Домик под скалой - Шэрон Гослинг

Хотя это уже не в первый раз. И не во второй, и не в третий. Сердце болезненно сжалось в груди, и Анна сделала глубокий вдох, стараясь избавиться от неприятного чувства. Нет смысла ворошить прошлое. Теперь у нее другая жизнь, и это ее никак не касается.

Анна завела машину и выехала на дорогу. Она не могла понять, хочется ли ей что-то готовить для вечеринки у соседей. Наверное, лучше просто захватить с собой бутылку-другую вина и какое-нибудь оригинальное печенье.

Несколько часов спустя Анна возвращалась домой – двадцать миль по прибрежной дороге – в забитой до отказа машине, любуясь зелеными полями и танцующими бликами света на воде. Изредка ей попадались деревни – все они располагались в более удобных местах, чем Криви, но все оставляли смутное впечатление заброшенности, словно выживали лишь усилием воли.

Спуск к морю на этот раз дался ей легче. Перекладывая вещи из багажника в тачку, она заметила вдалеке человека. Сгорбленные плечи, трость и надвинутая на глаза плоская кепка не оставляли сомнений, что это Дуглас Маккин. Анна захлопнула багажник и пошла к дому, старательно игнорируя его взгляд.

Следующие два дня Анна пристраивала в доме свои покупки. Диван и кресла она накрыла шикарными темно-красными покрывалами, а поверх положила новые подушки. Когда-нибудь ей, наверное, придется сменить диван, но этот оказался на удивление удобным, а покрывало очень удачно прятало потертую обивку. Шерстяной коврик в тон покрывалам, но с синим и кремовым орнаментом закрыл проплешины на ковре и связал все в единый ансамбль. Наверху Анна повесила новые муслиновые занавески и задержалась у окна, любуясь бликами света в волнах; лучи солнца, проникавшие сквозь стекло, были такими яркими и теплыми, что ей захотелось лечь на пол и принять солнечную ванну.

Решив, что все же задержится здесь ненадолго, Анна распаковала последние несколько коробок со своими вещами. Одежду она убрала в шкаф и ящики комода наверху. Раскладывая кухонную утварь по шкафчикам, Анна вдруг поняла, что первоначальный шок от общей заброшенности помешал ей увидеть, как удобно здесь все устроено. Да, дом крошечный, но прекрасно спланированный – Анна все именно так и разместила бы, если бы сама руководила проектом.

Она развернула свои поварские ножи, хранившиеся в прочном чехле, который отец с гордостью преподнес ей в честь окончания колледжа. Толстая льняная ткань уже немного истрепалась, но Анна будет пользоваться этим чехлом, пока он не расползется по швам – или пока не истончится настолько, что перестанет защищать лезвия. Бо́льшую часть жизни, вплоть до подписания договора на куплю-продажу «Счастья рыбачки», ножи оставались самым ценным имуществом Анны. Она знала каждый из них так, словно они были продолжением ее руки. Работа с ними возвращала ей чувство дома. Проверяя ножи, Анна поняла, что ей хочется что-нибудь приготовить на своей новой кухне. И впервые за долгое время ей не придется выслушивать снисходительные комментарии Джеффа. В этом доме он не будет следить за каждым ее движением. Пусть и маленькая, кухня в «Счастье рыбачки» принадлежит ей и только ей. От этой мысли у нее неожиданно улучшилось настроение.

Приближалась суббота, и Анна, постепенно привыкавшая к новой обстановке, все чаще вспоминала совет Кэти – приготовить угощение для соседей. Эта мысль привела в действие знакомые шестеренки в ее голове. Она ведь в состоянии что-то наскоро соорудить? Что-нибудь несложное, но вкусное. Может, ей даже доставит удовольствие испытать свою «новую» кухню. Постепенно в голове Анны мысли о Джеффе сменились мыслями о блюдах: ее блюдах, а не его. Никогда в жизни ей больше не придется готовить по очередному рецепту Джеффа Роклиффа, черт бы его побрал. Анна невольно улыбнулась.

Перебрав несколько вариантов, она в пятницу утром отправилась во Фрейзербург за покупками. Вернувшись домой, распаковала и разложила по ящичкам и шкафам травы, пряности и масла, которые могли ей понадобиться, а также многое другое, что привлекло ее внимание профессионала. В магазине среди прилавков со свежими фруктами и овощами Анна вспомнила почти забытое удовольствие самой покупать продукты, искать что-то необычное, размышлять об ароматах и текстуре. Конечно, сетевой супермаркет не шел ни в какое сравнение с лондонским Боро-маркетом в пятницу утром. Но в последнее время Боро-маркет потерял свое очарование: волшебную домашнюю атмосферу – его фирменный знак на протяжении сотни лет – сменили хипстерские бренды, ориентированные на любопытных туристов и занятых горожан, склонных скорее перекусывать на ходу, чем готовить у себя на кухне.

К ночи холодильник заполнился до отказа, потому что Анна, взявшись за дело, не могла остановиться. Эта вновь обретенная радость от приготовления еды стала для нее совершенно неожиданной. Наверное, в Лондоне, в той другой жизни, она оставила что-то еще.

Начисто вымыв кухню и аккуратно разложив принадлежности, Анна подумала, что «Счастье рыбачки» нравится ей уже чуть больше, чем раньше. Она поднялась наверх, касаясь ладонью каменной стены и думая о том, что дом не мешало бы покрасить.

Глава седьмая

На следующее утро, когда солнце уже проникло в комнату через новые занавески, Анна проснулась с мыслью о еде. Должно быть, ей снился сон; у нее остались смутные воспоминания о том, как она руководила приготовлением роскошного пира. Анна лежала, разглядывая низкий потолок с яркими узорами от утреннего солнца, и пыталась вспомнить, что именно готовила во сне. В молодости ей часто снилась еда, а каждая секунда бодрствования полнилась радостью понимания, что у нее есть талант к профессии, о которой она мечтает. В самом начале карьеры спящее сознание Анны так часто рождало идеи новых блюд, что она выработала у себя привычку держать на прикроватном столике блокнот и, проснувшись, записывать свои мысли, пока они не успевали развеяться как дым. Но со временем ночная работа подсознания ослабела, а затем, ничем не подкрепленная, и вовсе сошла на нет. Анна всегда работала на чужих кухнях, и ей редко выпадал шанс приготовить блюдо собственного сочинения. Ничего не изменилось и после того, как у Джеффа появился свой ресторан и он получил возможность прислушиваться к ее словам. Но он не захотел.

Анна встала, спустилась на кухню и наполнила водой чайник, потому что любое дело лучше начинать с чая. Доставая из холодильника молоко, она увидела, сколько всего уже наготовила. Но пробудившееся творческое начало все еще не отпускало ее.

«У меня нет ничего сладкого, – подумала она. – Неплохо бы соорудить десерт».

Облокотившись на кухонный стол, Анна размышляла о том, что бы лучше подошло для такого случая, и ее взгляд упал на книгу