Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной - Мохандас Карамчанд Ганди

— Времена изменились. Сложно занять такой же важный гади, какой занимал ваш отец, без хорошего образования. Сейчас, пока ваш мальчик только начал учебу, вам следует задуматься о его карьере. У него уйдет от четырех до пяти лет, чтобы получить степень бакалавра, с которой он в лучшем случае может рассчитывать на работу с окладом в шестьдесят рупий, но никак не на пост дивана. Если он, как мой сын, займется юриспруденцией, то потратит здесь еще больше времени, и тогда из желающих стать диванами уже выстроится длинная очередь. Я рекомендую вам отправить его в Англию. Мой сын Кевалрам утверждает, что там очень просто стать адвокатом. Он вернется уже через три года. Расходы не превысят четырех или пяти тысяч рупий. Только представьте адвоката, только что приехавшего из Англии. Как хорошо он будет жить! Получить место дивана не составит труда, стоит только заявить о своем желании занять пост. Я советую вам отправить Мохандаса в Англию еще в этом году. У Кевалрама там множество друзей. Он напишет рекомендательные письма, и Мохандасу будет легко освоиться.

Джошиджи, как мы называли старого Мавджи Даве, спросил меня, заранее зная ответ:

— Разве ты не предпочтешь отправиться в Англию вместо того, чтобы продолжить учебу здесь?

Ничего более желанного я в тот момент и представить не мог. Занятия утомляли меня, поэтому я радостно заявил, что чем скорее меня отправят в Англию, тем будет лучше. Однако сдать экзамены быстро нелегко. Быть может, я могу поехать туда и получить образование врача?

Меня перебил брат:

— Отцу это не пришлось бы по душе. Он ведь именно тебя имел в виду, когда говорил, что мы — вишнуиты — не должны вскрывать трупы. Отец видел тебя юристом.

Но Джошиджи настаивал:

— Лично я ничего не имею против профессии врача, как и наши шастры. Но диплом врача не позволит тебе стать диваном, а мне бы хотелось видеть тебя на этом посту, а быть может, и на более высоком. Только так сможешь ты позаботиться о своей большой семье. Времена меняются, и жизнь становится труднее с каждым днем, а потому мудрее всего будет выучиться на адвоката.

Обернувшись к моей матери, он добавил:

— Сейчас я должен уйти. Пожалуйста, обдумайте мои слова. Когда я вернусь, надеюсь, что вы уже будете собирать сына в Англию. Обращайтесь ко мне, если понадобится помощь.

Джошиджи удалился, а я принялся строить воздушные замки.

Мой старший брат мыслил более рационально. Где найти средства на поездку? И можно ли отправить такого юнца, как я, за границу одного?

Мама расстроилась. Ей не хотелось надолго расставаться со мной.

— Твой дядя, — сказала она, — теперь старший в нашей семье. С ним нам нужно посоветоваться в первую очередь. Если он даст свое согласие, мы обдумаем все всерьез.

Однако у брата появилась другая идея. Вот какая:

— Мы имеем право рассчитывать на поддержку в Порбандаре. Мистер Лели, чиновник, очень уважает нашу семью и ценит дядю. Весьма вероятно, что он сможет помочь тебе получить материальную помощь от государства для твоего обучения.

Мне все это очень понравилось, и я приготовился ехать в Порбандар. Тогда еще не было железной дороги, и путешествие туда занимало пять дней. Я уже не раз упоминал, что был труслив, но в тот момент желание побывать в Англии пересилило все. Я нанял повозку до Дхораджи, а там пересел на верблюда, чтобы прибыть в Порбандар на день раньше. Это стало моей первой в жизни поездкой верхом на верблюде.

Наконец я приехал, поклонился дяде и обо всем ему рассказал. Он немного подумал, а потом сказал:

— Не уверен, что в Англии можно жить так, чтобы не нарушить запретов своей религии. Я сомневаюсь, потому что видел много подобных примеров. Когда я встречаю всех этих важных адвокатов-индусов, я не вижу разницы между тем, как живут они, и тем, как живут европейцы. Они не следят за питанием, не расстаются с сигарами, они бесстыдно одеваются, совсем как англичане. Все это противоречит традициям нашей семьи. Вскоре я отправляюсь в паломничество, и жить мне остается не так уж много лет. Стоя на пороге смерти, как могу я осмелиться дать тебе разрешение на поездку в Англию? Как могу разрешить пересекать моря? Но я не хочу и вставать у тебя на пути. Так пусть решает твоя мать. Если она даст разрешение, то поезжай! Передай ей, что я не стану вмешиваться. Ты поедешь, получив мое благосло-вение.

— Ничего другого я и не смел ожидать от вас, — сказал я. — Теперь мне всего лишь нужно уговорить маму. Не могли бы вы рекомендовать меня мистеру Лели?

— Этого я сделать не могу, — отвечал дядя. — Но он очень хороший человек. Попроси его принять тебя, расскажи обо всем. Он, безусловно, встретится с тобой и, наверное, даже поможет.

Сложно сказать, почему дядя не дал мне рекомендательного письма. Тогда мне показалось, что он просто не хочет иметь никакого отношения к моему путешествию в Англию, которое, по его мнению, противоречило нашим религиозным убеждениям.

Итак, я сам написал мистеру Лели. Он вроде бы согласился принять меня в своей резиденции. Мы встретились, когда он поднимался по лестнице.

— Сначала сдайте экзамен на бакалавра, а потом приходите, — коротко сказал он. — В данный момент я ничем не могу вам помочь.

Вот и все, что он сказал, а затем продолжил подниматься вверх. А я-то так тщательно готовился к аудиенции! Вызубрил несколько фраз, низко ему поклонился и сделал приветственный жест обеими руками. И все было тщетно!

Я подумал об украшениях моей жены и о старшем брате, на которого так надеялся. Он всегда был щедрым человеком, а меня любил как родного сына.

Вернувшись в Раджкот из Порбандара, я подробно рассказал обо всем, что там произошло. Я снова посоветовался с Джошиджи, который предложил взять у кого-нибудь деньги в долг, если потребуется. Я сказал, что могу продать украшения жены, за которые дадут две или три тысячи рупий. Брат также обещал найти средства. Мама все еще не одобряла поездку. Она решила расспросить обо всем людей, и кто-то сказал ей, что молодежь пропадает в Англии; другой поведал, что люди там начинают есть мясо, а третий заявил, что жить там и не пить спиртного невозможно.

— Что ты мне ответишь на это? — поинтересовалась она.

Я сказал:

— Разве ты не доверяешь мне? Я никогда не стану тебя обманывать. Клянусь даже не прикасаться ко всему этому. Если бы опасность действительно была, неужели Джошиджи посоветовал бы мне поехать туда?

— Я могу доверять тебе здесь, — сказала она. — Но как доверять тебе, когда ты окажешься в далекой стране? Я посоветуюсь с Бечарджи Свами.

Бечарджи Свами когда-то принадлежал к касте модх-банья, но позже стал джайнистским монахом. Он тоже был другом семьи и советчиком, как Джошиджи. Он пришел мне на помощь и заявил:

— Я бы заставил мальчика дать три торжественные клятвы, после чего разрешил бы ему уехать.

Затем он подготовил обряд, в ходе которого я поклялся не прикасаться к вину, мясу и женщинам. Когда с этим было покончено, я наконец получил согласие мамы.