Чародей фараона - Владимир Лещенко

«Храни тебя Великая Девятка, сынок!»

Еще на полпути Данька догадался о том, куда они, собственно, едут, едва впереди сначала неясно, а затем все отчетливее замаячила величественная и загадочная фигура, вырезанная из цельной скалы. Гигантская статуя с телом льва и головой человека – Великий Сфинкс. Хоремахет – Хор на горизонте; Сешепанхатум – живое воплощение Атума – так его называли египтяне. А арабы, завоевавшие эту землю в VIІ веке, дали ему имя Абуль-Гол – Отец Ужаса.

Конечной целью их путешествия оказалось всемирно известное во времена Даниила плато Гиза, на котором находились три великих пирамиды – первое из семи чудес Древнего мира.

Уже давно, начиная с XX века, учеными высказывались гипотезы о том, что Сфинкс был сооружен здесь задолго до возведения пирамид. Это показывали результаты изучения следов водной эрозии на известняковом теле статуи. Но кто создал Сфинкса и для чего? И каким был его первоначальный вид? Эти вопросы оставались без ответов и в XXIІ веке. Во время своего научного турне в Египет Данька видел и пирамиды, и их безмолвного стража. Сравнивая увиденное тогда и видимое сейчас, юноша убедился в правоте фантастических гипотез египтологов-смельчаков. От исполина веяло немыслимой древностью. Правда, голова его была несколько больших размеров, чем в далеком будущем. И лицо, еще не искалеченное фанатиками-арабами и ядрами наполеоновских пушек, поражало четкостью линий и застывшим надменным выражением.

Странно, очень странно. Этот лик мало чем напоминал ту физиономию, которую имел великан в грядущем.

– Правогласный фараон Нармер после объединения земель приказал придать лицу Хоремахета черты портретного сходства с его собственным лицом, – пояснил Джедефхор, заметивший, как пристально разглядывает молодой неджес статую. – Братец Хафра грозится, что когда-нибудь, если боги даруют ему власть над Та-Мери, он велит все переделать. Догадываешься, чей портрет будет взирать на нас тогда?

Принц весело рассмеялся явной нелепице. Хафра был третьим, самым младшим сыном Хуфу. По закону после смерти отца престол должен перейти старшему сыну, Джедефхору. Если бы тот внезапно умер, не оставив потомства мужского пола, настал бы черед среднего брата, Джедефры. И только в случае кончины и этого принца, буде и он не обзаведется сыновьями, младшенький мог надеяться на двойную корону Та-Кемета.

Данька не поддержал веселья голубоглазого, задумавшись над превратностями судьбы. Знал бы царевич, что гордец Хафра таки воплотит свои угрозы в жизнь и «осчастливит» Сфинкса своим лицом. Что же такое может случиться в недалеком будущем, чтобы законный наследник престола Джедефхор уступил свое место сначала одному брату, а затем другому?

Тем временем Упуат с независимым видом просеменил к подножию гиганта и, задрав лапу, пометил территорию. Повернул острую морду к людям и вызывающе гавкнул. Дескать, кто и что имеет против? Естественно, претензий ему никто предъявлять не стал. Волчок лениво потянулся и улегся на песок в тени, отбрасываемой Хоремахетом.

Само плато Гиза, или по-здешнему Расетау, также выглядело непривычно. Ну, конечно, ведь пирамиды еще не построены. Хуфу только недавно начал возводить свое посмертное жилище.

Вокруг виднелись следы интенсивной подготовки к наиграндиознейшей стройке всех времен и народов. Десяток-другой людей сновали туда-сюда, расчищая гигантскую площадку, поливая грунт нильской водой, чтобы под лучами солнца он превратился в камень, способный выдержать вес нескольких миллионов тонн камня. Еще одна группа крестьян была занята на строительстве широкой дороги.

– А отчего так мало народу? – поинтересовался Данька, слегка разочарованный увиденным, у принца. – По-моему, государь велел не прекращать работы ни на день?

Сказал просто так, наобум, для поддержания разговора, но Джедефхор нахмурился.

– Вот об этом-то я и хотел с тобой переговорить…

Давно, в незапамятные времена, когда фараон Нармер, объединивший Верхний и Нижний Та-Кемет в единое государство и основавший Первую династию, еще звался Менесом, с неба упал священный камень Бен-Бен. Как раз там, где сейчас находится город Иуну.

Явление Бен-Бена сопровождалось огнем небесным, дождем из жидкой серы и расплавленного золота, а также трясением тверди земной. Три дня и три ночи остывала земля вокруг камня. И прошло еще три месяца, прежде чем люди осмелились приблизиться к нему. А когда подошли, то увидели, что диво дивное – это и не камень даже, а что-то вовсе непонятное. Четыре грани его имели форму треугольников и были гладкие-прегладкие. Под слоем полировки проглядывались неведомые значки, похожие на священные иероглифы, которым Тот Носатый обучил в древности жрецов, основавших первые поселения на берегах Итеру – Великой Реки. Каким образом были нанесены эти значки на поверхность и почему их было видно – не смогли объяснить даже самые ученые из слуг великих богов. Словно кто-то покрыл камень слоем толстого, но прозрачного стекла. Однако ж не стекло это было.

Когда попытались сдвинуть камень с места, это удалось сделать с превеликим трудом. Хоть и невелик был пришелец с неба. Всего каких-то пять или шесть локтей в высоту. Но тяжелый, ужас! Понадобилась упряжка из четырех быков, чтобы сдвинуть его с места. И то протянули всего десять локтей. А потом пали на передние ноги и издохли. Скончались погонщики, а также те из жрецов, которые руководили работами по осмотру и транспортировке Бен-Бена.

Наутро Ра-Атум явил чудо. Огненный шар, напоминающий Солнце, родился прямо из вершины камня и устремился с громким воем ввысь, чтобы соединиться со своим небесным прообразом.

Тогда смекнули люди, что не желает Светлый бог, чтобы трогали его насест. Так и остался камень на прежнем месте.

Через девять лет Менес, бывший главным хранителем святого камня, объединил Черную Землю. В ознаменование великой победы его величество приказал возвести вокруг камня превосходный храм в честь Ра и изменил свое имя, став называться Нармером.

Бен-Бен возлежал под открытым небом, прямо посреди храмового двора. Со всех концов страны стекались сюда паломники, чтобы своими глазами узреть великое чудо. Кое-кто оставался, чтобы жить рядом с храмом. Так начал образовываться Иуну.

На последнем году правления фараона Нармера случилось еще одно чудо: С запада явилась серебряная птица Бену. Из клюва и хвоста ее сыпались искры и шел дым. Полетав над городом, она села как раз на храмовом дворе рядом с Бен-Беном. И испустила дух.

Люди во главе с царем пришли поклониться птице. В ответ на их пылкие молитвы и щедрые жертвоприношения из чрева Бену вышли светлые боги Ра-Атум, и Тот Носатый, и Хнум, и судья Подземного царства Анубис, и прочие небожители нетеру. И веселились люди, славя богов. И веселились боги, нахваливая людей.

Утром следующего дня птица Бену возродилась к жизни еще более красивой и величественной. Она улетела, унеся на своих крыльях дух правогласного Нармера Объединителя. А народ Та-Кемета жил безбедно еще много лет, вознося хвалу богам, камню Бен-Бен и святой птице, обещавшей когда-нибудь явиться снова. Когда грянет беда над ее Возлюбленной Землей.