Украсть право первой ночи - Наталья Александровна Сапункова

Невеста была, по всеобщему мнению, необычайно хороша. Покрутилась перед зеркалом, дала матери и теткам себя осмотреть и похвалить, а когда настала пора выходить, чтобы ехать в Храм – рухнула на лавку и горько расплакалась.

– Да что такое, сестричка! – всплеснула руками Лайна и села рядом, обняла её. – Ну-ка рассказывай, всё как есть! Пока не поздно, говори!

Хотя, как ни посмотри, а было поздно. Каким ужом теперь извернуться, если, к примеру, свадьбу придется отменить? Да что за причина, неужели?.. Поверить невозможно!

Мариса смотрела на названую сестру со страхом и сочувствием.

Умина потянулась к Лайне и зашептала ей на ухо, та внимательно слушала, покачивая её в объятиях. По выражению её лица, точнее, по облегчению, которое на нём отразилось, Мариса сразу поняла, что ничего страшного.

– Вот же дурочка, – заговорила Лайна. – Ну и что, что он недоволен. Твоей вины ни в чём нет. Недоволен – не женился бы, ехал бы в Гарратен к родне и женился там. Отцу что ли рассказать, пусть с ним поговорит?

– Нет-нет, – вскинулась Умина. – Не надо отцу…

– Твой Сурит, если ему такие дела не нравятся, и должен был решать, как по-своему повернуть, причём заранее, а не теперь изводить тебя придирками, – сказала сердито Лайна. – Не нравится ему, так и откажись идти замуж, только открыто скажи, какая причина. Что-де жених тебя с графом делить не желает.

– С ума сошла? Я умру лучше! – испугалась Умина. – Все равно, что делать? Говорит, он сам не знает, сможет ли меня любить после этого… А ведь любил, и я его больше жизни!

– И он дурак, и ты дурочка, – вздохнула Лайна. – Некого тут винить. Всё хорошо будет, не бойся. Он не совсем у тебя глупый.

– Говорит, до моих лунных не тронет меня, – это Умина прошептала еле слышно.

– И правильно. За это время успокоится. Родители ему разум поправят. Не плачь больше, поняла? И ни думай ни о чём, не тревожься.

В дверь постучали – пора.

– Пойдём, – Лайна подала сестре руку. – Там отец за дверью. Ему не плачься пока…

Умина закивала, посмотрела на Марису, улыбнулась.

– Что я за глупая? Тебе ещё хуже будет, да? Ты следом идешь, желаю тебе счастья…

Мариса подошла к ней, девушки обнялись.

– Да не будет мне хуже, – сказала Мариса. – Ты будь счастлива.

Она, тоже невеста, после венчания уже не подойдет к Умине, и за свадебным столом завтра ей не сидеть – не положено. Ей можно будет только в щелку посмотреть. А черед три дня она сама поедет в Храм…

Лайна вывела сестру за дверь и передала её руку отцу. Дядюшка Фуртаф вместе с женой благословят дочь и её жениха, и тот в украшенной цветными лентами повозке повезет её к Храму, и больше не выпустит её руки до самого венчания. Они сойдут с повозки, не доезжая – к Храму следует идти пешком. А по дороге их поздравит и благословит шут – старинный обычай ещё со времен Древних…

– Вот дурак жених! – в сердцах сказала Лайна, вернувшись. – Не мог лучшего счастья найти, так радоваться надо тому, что есть! А он её ревностью изводит. Так и отходила бы его скалкой. Ладно! – она махнула рукой, – переживут, куда деваться.

Марита кивнула молча. Прошла к дверям по опустевшему дому, выглянула.

Родители как раз благословляли невесту. А чуть в стороне стояли стражники из замка – и зачем они тут сейчас?..

И она вдруг встретилась взглядом с тем, своим случайным знакомцем – он стоял в окружении стражи. Отчего-то посмотрел пристально и странно. Мариса поспешно спряталась…

Она видела уже немало свадеб, и всегда люди графа приезжали за невестой уже после венчания и поздравлений. Вот некстати они тут – жених Умины и так против, а ещё графские посланцы маячат на глазах с самого утра. Он, значит, поедет венчаться сердитый, и Умине от этого никакой радости!

Наверное, Марисе лучше, ей все равно, доволен ли Реддит. Хотя после того, как лорд ему помешал, тоже будет злиться, наверное. Лорду злость не посмеет показать, а вот ей, Марисе – точно не постесняется.

Она осторожно выглянула в другое окно – рыжий как раз уезжал со двора, как влитой сидел на красивом гнедом жеребце. От ворот оглянулся, быстро оглядел дом, и каким-то дивным образом их взгляды опять встретились. Он усмехнулся, а Мариса отпрянула от окна, прижалась спиной к стене. И чего это он?..

Она снова выглянула. Рыжий уехал, и трое стражников за ним.

– И чего явились, – Лайна подошла, остановилась за спиной. – Лорд Монтери о чем-то поговорил с отцом.

– Лорд Монтери? Откуда ты знаешь, как его зовут? – Мариса обернулась к ней. – Он после твоего отъезда тут появился.

– Он в наш городок приезжал за каким-то делом, жил в трактире моего свекра, – пояснила Лайна, – мимо нас никто не проходит. Я подавала ему обед. Хоть мы и живем своим домом, но работать мне приходится у свёкра.

– И как же его полностью зовут? – отчего-то Марисе захотелось узнать.

– Лорд Ивин Монтери, – ответила Лайна. – Он племянник нашего графа. И сам сын графа, но другого. А сам беден, как все говорят.

– Что-то он не похож на бедняка! – Мариса даже засмеялась. – И как сын графа может быть бедным, не пойму? Графство не проиграешь и в трактире не спустишь, и оно всегда дает деньги. Графу ведь платят подать!

– Можешь мне поверить. Он не первый сын, графство его отца досталось не ему. Знатным людям важно одеться, как полагается их породе, и иметь лошадь, и пустить пыль в глаза своим видом, и ради этого они влезают в долги и не торопятся с отдачей. А на деле они могут быть не богаче работника у нас на мельнице.

– Ты шутишь? – не поверила Мариса. – Смешно!

– Не шучу. Не будь наивной, дорогая. Я в нашем трактире уже на всяких посмотрела! Пойдём, поможешь мне разлить вино по кувшинам. Столы надо накрыть.

– Он забирал невесту с прошлой свадьбы, – сказала Мариса. – Для графа. Я думала, он и теперь за этим.

– Да, он? – Лайна поджала губы. – Вот как… Тогда чтобы ему споткнуться!

Разлить