он будет убедителен сейчас, зависела его судьба.

– Обстановка очень серьезная, – сказал Рыдник. – Количество террористов – не менее семидесяти человек. Эти данные мы получили при опросе тяжелораненых и рабочих ночной смены, которым удалось покинуть завод. Последних чрезвычайно мало, и это уже само по себе показательно. Террористам удалось не только захватить заводоуправление, но и быстро поставить под контроль далеко разнесенные заводские объекты.

По утверждению самих бандитов, в заложники захвачено пятьсот двадцать человек. Большую их часть загнали в заводоуправление. От тридцати до пятидесяти заложников могли остаться на установках. Под дулом автомата они обеспечивают работу завода. Большая часть установок работает в автоматическом режиме и контролируется из ЦДУ, расположенного в заводоуправлении. Предприятие функционирует в обычном режиме, если не считать двух сгоревших резервуаров готового топлива. Это указывает на продуманность действий террористов и на то, что среди них есть люди, в деталях знакомые с технологиями переработки нефти.

Основная группа заложников – это рабочие завода. Еще пятьдесят человек – это сотрудники спецназа ГУИН «Поллукс-Сибирь», солдаты внутренних войск и девять сотрудников ОВД «Западное». По предварительной информации, двенадцать из них ранены, семь – убиты. Можно предположить, что боевая выучка террористов очень высока и ее стоит считать равной выучке наших элитных частей.

Террористы превосходно вооружены. Приведу только один пример. Аэрофотосъемка зафиксировала наличие на заводе переносной пусковой установки «Град-П». Установка стреляет 122-мм неуправляемыми реактивными снарядами, обслуживается расчетом из четырех человек и позволяет вести огонь на расстояние до десяти километров.

– Сколько?! – переспросил генерал Плотников.

– Десять километров, Вячеслав Игоревич. Кстати, нефтеналивные терминалы находятся на расстоянии пяти километров от завода. Так что, если мы решим завозить топливо для ТЭЦ с моря, у нас могут быть неприятности при разгрузке танкеров.

– А можно разгрузить их в городском порту?

– Можно. Ведрами.

Присутствующие переглянулись.

– По данным наблюдателей, у террористов имеются, помимо стрелкового оружия, гранатометы, «Шмели», два переносных зенитно-ракетных комплекса «Игла», а также по крайней мере три станковых гранатомета АГС-17. С восьми часов утра над заводом летает беспилотный самолет-разведчик. По территории завода зафиксированы перемещения мобильных групп по три-четыре человека: снайпер, гранатометчик и один или два автоматчика.

Террористы не контролируют всю территорию завода. Это невозможно, периметр составляет девятнадцать километров, и, вопреки моему приказу и утверждению командующего округом, вокруг завода даже сейчас нет сплошного кольца оцепления. Однако на самых высоких заводских установках сидят снайперы. Они способны засечь попытку проникновения на завод, а за каждую такую попытку террористы грозятся расстреливать по пятьдесят заложников.

Что еще важнее, на некоторых снимках отчетливо различимы имеющиеся в распоряжении снайперов «Шмели». Это означает, что они могут уничтожить на расстоянии до четырехсот метров любую заводскую установку, а с ней и всех, кто находится поблизости. Каждая установка – это тысячи тонн бензина, керосина или дизтоплива, и взрывчатая их сила в сотни раз превосходит любое оружие, имеющееся в распоряжении террористов. Грубо говоря, мы можем думать о заводе, как о гигантском минном поле, окружающем заводоуправление с заложниками. Каждая мина – высотой тридцать метров.

Офицеры сводного антитеррористического отряда переглянулись между собой. После победных реляций гаишников слова генерала Рыдника производили впечатление. Генерал откашлялся, отпил воды из стакана и продолжил:

– Террористами руководит Халид Хасаев. В начале девяностых это был известный в городе бандит. Завод ему хорошо знаком, он брал с него бензин. Потом начались разборки, Халид бежал в Чечню, делал деньги на похищениях людей. Один из самых кровавых полевых командиров. За ним специально охотились. Считалось, что его убили год назад. Сразу после своего заявления по телевизору Хасаев потребовал пять миллионов наличными за то, чтобы продолжать снабжать мазутом край. Сегодня утром эти деньги были выплачены. Халид потребовал следующие пять миллионов. За второй день. Как начальник штаба, я намерен их выплатить.

– Почему? – вопрос Плотникова прозвучал, как удар хлыста.

Рыдник помолчал.

– Я лично знаю Хасаева, – сказал Рыдник, – я ловил его здесь. Я был посредником при переговорах, когда он украл бойцов Кесаревского ОМОНа. И я рискну утверждать. Это не теракт. Это разводка.

Москвичи переглянулись.

– Халида Хасаева интересуют только деньги. Хасаев не боится смерти, но он не шахид. То, что делает Хасаев, это ровно то, чем он занимался шесть лет назад на стрелках. Сначала закошмарить лоха. Потом – за долю малую разрешить все проблемы, которые он же создал.

Я очень хорошо помню одну историю с Халидом, на этом же самом Кесаревском заводе. Он тогда взял одного из коммерсантов, задолжавших заводу, и вывез в лес. В лесу был хорошо одетый, гладко выбритый человек, привязанный к сосне. Это был переодетый бомж, которого Халид подговорил сыграть роль бизнесмена. Перед разводкой Халид проинструктировал бомжа, что он, Халид, потребует у него деньги, а бомж должен ответить: «нет». Халид спросил бомжа, вернет ли тот деньги. Тот ответил: «нет», и Халид на глазах должника выстрелил бомжу в голову. Долг тут же был возвращен, а бомжа спустили в болото. Вчера, когда Халид Хасаев убил перед телекамерой подполковника Исенина, он сделал то же самое. Он кошмарил лохов. Но через пять минут оказалось, что он даже готов поставлять нам мазут. Всего-то по пять лимонов в день.