Мой спаситель - Глиннис Кемпбелл

— Разумеется. — Лине отвесила чопорный поклон.

Она великолепна, решил он, наблюдая, как она плетет волшебную паутину вокруг леди Алисы и ее дам. Она заставила их есть из ее рук и при этом желать большего. Извлекая на свет Божий все новые и новые образцы ткани, она перевоплотилась в настоящую драматическую актрису, потчуя их историями о том, какие экзотические жуки и редкие цветы были использованы для приготовления красителей, а потом ловким жестом набрасывая причудливо раскрашенную ткань себе на вытянутую руку, отчего та сверкающим водопадом устремлялась вниз. Дамы сидели зачарованные, слушая ее повествование о том, кто из знатных господ и какую ткань заказал. Они внимательно прислушивались к ее лестным советам о том, кому какой цвет и стиль идет больше всего. Перед тем как уйти, она сделала все от нее зависящее, чтобы половина сокровищ из сундуков де Ваэров перекочевала в ее карманы.

— Итак, мы договорились, — сказала леди Алиса, вырвав Дункана из плена задумчивости. Она встала, возвышаясь над своими фрейлинами. — Мой стюард заплатит вам сумму, достаточную для покупки заказанной ткани.

— Пока будет достаточно ровно половины, миледи. Если пожелаете, я могу доставить вам вашу ткань через две недели.

— Великолепно.

Словно гусыня с выводком гусят, леди Алиса со своими дамами удалилась из светелки. Никто не заметил Дункана, спрятавшегося за дверью.

Затем он стал наблюдать за тем, как Лине тщательно и аккуратно сворачивает ткань и укладывает ее обратно в корзину. Он стоял молча и наслаждался этим зрелищем. Потом он вышел из-за двери и прислонился к притолоке, загораживая выход из светелки. Лине, увлеченная своей работой, не заметила его.

— Кусочек неба? — небрежно поинтересовался он.

Лине испуганно ойкнула, едва не опрокинув корзину.

— Какое счастье, — продолжал он, — что она не заметила на нем того грязного пятнышка:

— Вы! — прошипела Лине, придя в себя. Интересно, сколько времени он вот так простоял здесь? Нахальство этого мужчины было просто невероятным. Он раскованно стоял в дверях, и каждый дюйм его тела излучал самодовольство. — Как вы сюда… что вы здесь делаете?

Он ответил не сразу, и Лине разглядывала его, не веря своим глазам. Ей уже приходилось иметь дело с карманниками и разбойниками с большой дороги, но еще никогда она не встречала столь наглого и уверенного в себе негодяя. Его лицо по-прежнему было перепачкано грязью, а длинные волосы спутались, из них торчали соломинки. Одежда была измята. Но глаза изучали ее с властностью короля.

Она даже не успела запротестовать, как он ступил через порог и закрыл за собой дверь.

— А, мне удалось освободиться, — с печальной улыбкой заметил он, скрестив руки на груди, — хотя это и стоило мне туники.

Лине прищурилась. На нем была явно краденая шерстяная накидка, не полностью прикрывавшая широкую обнаженную грудь. Она отвернулась, стиснув в кулаке образец гребенной шерсти.

— В таком случае, полагаю, мы в расчете, поскольку вы испортили мою накидку. — Она заставила себя вернуться к прерванной работе, украдкой оглядывая комнату в поисках другого выхода.

— Ваша накидка отстирается, — заявил он. — Моя же туника, увы…

— Зачем вы последовали за мной сюда? — разгневанно выпалила Лине.

— Может, я пришел за кинжалом, который вы у меня украли, — предположил он. Его глаза скользнули по ложбинке между грудей, где, как было известно обоим, она спрятала его оружие.

Она с удовольствием выколола бы его наглые, но такие прекрасные глаза, сверкавшие, как горный ручей в летний полдень. Для него же будет лучше, если он пришел только за кинжалом. Наверное, ей придется вернуть его. В конце концов, не исключено, что кинжал был единственным оружием этого простолюдина. Однако она не сделает такой глупости, по крайней мере пока они одни. Она кивнула, соглашаясь, и медленно вынула кинжал из своего тайника.

У Дункана перехватило дыхание. Желание овладело им всецело, стоило ему представить свою руку на месте кинжала. Святая Мария, ее кожа, должно быть, нежна, как грудь голубки. Несколько локонов выбились из-под мантильи, и, когда она вышла на свет, их цвет из медового стал янтарным, а глаза ее засверкали, как изумруды. Ее губы изогнулись в легкой шаловливой улыбке, и он сразу же, хотя и инстинктивно, понял, что в постели она будет просто очаровательна. При этой мысли он почувствовал, как в паху запульсировала кровь.

Девушка застенчиво опустила ресницы, но его это не удивило. Женщины частенько демонстрировали робость под его откровенным взглядом. Неумело держа клинок за рукоятку, она сделала неуверенный шаг к окну и бросила кинжал в траву.

Его иллюзии разбились в прах, как окно собора от камня мальчишки-сорванца. Не веря своим глазам, он уставился на нее. Это была не простая застенчивая служанка — она специально выбросила его нож.

— Если вы поспешите, — сладким голоском пропела она, — можете успеть подобрать его до того, как это сделает кто-нибудь другой.

Он молча смотрел на нее, разгневанный и очарованный одновременно. Броситься вниз? Он решил, что не стоит. Он не намеревался оставлять ее одну ради кинжала. Стоило ему только приказать, и для него выкуют сотню таких кинжалов. Нет, с возрастающим восхищением подумал он, лучше он останется здесь, рядом с этой необычной женщиной, предаваясь словесной баталии.

Совладав с чувствами, он заявил:

— Остался неурегулированным вопрос о моей тунике, которой мне пришлось пожертвовать.

Лине с нетерпением уставилась на него, но в ее взгляде промелькнуло чувство вины, и он этим воспользовался:

— В конце концов, я спас вашу… что это было? «Лучшую итальянскую шерсть», так вы ее назвали?

— Английскую, — поправила она.

— А, — кивнул он, в задумчивости потирая подбородок. — Может, вы дадите мне немного на новую тунику?

Она замерла. Эта ткань, естественно, стоила целое состояние. По выражению ее лица было заметно, что она считает его или наивным, или сумасшедшим, или тем и другим одновременно.

— Ну, что вы на это скажете? — с невинным видом поинтересовался он.

Лине почувствовала, как кровь застучала в висках. Дрожащими пальцами она принялась расправлять складки на юбке. Должно быть, цыган окончательно помешался, если думает, что она отдаст ему свою лучшую…

Она глубоко вздохнула. Если она выйдет из себя, то ничего этим не добьется. Вместо этого она выдавила извиняющуюся улыбку.

— Увы, этот отрез уже продан. Леди Алиса только что купила его.

Цыган пожал плечами:

— Пустяки, при таком-то большом заказе она и не заметит недостачи в несколько дюймов.

Это стало последней каплей. Ее терпение лопнуло. Она буквально кожей ощутила переполнявшую ее ярость.

— Как вы смеете предлагать мне подобное — обмануть доверие настоящей леди!