Одиссея блудного мужа - Марина Белова

«Здорово, хорошо, если бы он и Алину не вспомнил», – промелькнуло у меня в голове.

Петров продолжил:

– Вчера утром он проснулся, никого нет. Потянулся за бутылкой, опохмелился и опять задрых. Они ведь всю ночь квасили. Удивляюсь, как он вообще, непривычный к выпивке, выжил.

– Я тебя умоляю, такому борову и цистерны мало, он же весит килограммов сто пятьдесят. К тому же немцы – народ расчетливый, пил он, как говорится, за чужой счет, а на шару можно выпить много.

– А шара объема не имеет… Прости, совершенно некстати вспомнил анекдот. Мальчик, школьник, подходит к отцу и спрашивает: «Папа, как найти объем шара?», на что отец задумчиво отвечает: «Сынок, шара объема не имеет». А если всерьез, мы Шульца специально привезли на рыбалку, чтобы споить. Ты же видела, как ему Олег в рот водку вливал пивными кружками?

– Нашел, кого пожалеть! Меня и под пыткой не заставишь рюмку водки выпить.

– Извини, Марина, я не хотел никого обидеть. Ты вот что, если появится какая-либо информация, звони. Не верю я, что Олег Александрович мог кого-то убить, не такой он человек!

– Спасибо, Юра, на добром слове, я тоже не верю всем этим Мирошникам.

– Мне пора, – стал прощаться Петров. – Если тебе что-нибудь понадобится, я всегда в твоем распоряжении. Потому и заехал. Олег отпустил своего водителя в отпуск. Надо будет куда-нибудь съездить – звони, не стесняйся.

– Юра, скажи, как эта Щеглова оказалась в вашей компании? – спросила я.

Со вчерашнего дня мне не давал покоя этот вопрос. Я хотела знать, есть ли связь между пропажей Олега и Аниной смертью. Нет, не так: была ли связь между ними раньше, до этого трагического события. Олег сказал, что Аня прибилась к ним в ресторане, буквально прилипла к Шульцу. Тогда почему пропал именно Олег, а не Густав?

Очевидно, на нервной почве у меня развился психоз, который вылился в необоснованную ревность, а может, я от Алины заразилась подозрительностью, только в голове у меня окончательно поселилась мысль, что какая-то связь между Олегом и Аней должна была быть.

– Да как? – между тем отвечал Петров. – В ресторане к нам пристала. Знаешь, рядом всегда девушки крутятся, зарабатывают известным способом. Вот она из их числа. Почему тебя это интересует?

– Моего мужа обвиняют в убийстве незнакомой девушки. Тебе не кажется это странным? Она знакомится с вами в кабаке и тут же решает с посторонними мужчинами ехать на рыбалку.

– Вообще-то не кажется, этих девиц столько перед рестораном стоит, и они готовы выполнить любую прихоть клиентов, разумеется, если сойдутся в цене.

– Давай подробно, – потребовала я.

– Рассказывать, по сути, нечего. Мы обедали в новом ресторане «Бродвей». Олег вышел на улицу покурить и увернулся уже с Аней.

– Олег? А он знал ее прежде?

– Этого я не знаю. По-моему, нет. А там кто ж его знает? – засомневался Петров.

– Вот-вот! Может быть, и знал. Он пригласил ее для Густава? Нет, тогда совершенно не вяжется с Алиной. Мы ведь обговаривали знакомство Шульца с моей подругой, – рассуждала я вслух. – Значит…

– А если он действительно прежде ее не знал? Девчонка, по всему, была без твердых моральных принципов, решила провести уикенд с богатыми дяденьками в надежде, что ей может перепасть жирный кусочек.

– А мне думается, он все-таки ее знал и, похоже, пользовался ее услугами. А друг он пригласил ее для себя? Они договорились, а в моем присутствии разыграли, будто Аня заигрывает с Густавом.

– Зачем ты себя накручиваешь, Марина?

– Понимаешь, Юра, если я узнаю, что Аня поехала с Олегом, у меня будет совершенно другое к нему отношение.

– Ты хочешь сказать, если уличишь его в супружеской измене, то страдать будешь меньше?

– Ровно наполовину. Все-таки… – Я задумалась, какое время выбрать, настоящее или прошедшее. – Все-таки отец он хороший.

– Дурацкая логика! Я понимаю, ты расстроена, и твой мозг сам находит способы защитить себя от стресса. – Юра посмотрел на меня как на тронувшуюся рассудком. – Но ты все равно наговариваешь на Олега. Он примерный семьянин!

– И в связях, порочащих его репутацию, замечен не был?

– Точно, в лучшем случае букет цветов для сотрудницы ко дню рождения или флакон духов для секретарши на Восьмое марта. Не верю, что тебе полегчает, если ты узнаешь о каких-то сомнительных моментах его жизни.

«Это все мужская солидарность, вы друг друга покрываете. Просто ты, Юрочка, меня расстраивать не хочешь», – меня зациклило, и я вдруг отчетливо представила, как червь сомнения в моей душе отгрыз внушительный кусок от фундамента доверия к мужу.

Ладно, не хочешь рассказывать, не надо. Я поеду в общежитие, где прежде жила Щеглова, пообщаюсь с соседками, найду ее подруг. И узнаю, как, чем и с кем жила Анечка. Может, мне это и поможет понять, что произошло на рыбалке: кто был с кем, был ли это несчастный случай, или у кого-то были мотивы убрать Аню.

У меня было два варианта: или Олег утонул, и его труп до сих пор в воде; или Олег убил Аню в припадке ревности и теперь скрывается от правосудия. Может быть, конечно, есть и третий вариант, но я пока не могла его сформулировать, какие-то мысли осколками бродили в моей голове, но картинка складываться не торопилась.

Я очнулась: Юра теребил меня за плечо, за своими мыслями я совершенно забыла о том, что он стоит рядом.

– Ты где? Приди в себя!

– Ты что-то говорил? Извини, я о своем думала. Как все нелепо вышло.

– Давай договоримся, я пока на фирме говорить ничего не буду. Ненужная информация может навредить делу. У нас заказов на два года вперед, если просочится слух, что наш босс пропал или, не приведи господи, в тюрьме, всенепременно возникнут проблемы – расторжение контрактов, выплата неустоек, полный развал. В твоих интересах сохранить фирму. Согласна? – Я в ответ кивнула. – Будет у меня что-то новенькое, обязательно сообщу, у тебя – звони.

– Хорошо.

– Я буду приезжать каждый день. Может, ты у нас с Таней пока поживешь? Не страшно одной?

– Спасибо, Юра, я лучше дома. Я так тебе благодарна.

– Не за что! Пока, – простился со мной Петров.

Я еще немного погуляла с Бобби и вернулась домой.

Надо завтра съездить в общежитие. Сегодня этого сделать я просто не в состоянии. У меня стоит ком в горле, хочется рухнуть на кровать и зарыдать, а потом забыться в глубоком сне и спать, пока все не утрясется, или, скажем, проснуться днем раньше, когда был рядом Олег и мы безмятежно радовались нашему семейному счастью.

Судя по адресу, оставленному Аней, общежитие находится на другом конце города. Трястись в автобусе малопривлекательно, машину водить я не умею, к тому же она исчезла вместе с Олегом. Такси? Мне нужна машина на несколько часов, таксист сдерет с меня кучу денег, жалко. Воспользоваться предложением Петрова, попросить, чтобы он меня свозил? Нет, стыдно признаться, что я ревную мужа к какой-то девчонке. Остается Алина. Я сняла телефонную трубку и начала набирать знакомый номер.