Счастливый час в «Каса Дракула» - Марта Акоста

Почему Себастьян снова интересуется мной? Ведь прошло столько времени.

— Только не говори мне, Милагро, что ты занялась торговлей наркотиками, — сказала Мерседес. — Этот мужик плел какой-то бред — якобы его интересует твое творчество.

Тот факт, что подруга не принимает всерьез тех, кто интересуется моим творчеством, вызвал у меня негодование:

— Мерседес, неужели ты думаешь, что, торгуя наркотой, я была бы не в состоянии заплатить за свой коктейль? Я знаю того, о ком ты говоришь, и — веришь ты этому или нет — он уже признанный писатель. — Я не стала уточнять, что при этом он еще и порядочный говнюк. Возможно, Себастьян и вправду решил поговорить со мной о творчестве, а я взяла и удалила его сообщение и номер телефона со своего автоответчика. — Он телефона своего не оставлял?

— Нет, мы сообщили ему, что не знаем тебя, потому что все латинские шлюшки на одно лицо.

— Если бы ты была здесь, я бы тебя так по башке огрела! — В награду я услышала сдавленный смешок на том конце провода. — А что вы сказали на самом деле?

— На самом деле я сказала, что в клуб ходит очень много народу и такой, как ты, я не припомню.

— Спасибо за предупреждение, но не стоит беспокоиться. — Я была страшно разочарована, что обо мне не осведомлялся некий таинственный тип в странном прикиде, представившийся профессором Пепло Помпеи. Мой живот громко заурчал. — Кто сегодня играет?

Мерседес принялась нахваливать кантри-рокгруппу, которую она пригласила в клуб. Я никогда раньше не видела этих ребят, но Мерседес поклялась, что «они зажигают круче, чем моя мама у плиты перед пасхальным ужином».

— Кантри-рок? Небось какой-нибудь кантри-мрак, — выдала я, чтобы скрыть свое намерение пасть ей в ножки и поклянчить денег. Когда я бываю слишком мила, это вызывает подозрения.

— Ты такая равнодушная стерва!

— Ладно, если ты настаиваешь, я зайду.

— Как хочешь, — ответила она, но ее ответ прозвучал весело.

Теперь, когда я собиралась в «Мой подвальчик», мне нужно было подкорректировать свой наряд. Я надела длинные сережки, комплект браслетов со стразами и чудесный укороченный кожаный пиджак под леопарда. Такая кожа всегда в моде. А ноги я всунула в симпатичные красные босоножки с сексуальными узкими ремешками. Потом нанесла побольше косметики, чтобы скрыть круги под глазами, и в завершение накрасила губы алой помадой.

Когда я выходила из дома, меня вдруг одолела дрожь, которую я решила отнести на счет волнения по поводу того, что я снова иду в клуб и снова хорошо себя чувствую. Но хорошо ли? Цокая каблучками, я мчалась по направлению к супермаркету, хотя у меня подгибались колени и я почти рыдала от невыносимого голода. Постоянно спотыкаясь, я удерживалась в вертикальном положении при помощи рук, которыми вращала в воздухе, как мельница крыльями.

Мясной отдел супермаркета освещался красноватым светом. Сначала я схватила экономичную семейную упаковку фарша, но потом заметила, что в маленьких ванночках гораздо больше жидкости. Я стала перебирать товар в поисках подходящей цены. Из одной упаковки на мою руку пролилось немного крови. Не долго думая, я слизнула ее и ощутила весьма чувствительное покалывание во всем теле. Это потому, что я умирала от голода. Подняв взгляд, я заметила, что мясник, стоявший по ту сторону стеклянной витрины, смотрит на меня во все глаза. Наверное, я неплохо выгляжу, думала я, изящно шагая к выходу.

Кассиршу, которая работала в эту ночную смену, я уже как-то здесь видела. Я выложила отобранные упаковки и деньги возле ее кассового аппарата. Когда она взглянула на меня, я заметила, что в этот раз ее брови взлетели немного выше обычного.

Не дожидаясь, пока она посчитает деньги, я выскочила из магазина. Большинство маленьких магазинчиков и бутиков на нашей улице были закрыты. Дверь лавочки, торговавшей специями и пряностями, располагалась в углублении под выступом первого этажа. Я спряталась в темной нише.

Если девушка собралась в клуб, она должна выглядеть на все сто, поэтому я старалась быть аккуратной, отхлебывая жидкость из пластиковых ванночек и высасывая ее из сырого фарша до тех пор, пока мясо не стало сухим и серым. Энергия вновь захлестнула меня. Завтра я точно пойду к врачу. Надо ведь узнать, отчего возникает эта ненормальная тяга к мясу.

Я выбросила остатки еды в мусорное ведро возле станции метро и спустилась к перрону по ступенькам сломанного эскалатора. Пока поезд мчался по направлению к центру, я вспоминала Себастьяна таким, какой он был в ПУ. У него все было золотое — волосы, репутация и семья, и поэтому, когда он представился мне на лекции заезжего профессора, я была фактически ослеплена. Его дед, Фредерик Беккетг-Уизерспун, был магнатом, с которым по части международных дел советовались аж несколько президентов, однако сам Себастьян не интересовался ни экономикой, ни политикой. Он увлекался искусством, любил слушать лекции, ходить в рестораны и читать. Его всегда приглашали на вечеринки факультета, но не потому, что его семья делала щедрые пожертвования университету, а потому что он был симпатичный, обаятельный и умный. Женщины увивались за ним стаями, однако Себастьян тем не менее предпочитал проводить время со мной.

Можно ли возродить эту дружбу? Судя по нашей последней встрече — вряд ли, но где-то в глубине моей души надежда на это еще теплилась.

Покопавшись в сумочке, я извлекла из нее старую черствую жвачку. Так что уже на эскалаторе, когда я поднималась из метро, у меня во рту царила мятная свежесть. Я порадовалась, увидев, как много народу толчется возле «Моего подвальчика». У входа стоял Ленни. Заметив меня, он сладострастно ухмыльнулся, однако, стоило мне подойти поближе, улыбка тотчас сползла с его лица.

— Черт возьми, детка, что с тобой случилось?

Ни одна девушка, решившая вечером выйти в свет, не обрадовалась бы такому вопросу.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты немного это… ты хорошо питаешься? Ты ведь не куришь вместо еды и не голодаешь?

— Нет, Ленни, я болела гриппом. Сейчас мне лучше.

Похоже, мои слова не убедили вышибалу.

— Обязательно ешь как следует. Только собаки бегают за палками.

— Но парням тоже нужны палки, верно?

Ленни загоготал, и его рука скользнула на мою талию. Этот жест не был похож на привычное дружеское облапливание, скорее он смахивал на медосмотр, так как Ленни зачем-то тщательно ощупал мои ребра.

Я с трудом увернулась от его назойливых пальцев.

— Потом, фантом! Мне нужно отыскать Мерседес.

Клуб был полон народа, и со сцены, где находились четверо музыкантов, уже гремела музыка. И что же за белиберду они играли! Похоже на смесь Вилли Нельсона'[20]и гаражного металла с элементами музыки сока, однако этот невероятный микс звучал даже круче, чем все его ингредиенты по отдельности. Вместо того чтобы искать Мерседес, я направилась к сцене. Вам знакомо это ощущение, когда, слушая песню, ты вдруг понимаешь, что это — черт побери! — лучшая песня из тех, которые ты когда-либо слышала? Именно это происходит со мной на шоу, которые устраивает Мерседес. Какой-то придурок обнаглел до такой степени, что решился схватить меня за отощавшую задницу и прижать к себе — разбежался, как же! Мне пришлось пнуть его ногой и покинуть танцпол, что меня ничуть не расстроило, потому что первое отделение концерта как раз закончилось.