Канун Рождества - Алекс Вуд

– С пальмами, кокосами и хижиной из бамбука, – засмеялась Бланш.

– Да уж, встретились две специалистки по мечтам. Я вот предпочитаю жить реальной жизнью, а не книжными фантазиями! – воскликнула Элизабет. – Так намного интереснее. И выгоднее.

– Но ведь у тебя все равно есть какое-нибудь заветное желание? – прищурилась Бланш. – Расскажи-ка, чего ты хочешь больше всего на свете, а мы за это выпьем.

Твердой рукой она разлила остатки вина по бокалам.

– Ох, может, хватит? – поморщилась Дженнифер. – Завтра голова болеть будет.

– А ты не думай о том, что будет завтра.

Бланш немигающим взглядом посмотрела на нее, и Дженнифер опять на мгновение показалось, что перед ней не знакомая с детства подруга, а посторонняя женщина, с пугающим пронзительным взглядом темных глаз…

– Да, давайте выпьем за мое заветное желание.

Элизабет подняла бокал.

– Знаете, чего я хочу? Чтобы завтра мне позвонила какая-нибудь важная шишка с центрального телевидения и пригласила к себе на работу! Хочу уехать из нашего дурацкого городка в Ньюайленд и вести собственную программу на канале «Ньюайленд тудей». Хочу быть знаменитой и общаться со знаменитостями. Не могу уже больше видеть эти «Утренние новости» и всех наших идиотов! Ни одной свежей идеи, никаких возможностей. Надоело работать впустую.

Дженнифер поразил пыл, с которым говорила Элизабет. Она, конечно, знала, что подругу терзают амбиции, но чтобы до такой степени…

– Достойная мечта, – мягко улыбнулась Бланш. – Большая и несложная. Я уверена, что однажды тебя заметят и пригласят в Ньюайленд. Ты же каждый день в своих новостях мелькаешь. У больших боссов есть глаза.

– Дай-то бог! – вырвалось у Элизабет.

– Аль, а Дэниел как? – возмущенно спросила Дженнифер. – Ты мечтаешь жить в Ньюайленде, а ведь он туда с тобой не поедет.

– Почему? – удивилась Бланш.

– Знаю, не поедет, – раздраженно сказала Элизабет. – У него же здесь бизнес. А до моей карьеры ему нет никакого дела. Он меня своим эгоизмом в могилу загонит!

Дженнифер могла бы возразить. Карьера Элизабет шла в гору не в последнюю очередь благодаря положению ее мужа, но разве Бетти можно что-нибудь доказать? Она уверена, что весь мир крутится вокруг нее…

– Мужчины жестоки, – согласилась Бланш. – О наших желаниях они никогда не думают. Но если бы тебе позволили выбирать, что бы ты предпочла? То, что у тебя есть, или работу в Ньюайленде?

– Не просто работу в Ньюайленде! – вспыхнула Элизабет. – А блестящее будущее! Собственная программа и лучшее эфирное время, интервью, вечеринки, мои фотографии во всех газетах…

Бланш и Дженнифер обменялись лукавыми взглядами. Желания Бетти никогда не отличались скромностью.

– Ах, девочки, из меня бы получилась отличная светская львица… – продолжала Элизабет. – Я, можно сказать, создана для роскошной жизни, а вместо этого прозябаю в «Утренних новостях»!

– А как же твой муж? – с любопытством спросила Бланш. – Ты готова с ним расстаться?

– Муж? А что муж? Его вон пусть Дженни себе берет, – усмехнулась Элизабет.

Дженнифер почувствовала, как лицо стремительно заливается краской. И надо же было Бланш начать разговор о мечтах! Вот до чего договорились.

– Давайте-ка еще чаю выпьем, – предложила она, надеясь отвлечь подруг от неприятной темы.

Но им эта тема неприятной не казалась.

– При чем тут Дженнифер? – спросила Бланш.

– Так она же по уши в него влюблена, – хихикнула Элизабет, – вот пусть и берет его себе, когда я уеду. Если он, конечно, не будет возражать. Дэниел у меня мальчик привередливый, на всех подряд не бросается. Его внимание нужно заслужить.

– Что ты говоришь такое? – Бланш, кажется, даже рассердилась.

А Дженнифер внезапно стало тяжело дышать. Голова нещадно кружилась, и от этого особенно трудно было придерживаться шутливого дружеского тона, который установился между ними. Подружки всего лишь забавляются, и она должна смеяться вместе с ними, чтобы никто ничего не заподозрил…

Но разве до смеха было ей сейчас, когда в этой комнате с ее сердца беспощадно сдернули все покровы?

– Сущую правду, – всплеснула руками Элизабет. – Спроси у нее, если мне не веришь.

– Ты слишком много выпила, – сказала Дженнифер обиженно. – Нужен мне твой Дэниел…

– Я пока соображаю, что говорю! И не притворяйся, дорогая моя. Ты так на него смотришь иногда, что мне неудобно становится, – посмеивалась Элизабет. – Как еще он ничего не понял, удивительно.

Щеки Дженнифер пылали как два пиона. Бетти не имеет права так с ней разговаривать. Она вела себя безукоризненно. Ни разу не позволила себе чего-либо, в чем ее можно было бы упрекнуть!

– Как с вами интересно, – вздохнула Бланш. – Любовь, тайны…

– Никаких тайн, – хмыкнула Элизабет. – Разве наша Дженни умеет притворяться? У нее же все на лице написано, хоть она об этом и не догадывается.

Две пары глаз повернулись к Дженнифер, и она поняла, что дальнейшее сопротивление только побудит Элизабет говорить гадости.

– Да, мне нравится Дэниел, – с шутливым вызовом произнесла она. – Если бы ты его знала, Бланш, он бы тебе тоже понравился!

– Я же говорила, что она в него втюрилась! – торжествующе закричала Элизабет и по-детски высунула язык. – Дженни влюбилась, Дженни влюбилась!

– Но он муж моей подруги. Моей лучшей подруги, – подчеркнула Дженнифер, – и я даже в мыслях на него не посягаю. Понятно вам?

Дженнифер гордо наклонила голову, Элизабет бурно зааплодировала.

– Браво! Ты просто чудо! Скажи, Бланш, разве она не чудо? Значит, так и договоримся. Я уезжаю в Ньюайленд делать карьеру и блистать в светском обществе, а Дженни забирает себе Дэниела. Классно я все устроила, да? Получится из меня гадалка?

Язык Элизабет заплетался все сильнее, и Дженнифер подумала, что давно не видела подругу в таком состоянии.

– Может быть, может быть, – таинственно сказала Бланш. – Никогда не знаешь, что ждет тебя завтра. А сейчас, кажется, пора спать.

Словно по ее команде настенные часы в коридоре принялись отбивать удары. Один, два…

– Уже два ночи? – ужаснулась Дженнифер.

Странно, они были так увлечены разговором, что ни разу до сих пор не слышали, как бьют часы.

– Как мы домой поедем?

– На такси! – воскликнула Элизабет. – Я сейчас позвоню…

Она полезла в сумочку за телефоном.

– Никакого такси. Вы останетесь у меня ночевать, – строго сказала Бланш.

И им пришлось остаться, потому что спорить с Бланш, самой серьезной и трезвой из троих, не было никакой возможности. Она с комфортом устроила обеих подруг – Элизабет постелила на диванчике в кухне, а для Дженнифер разложила кушетку в большой комнате. Элизабет была настолько пьяна, что даже возмутиться не смогла. Хотя будь она потрезвее, ей бы точно не понравилось, что ее укладывают на кухне!