Нелюбимая - Мария Садловская

* * *

Познакомиться в тот же день и с Виктором Андреевичем не получилось, он слишком поздно пришел с работы. Должность муж Ольги занимал высокую, по словам тети Капы, — начальник строительного управления, во как! Капитолина Ивановна поднялась на этаж, теперь уже в комнату Надюши. Помогала ей устраиваться. Знакомила с распорядком в доме.

— У нас дом разделен пополам. Мы на своей половине живем спокойнее, чем на хозяйской стороне. Там у Платона Федоровича свой кабинет, перешел ему от тестя. Иногда хозяин принимает посетителей на дому, по своей депутатской работе. Особенно сейчас, когда приболел… Туда и вход с другой стороны. А у нас здесь тихо. Правда, сам Платон Федорович пока еще в больнице, но Оленька говорила, скоро выпишут. Раньше всех, утром, приходит повариха. Вслед за ней — домработница. У них свои ключи. Я подымаюсь позже, проследить, чтобы все позавтракали. Но это в те дни, когда семья полная. Сейчас Виктор Андреевич один завтракает, а мы все кто когда. Тебе, Надя, советую подыматься в полвосьмого. Платоша встает в полдевятого. У тебя будет время привести себя в порядок и проверить для ребенка завтрак. Это входит в твои обязанности.

Тетя Капа замолчала, повлажневшие глаза вытерла платочком, он у нее всегда выглядывал из рукава блузки. Затем снова принялась ходить по комнате, показывая Наде, где включается телевизор, куда складывать постельное белье, в конце концов и сама притомилась и, пожелав Наде спокойной ночи и во сне жениха на новом месте, ушла.

* * *

Только когда легла в постель, Надя поняла, как устала… совсем не было сил о чем-либо думать. Мысли в голове отрывочные, от лени не догоняющие друг друга. Уже засыпая, вспомнилось пожелание доброй ночи бабы Капы и чтобы «на новом месте жених явился невесте».

* * *

Будильник на мобильном телефоне разбудил Надежду в полвосьмого. Пожелания тети Капы оправдались частично — несмотря на смуту в душе, поднялась она отдохнувшая. Вот жениха во сне не увидела. Мужские особи не появлялись вообще. Всю ночь преследовал Надю один и тот же сон — плач ребенка. Жалобный, наводящий тоску. Сам ребенок был невидим, но предполагалось, что он имеет отношение именно к Наде, иначе почему бы ей было так печально? Затем, уже под утро, привиделась Надежде Люба-мама. Это случилось впервые с того времени, как мама умерла. Надя обрадовалась, аж дух перехватило… Рванулась подбежать, обнять, но не получалось — ноги будто вросли в землю, не двигались. А Люба-мама так и стояла в отдалении. И лицо ее было строгое, осуждающее. И почему-то пальцем Наде грозила. Сколько себя Надежда помнила, один раз мама была с ней строга и именно так грозила пальцем, когда Надя обидела свою одноклассницу. Девочка приходила в школу с немытой головой, в грязном платьице, а Надя ее дразнила грязнулей. Люба-мама тогда сказала: «Добрый человек никогда не обидит слабого! Я тебя считала хорошей девочкой».

Во сне Наде хотелось крикнуть маме — она никого не обижает… Но мама постепенно отдалялась от нее и в конце концов так со строгим лицом и исчезла. Надежда проснулась с мокрыми от слез щеками, облегченно вздохнув, — это был всего лишь сон. Она никого не обижает — это ее обижают.

* * *

Если бы не данный себе обет, Надя порадовалась бы теперешнему положению. Более того, ей нравилась работа няни.

Платон был любознательным мальчиком, не избалованным, чего Надежда вначале боялась. Его покладистость подкупала любого, а Надю, пережившую потерю собственного ребенка, — тем более.

Этот маленький человечек каким-то чудом распознавал плохое настроение Нади. Тогда он вел себя тихо, предлагая няне послушать стишок, который готовил к Новому году Деду Морозу. Безбожно картавя, читал наизусть «У лукоморья дуб зеленый…». Особенно усердно показывал рукой, куда идет кот, при этом путая «налево» и «направо». Но зато «…там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит…» старался говорить глухим, как ему казалось, страшным голосом. Потом, заглядывая Наде в глаза, успокаивал:

— Не бойся! У нас нет русалок, это только в сказке. У нас птички на ветках, помнишь, мы видели?

И, полностью обезоруженная, Надежда шла с ним гулять, смотреть на ветках птичек.

* * *

После выписки Платона Федоровича из больницы Капитолина Ивановна пригласила Надежду к себе для беседы.

— Надя, зайди вечером перед сном ко мне в комнату, — велела она.

Будто в кабинет, на ковер, вызвала. Надя даже всполошилась поначалу. Хотя она догадывалась, о чем будет идти речь. Сведется это к одному — не опозорить бабу Капу, поручившуюся перед хозяином за Надежду, свою землячку. Но начало беседы Надю поразило.

Тетя Капа поставила на стол чашки с чаем, придвинула ближе к девушке вазочку с конфетами и с неким беспокойством в голосе молвила:

— Давай чайку попьем и поговорим. Платон Федорович, слава богу, вышел из больницы, и я подскажу тебе, как вести себя, чтобы быть в ладу с хозяевами. Потому что я несу ответственность — поручилась за тебя. Сначала расскажу, что у нас в доме не так давно произошло. Еще была жива Зоя Борисовна, но уже совсем плохая… — Баба Капа вытащила из рукава платочек, вытерла глаза и продолжила: — Я не успевала и за Платошкой приглядывать, и ухаживать за больной. А Олюшка была в таком горе — толку от нее мало. Да и нездорова она, тоже болеет. Вот Виктор, муж Оли, обратился в бюро по найму, и прислали нам няню для ребенка. Признаюсь, она мне сразу не понравилась. Хотя бы потому, что отказалась от служебной одежды… Вот на тебе платьице — чем плохо? Удобное, по размеру подходит, цвет приятный. Она, видите ли, заявила, что будет в своей одежде. Сиськи из блузки того и гляди выпрыгнут, юбка еле-еле причинное место закрывает!

У Капитолины Ивановны даже щеки раскраснелись. Она звучно хлебнула чая, притушив свое возмущение, и продолжила:

— И что ты думаешь, Надюша, эта лярва учудила?

Надюша в это время ничего не думала, лишь окончательно осознала — лелеемый ею план мести трещит по всем швам. А тетя Капа рассказывала дальше:

— Она решила соблазнить нашего Виктора Андреевича, мужа Олюшки! А я, тоже бестолковая, подумала, что деваха хвостом вертит перед нашими охранниками. А она, стерва, вон куда замахнулась!

«Да куда уж нам, прислуге, так высоко замахиваться? Нам какой-нибудь охранник — за счастье будет!» — горько ухмыльнулась про себя Надежда. Чтобы не выдать обуревавших эмоций, заинтересованно спросила:

— Теть Капа, ну и как она его соблазняла?

— А вот слушай. Подстерегла Виктора, когда тот возвращался с работы, и перехватила его в коридоре. Прямо сиськами на него и завалилась, будто сознание потеряла. Ну как в кино теперь часто показывают. А он, значит, должен взять ее на руки, если по-киношному, и отнести на диван. Это все я уже после от Оли узнала. Муж-то сразу ей все рассказал… В общем, выслали эту прохиндейку из города на второй же день. Она из какой-то деревни сюда приехала. А вслед за ней послали такую петицию, что на работу даже полы мыть ее не примут. Платон Федорович просто рвал и метал — в доме горе, а здесь вдруг такое паскудство!