Сломай меня, если захочешь - Анель Ромазова

— две недели — всхлипнула — у нас всего две недели, что бы найти денег. Иначе придется перенести операцию на год, а у Роди нет столько времени.

— Мамочка, милая моя, мы справимся, я найду деньги, у нас получится. Даже не сомневайся.

— Девочка моя, я тебя не заслуживаю. Тебе бы наслаждаться студенческой жизнью. А ты … Прости нас Сонечка.

— Мам, ну ты чего, вы с Родей, вот моя жизнь, а все остальное вообще не важно.

Приложила ладони к моим щекам, стирая подушечками больших пальцев слезы.

— Сонь, что с губой?

— Да, мячом ушибла.

— Ну чего же ты такая неловкая, вся в меня. Пойду папе позвоню, пусть домой быстрее идет, надо что-то решать.

Я выскользнула из кухни, опасаясь нечаянно выдать реакцию на отца. До самого сна просидела в комнате, даже не ужинав. Позвонила в клуб и отказалась от выступлений на пару дней, пока губа заживет.

Переоделась в пижаму и накрылась одеялом с головой. Отрезая тем самым себя от внешнего мира.

Интересно чем сейчас Макар занимается. Эти вечерние фантазии стали для меня спасением, отдушиной. Он был такой другой, сильный, уверенный, ничего не боялся. Даже мне помогал, не стеснялся, что засмеют. Кто посмеет, он же Лютый.

Воображение услужливо подкинуло голый торс с крылом на плече, сильные руки сжимающие руль. Но ярче всего язык, скользящий по упругим губам с пирсингом на кончике так пошло и горячо. Маленький металлический шарик Никогда не думала, что мне может понравится такое. Но у него это смотрелось по блядски эротично и очень хотелось почувствовать как это целоваться с ним, как металл скользит по языку.

А ведь он прекрасно осознает, какое впечатление на девушек производит. И пользуется. Даже вечно холодная Туманова, пала жертвой. А чего про меня говорить, я слаще морковки ничего не видела, а тут шоколадный чизкейк с кубиками. Одно но, он мне не по карману. Но никто не запрещает мечтать перед сном о сладком, и для фигуры безопасно, а суровую реальность оставить на утро, что бы выпить как горький кофе. Я его не люблю, но он бодрит, а иначе не справиться.

Мне всю ночь снилось, как большие крылья укутывают меня, защищая от всего. Перья были такие мягкие, уютные, дарили безмятежность и спокойствие.

Утром отбросив все сантименты в сторону, в том числе и неприязнь к отцу. Сейчас не до ненависти, просто буду его игнорировать. Мама не выдержит еще и это.

Еще вечером поговорила с Аллой, хозяйкой клуба. Она согласилась дать в долг часть денег. Уже плюс. Где взять еще столько. Много, но можно попробовать кредит. Маловероятно, но попытаться стоит.

Схватила со стола яблоко и ушла, удачно миновав встречи с «любимым родителем». Колено слегка побаливало, придется отменить тренировку с Лешей. Надо еще по банкам прогуляться насчет кредита. Часть опробовала в мобильном приложении, пока ехала в универ. Отрицательно. Ладно, надежда умирает последней.

Пересекая парковку возле университета, заметила въезжающий автомобиль. Матовый, темно-серый BMW. В животе вспорхнула стая бабочек. Прикрыла глаза, сделала вдох, прогоняя пестрокрылых и натянула капюшон поглубже.

Шаг. Второй. Третий.

— Бемби пс, бемби прием.

Ну зачем. Свежий, как глоток воздуха. Со своей этой порочной улыбочкой. В белой футболке, которая ничего не скрывает. А я же не слепая. Наглец, перегородил дорогу, мешая идти дальше. Пока я рассматривала его, он успел рассмотреть меня.

— Соня, что с губой — вопрос дня. Взял за подбородок, поворачивая лицо из стороны в сторону.

— Ничего, это от мяча. Я просто зазевалась и пропустила — вранье слетело без запинки, маме лгать сложнее.

— Это Марго?

— Нет, нет, я же говорю, мяч — смотрит так, не верит, продолжая держать ладонь на щеке. Я замираю, наслаждаясь неожиданной лаской. Тянет капюшон в сторону.

— Сонь, на улице жара. Ты чего в свитере с воротом? — Макар ты же не хочешь это знать, думаю про себя. Тебе это не нужно. Я тебе сейчас так благодарна, за беспокойство в глазах. За то, что прикасаешься как к родной, к близкой. А у меня сердце вырваться хочет на встречу. Упасть к тебе в руки и лежать. И не скажу ни чего, хочу оставить так, не видеть жалости, это унизительно. Я даже отцу противна. Как это объяснить, когда сама не понимаю.

— Меня знобит. Заболеваю наверно, так что отойди, заразишься еще.

— Бэмби, я спортсмен, у меня иммунитет — убирает руку, уже собираясь уходить. Как вдруг, резко тянет воротник свитера вниз. Сжимаюсь от ужаса. Я ЗНАЮ, что он там видит. Багровые синяки от рук отца. Пытаюсь рукой помешать. Но не справляюсь, силы не равны. Ну, вот, позор обнародован. У него глаза кровью наливаются. Такая ярость светится, мне становится страшно. Не за себя. Я понимаю, по тому как ледяные искры вспыхивают в глубине серых глаз, что он может и будет очень жесток. Не со мной, а с тем, кто это сделал. Но тогда все узнают. И мама и Родя, а я не могу с ними так. Не теперь. Никогда.

— Кто это, соня? — тихо, даже спокойно, но от этого мурашки ползут по коже.

Мотаю головой, отказываясь отвечать на вопрос.

— Говори, Соня, не бойся — снова мотаю головой — Ладно, не хочешь здесь.

Хватает за руку и тащит в машину.

— Макар, пожалуйста, отпусти. Мне на пары надо.

— Пока я не узнаю кто это, не выпущу. Поняла.

— Это вообще не твое дело. Оставь меня в покое. Заняться больше нечем — но этот бугай, уже затолкал меня в машину и заблокировал дверь

— Говори — схватил за плечи, задевая синяки на предплечье. Стараюсь не реагировать, но больно. Морщусь. Замечает. Убирает руки. Сверлит глазами, ожидая ответа.

— Макар, отвали, не твое дело — бросаю грубо, надеюсь что обидится и оставит в покое.

— Теперь мое. Думаешь после того что увидел, спокойно уйду, зная, что какой то ублюдок душил тебя вчера. Ты правда не понимаешь? — завел мотор и повернул руль, выворачивая с парковки.

— Макар, куда ты собрался? Отпусти меня.

Даже бровью не повел, набирая кого-то по телефону.

— Кэд, ты в курсе кто над Гордеевой больше всех издевается?

— Потом расскажу. Ага, понятно — положил трубку

— Макар, что ты собираешься делать? Это тебя правда не касается.

— Что делать? Ну для начала разберусь с Наилем. Дальше по списку, пока не узнаю кто ЭТО сделал.

— это вообще не кто-то из универа, с этим не связано — я уже орала в голос — ну зачем тебе это, просто открой чертову дверь и все.

— Бемби, кто это? — голос хриплый от злости, отвернулась не желая отвечать.

Припарковался у подъезда. Вышел. Обошел машину. Открыл дверь и вытащил меня из машины. Закинул на плечо, заставив от неожиданности схватиться за ремень на джинсах.