Война в Фивах - Нагиб Махфуз

Глашатай предупреждал жителей Абидоса, Барфы и Дендары:

— Берите свои пожитки, деньги и отправляйтесь на юг! Ваши жилища станут местом беспощадного сражения.

Люди знали пастухов и их обычаи. Всех охватил страх, люди забрали деньги, вещи погрузили в повозки, запряженные волами, собрали рогатый скот и птиц и погнали их перед собой. Убитые горем, они двинулись на юг, покидая свои земли и дома. Чем дальше они уходили, тем чаще мрачно оглядывались назад. Сердца велели им вернуться к своим домам. Затем ими завладевал страх, и они торопливо шли вперед, к ожидавшей их неизвестности. По пути этим людям встречались подразделения армии, и им становилось легче на душе. Надежда прорезала их грустные думы, на губах появлялась радостная улыбка, которая словно отражалась на мрачном небе, когда лучи солнца в этот пасмурный день на мгновение пробивались через трещину в облаках. Люди махали солдатам и кричали:

— У нас отняли земли. Верните их нам, храбрые солдаты!

Во время этих событий фараон расставлял свои войска в долине Коптос и с печалью смотрел на группы беженцев, поток которых не иссякал. Он переживал беды людей, точно был одним из них. Боль в сердце Секененры удваивалась, когда он слышал, что люди громко произносят его имя и возносят ему свои молитвы.

Командир Пепи все время поддерживал связь с разведчиками, получал от них сведения и передавал их своему повелителю. Единственный уцелевший солдат гарнизона в Абидосе принес весть, что враг напал на этот город и маленький гарнизон оказал ему упорное сопротивление. Утром следующего дня разведчик сообщил о нападении гиксосов на Барфу, о хитрости и маневрах, к которым прибегли защитники этого города, чтобы как можно дольше задержать продвижение врага. В Дендаре гарнизон на протяжении многих часов сдерживал наступление врага, заставляя того бросать в бой все больше солдат. Казалось, что враг имеет дело с большой и хорошо вооруженной армией. По оценкам разведчиков и офицеров гарнизонов, сумевших выбраться из окруженных городов, количество воинов врага составляло пятьдесят или семьдесят тысяч, а число боевых колесниц — не менее тысячи. Последнюю новость царь встретил с удивлением и отчаянием, ибо ни он, ни его командиры не ожидали, что армия Апофиса столь велика. Он обратился к командиру:

— Как же нам противостоять столь огромному количеству колесниц?

Пепи не знал, что ответить, ибо сам задавался этим вопросом.

— Ими займется отряд лучников, — ответил он своему повелителю.

Царь удивленно покачал головой и ответил:

— В прошлом пастухи не применяли колесницы в качестве орудия войны. Как же могло получиться, что у них гораздо больше колесниц, чем у нас?

— Мой повелитель, меня печалит то, что они сделаны руками египтян.

— Это действительно безрадостная новость. Смогут ли лучники устоять перед лавиной колесниц?

— Мой повелитель, наши люди не стреляют мимо цели. Завтра Апофис убедится в том, что руки лучников сильнее его колесниц, сколько бы их ни было!

В тот вечер фараон остался один, ощущая себя беспомощным и подавленным. Он долго и горячо молил Бога дать ему силы, твердости духа и даровать победу ему и его армии.

Все чувствовали, что враг рядом. Боевая готовность была повышена, ночь прошла тревожно, все с нетерпением ждали наступления рассвета, готовые ринуться в смертельную битву.

Солдаты были на ногах задолго до рассвета. Храбрые лучники заняли укрепленные места на поле боя, каждому была придана колесница. Секененра стоял перед своей палаткой вместе с командиром Пепи. Их окружало кольцо рослых гвардейцев. Фараон говорил:

— Было бы неразумно бросить подразделение колесниц на врага, с которым им не справиться. Однако рассредоточенные колесницы помогут нашим лучникам нанести урон всадникам и коням врага. Нет сомнений, Апофис сначала бросит в бой колесницы, ибо другие подразделения армии не смогут выступить, пока не определится исход сражения на колесницах. Так что сделаем все, чтобы вывести из строя колесницы пастухов, затем непобедимые отряды нашей армии вступят в бой и истребят врага.

Мечта об уничтожении вражеских колесниц не покидала царя. Всем сердцем он молил бога Амона: «О Боже, дай нам силы преодолеть это препятствие! Встань на сторону верных тебе сыновей, ибо, если ты оставишь нас сегодня, имя твое больше не станут произносить в твоем благородном святилище, а двери твоего непорочного храма закроются!»

Царь и командир Пепи поднялись в свои колесницы, царская гвардия окружила их, позади них ждали приказа двести колесниц. Затем подошло подразделение копьеносцев, которые выстроились в две колонны, справа и слева от царя. Все ждали, когда он даст приказ вступить в бой, после того как поддерживающие их колесницы выполнят свою первую задачу.

Когда забрезжил свет, явился разведчик и сообщил царю, что египетский флот вступил в бой с пастухами за гарнизон, стоявший к северу от Коптоса. Царь обратился к командиру своей армии:

— Нет сомнений, Апофис догадался, что столкнется с яростным сопротивлением. Именно поэтому он отдал своему флоту приказ перейти в наступление, с тем чтобы высадить войска в тылу наших позиций.

Пепи ответил:

— Мой повелитель, пастухи еще не овладели искусством сражаться на борту корабля. Священный Нил проглотит трупы их солдат, а вместе с ними надежды Апофиса окружить нас.

Секененра относился к воинам фиванского флота с большим доверием, однако он велел командиру разведчиков постоянно сообщать о ходе сражения на Ниле. Мрак отступал перед утренним светом, и воины стали различать очертания поля боя. Секененра взглянул на своих лучников, которые уже держали луки наготове. Рядом с ними к бою готовили несколько колесниц. На противоположной стороне он увидел армию пастухов, которая разворачивалась, точно клубы песка. Враг ждал наступления утра, и как только рассвело, колесницы изготовились к бою. Вдруг несколько колесниц ринулись на передовые укрепленные позиции, полетели стрелы, заржали лошади, воины издавали пронзительные крики. За колесницами вперед бросились другие отряды, вступая в яростный бой с египетскими лучниками и колесницами. Секененра воскликнул:

— Битва за Фивы началась!

Пепи с дрожью в голосе ответил:

— Воистину это так, мой повелитель. Как прекрасно вступили в бой наши солдаты!

Взоры всех были прикованы к полю битвы. Все следили за ходом сражения. Они видели, как колесницы пастухов наступали, выстроившись в одну линию, затем разделились на отдельные группы и тут же устремились на лучников и египетские колесницы, преградившие им путь. С обеих сторон гибли солдаты, храбро бросая вызов смерти. Лучники оказались на высоте, они не дрогнули перед наступающим врагом, их стрелы косили и всадников, и боевых коней, образуя бреши в рядах пастухов. Пепи крикнул:

— Если битва и дальше пойдет так, еще несколько дней, и враг лишится всех колесниц!