Король и спящий убийца - Владимир Гриньков

А в следующий миг схватил меня за грудки и приподнял над полом. Я думал, что он будет меня бить. Отвечать ему я не собирался – знал, на что шел, готовя такой сценарий. Но ничего страшного не произошло. Игорь подержал меня на весу и осторожно опустил на пол.

– А я бы врезал! – мечтательно сказал Демин.

Еще бы ему не злобствовать – в овсянке по самые уши.

Отсняв сюжет, мы в этом кафе и остались – хотели отметить первую полноценную съемку после годичного перерыва. Нам накрыли стол, и когда мы за него сели, вдруг установилась тишина – полнейшая. Для ребят-операторов и для Светланиного друга Димы причина повисшей тяжелой паузы была неясна, но я-то знал…

– Помянем, – сказал Демин ставшим вдруг глухим голосом. – Без Сергея Николаевича этой программы не было бы.

Теперь и новички поняли, что к чему. Мы выпили, не чокаясь. Светлана смахнула с лица слезу. Демин с мрачным видом жевал огурец.

Я впервые поминал живого человека, но никому не мог объяснить нелепости происходящего.

– Ничего, прорвемся, – вдруг сказал Илья.

– У нас получится, – поддержала его Светлана.

Подразумевалось, что и без Самсонова сможем потянуть программу.

– Ты, кстати, перед съемкой не сказал никому, что можно, что нельзя, – шутливо погрозила мне пальцем Светлана.

– Можно все! – веско отозвался я.

– Ты шутишь! – не поверила Светлана.

– Повторяю для тех, кто не понял: можно все! Мы не должны себя ни в чем ограничивать. Мы вольные птицы.

– Ну, крылышки нам в таком случае быстро подрежут, – прозрел наше будущее Демин и закручинился.

– Пусть! – сказал я. – Кто-то, но не мы сами. Будем снимать, как нравится нам, а кто-то со стороны уже пусть поправит, если мы ошибемся.

Светлана с сомнением посмотрела на меня.

– Да! – проявил я упрямство. – Только так! У нас программа такая, тут уж ничего не попишешь. Берем конкретного человека, подстраиваем ему какую-нибудь ситуацию и снимаем происходящее скрытой камерой. Все! Это жизнь в чистом ее проявлении.

– Жизнь! – пробормотал Демин. – В чистом проявлении! Я прожил сорок лет, но сегодня впервые мне на голову нахлобучили тарелку с овсянкой.

Все засмеялись.

– Издержки производства, – примирительно сказал я. – Я ведь тоже едва не схлопотал по физиономии.

– То-то и оно, что «едва».

Демин, кажется, до сих пор печалился оттого, что не увидел сцену расправы надо мной.

– В принципе, конечно, мы можем снимать все что угодно, – сказала Светлана, – но для самих себя мы просто обязаны установить какие-то рамки.

– Послушай! – воздел я руки к потолку. – Ну почему ты думаешь, что мы будем снимать какие-то непристойности?

– А что? – ожил Демин. – Почему бы и нет? Представьте…

– И не вздумай сказать этого вслух! – проявила бдительность Светлана.

Демин сник и засопел. Все это было невсерьез, конечно. Они дурачились. И я отдыхал с ними душой.

– Нет, гадостей никаких не будет, – пообещал я. – Мы вообще можем перейти на сугубый реализм. Чуть ли не заурядная бытовуха. Возьмем какую-нибудь ситуацию, которая имеет место в жизни, но очень редко происходит в присутствии большого количества людей…

– Например? – подозрительно осведомилась Светлана.

– Нет-нет, – успокоительно сказал я. – Никакого секса и прочих подобных штучек. Почему бы не взять лотерею?

– Лотерею? – переспросил Демин.

– Ну да. Вы никогда не задумывались над тем, как интересно было бы понаблюдать за человеком, угадавшим пять номеров из тридцати шести? Вот в эти самые первые секунды, когда он осознает, что выиграл. Даже нет! Не так! Сам процесс! Идет передача. Представляете? По телевизору. Из лототрона вываливаются шар за шаром, вот один номер угадан, вот два, три, четыре. Вы представляете? Человек сидит со своим билетом перед экраном, а мы его снимаем.

– Как же сделать так, чтобы он выиграл? – проявил тугодумие Демин.

– Да никак! – Я даже засмеялся. – Мы розыгрыш тиража инсценируем, отснимем в студии, а потом подключимся к телевизору нашего героя и прокрутим пленку – для него одного. Для всей страны будут одни выигрышные номера, а для него другие.

– А его не хватит удар? – голосом генсека Брежнева осведомился Дима, и все засмеялись.

– Выберем человека помоложе, – предложил я. – С этим проблем, я думаю, не будет.

– Вообще-то неплохо, – оценила Светлана. – На экране это, конечно, будет смотреться. Попробовать можно.

– Но размаха нет, – вздохнул Демин.

– Размах будет, – пообещал я. – В других сюжетах.

– Какую-нибудь масштабную бы постановочку, – мечтательно произнес Демин.

– Будет! С президентом, например.

– С каким президентом? – не понял Демин.

– С нашим, российским.

Я кивнул на Диму:

– Загримируем вот его и устроим встречу президента с каким-нибудь дядей Ваней. В неформальной обстановке. А? Вот сюжет! Сидят вдвоем и водку пьют. И попутно президент с этим самым дядей Ваней советуется по всяким государственным делам.

– Ну ты загнул! – осуждающе сказал Демин. – Хочешь, чтобы нас закрыли?

– К черту! – вскинулся я. – Никаких ограничений! Я же сказал: пусть нас посторонний дядя поправляет.

– Он прав, – признала Светлана.

Она улыбалась, и в ее взгляде, обращенном на меня, я читал что-то, чему не сразу смог найти определение. Только через некоторое время понял. Я сейчас представлялся ей Самсоновым. Тогдашним – молодым и полным планов. Потому она и настояла на том, чтобы руководителем программы стал я. Самсонов был для нее слишком большой потерей, и она лихорадочно искала ему замену. Так в штормовом море моряк высматривает маяк – надо за что-то зацепиться взглядом, иначе беда.

Мы просидели в кафе до поздней ночи. Не хотелось расставаться. Было такое чувство, что мы вдруг вернулись в ту, прежнюю жизнь. И это чувство было боязно потерять.

Даже Демин, обычно мрачный, повеселел и рассказывал смешные истории, приключившиеся с ним за год. Нормальный мужик. И чего Алекперов на него бочку покатил?

Я улучил минуту, когда нас никто не слышал, и спросил у Демина:

– А с Алекперовым за этот год тебе случаем не приходилось ссориться?

И увидел, как лицо Демина пошло пятнами. Значит, приходилось. Так вот в чем дело.

Ранним утром взорвали машину Алекперова. Его самого в салоне не было, он только еще подходил к машине – и тут раздался взрыв. Водитель был убит на месте. Алекперова взрывной волной отбросило метров на десять. Мина была радиоуправляемая, и специалисты предположили, что у человека, державшего палец на кнопке, попросту не выдержали нервы. Если бы он дождался, пока Алекперов сядет в машину, покушение закончилось бы успешно.