Отпетые плутовки - Татьяна Полякова

— Да кому мы нужны? Мы там уже полгода не живем, язахожу при случае, и все. Если и увидит кто, не удивится: зашла и зашла. И твоямафия уж точно нас по этому адресу искать не будет. Опять же — у меня тамодежда. Посмотри, на кого я похожа? Свитер надевать противно.

— Ты, Машк, похожа на Мальвину, вот на кого. В любомсвитере — красавица. И вообще, ты молодец. Что бы я без тебя делал? Пропал бы,ей-Богу.

— Поедем? — с надеждой спросила я.

— Поедем, — вздохнул он.

— Когда?

— Да хоть сейчас, ключ-то с собой, говоришь? Здесьнедалеко автобусная остановка, пойду у Светки узнаю, когда автобус.

В город мы приехали около восьми, успели заскочить в магазинза продуктами и отправились в Южный район. В квартире Сашка отправился мыться,а я прибралась немножко и задумалась об ужине. Сашка вышел из ванной и сразуоторвал меня от плиты.

— Отдыхай, Марья Павловна, сегодня шеф-повар я. Такимужином тебя накормлю, закачаешься.

Он подвязал мой старенький фартучек и принялся за работу.Выглядел очень по-домашнему, мило и успокоительно. Я сидела за столом,мечтательно на него поглядывала и думала, что счастье — это очень просто: этокогда Сашка в моем фартуке чистит картошку, а я сижу и пристаю к нему с глупымивопросами.

— А у тебя звание какое? — спросила я.

— У меня? Капитан.

— А это большое звание или нет?

— Как тебе сказать, среднее. Не то чтобы большое, но ине маленькое.

— А живешь ты где?

— Меня из района командировали, чтоб, значит, местнаяпублика обо мне не знала.

— Саш, а ты женат? — наконец решилась спросить я.

— Нет, — хохотнул он. — Не женат. Ни детей,ни алиментов. Правда, бесквартирный, и зарплатка у меня махонькая, а бегаю, каквидишь, много. А чего спрашиваешь-то, Машка? Никак замуж собралась?

— А ты возьмешь?

— Так ты вроде замужем, — удивился он.

— То-то и оно, что “вроде”. — Я вздохнула. —Мы с Димкой неважно жили, а теперь и вовсе… Или из-за того, что отец у меня… Неразрешат тебе, да?

— Жениться на тебе, что ли? — развеселилсяон. — Почему не разрешат? Вот выполню боевое задание, скажу начальству:“Премию оставьте себе, а мне дозвольте жениться на Машке”. Разрешат. Им жевыгодней.

— Ты, Саш, извини, все это как-то по-дурацкиполучилось. — Мне вдруг стало так больно, что слова из груди пробивалисьрывками. — Я вообще не умею разговаривать с мужчинами, говорю, что думаю,выходит глупо, молчу — еще больше на дурочку похожа. Наверное, во мне нетчего-то такого, существенного.

— Все существенное у тебя на месте, можешь мнеповерить, — улыбнулся он. — Просто ты фантазерка. Посмотри на меня,ну на кой я тебе черт? Это в тебе романтизм играет: задание, мафия и все такое.Я, Машк, типичный мент: исполнительный и нудный, дома ленивый, а на работе начальствабоюсь. Ей-Богу. Буду вечерами на диване с газетой лежать, надоем черезнеделю. — Он вздохнул и добавил:

— Давай ужинать.

Питаться желания не было и на Сашку смотреть тоже, хотелоськ отцу, прижаться к его плечу и реветь. Ужинали молча, я чувствовала, что Сашкаменя разглядывает, но глаз не поднимала.

— Машка, ты никак обиделась? — спросил он.

— Нет, — покачала я головой. — На себяобижаться глупо, а на тебя не за что.

Он стал мыть посуду, а я пошла в комнату, готовиться ко сну.Сашка заглянул туда, увидел, что я постелила ему на диване, усмехнулся.

— Отделяешь, значит? — спросил весело.

— Отделяю, — кивнула я.

— А вдвоем теплее.

— Здесь не в сарае, не замерзнем.

— Ну чего ты злишься? — Он подошел поближе ивздохнул жалостливо:

— Рожица кислая, улыбнись, а? Когда смеешься, ты мнебольше нравишься.

— А ты мне меньше. Помочь тебе помогу, если обещала, авсе остальное… в общем, давай помнить, что я замужем.

— Что ж, дело хозяйское. — Сашка разделся и завалилсяспать.

Я тоже легла. Сон не шел. Шевелиться я боялась. Хотя Сашка испит как убитый, демонстрировать свое состояние все же не стоило. Я таращиласьв потолок, усердно глотала слезы и думала, почему это в моей жизни все такпо-дурацки? Размышления на эту тему меня очень увлекли, так что я не сразусообразила, что Сашка вовсе не спит. Он вдруг поднялся и сел ко мне на кровать.

— Ну, что слезами-то давишься? — спросил он совздохом, протянул ко мне руку, а я ее сбросила.

— Извини, что мешаю, — торопливо вытерев глаза,сказала я. — Думала, ты спишь, ты же быстро засыпаешь.

— Уснешь с тобой, как же.

— Извини.

— Ну что ты заладила, как попугай, извини, извини? Неза что мне тебя извинять. — Он вроде бы разозлился.

— Я знаю, что веду себя глупо, как в анекдоте продевицу, — хмыкнула я. — Ее парень на ночь подобрал, а она утромспрашивает, куда шифоньер поставим.

— Не про тебя анекдот. Я пожала плечами, вовсе неповерив Сашке. Поднялась:

— Что-то не спится мне. Пойду постою на балконе.

Я накинула халат и вышла. Глядя на огни ночного города,пыталась убедить себя, что жизнь прекрасна. Через минуту на балконе появилсяСашка.

— Шел бы ты отсюда, — попросила я. Видеть его нехотелось.

— Машка… — вздохнул он.

— Помолчи, а? То, что я хочу услышать, ты не скажешь, апро то, какая я хорошая и какой ты плохой, мне слушать неинтересно. Иди спи. Утебя боевое задание.

— Не могу я спать, когда ты тут одна стоишь и забиваешьсебе голову чепухой, — разозлился он.

— Голова моя, хочу забиваю, хочу нет. Было холодно, япоежилась, подумала об отце и о Сашке, конечно, тоже. Он спросил: