Сбывшееся предсказание - Колин Фолкнер

Следуя указаниям Зейна, она ехала по извилистой сельской дороге, а потом свернула на длинную и прямую. Элайз не знала, что ее ждет. Ближе всего она познакомилась с одной из ферм, где выращивают цыплят, в прошлом году. По глянцевым фотографиям. Покупатель вместе с ней посмотрел снимки и заплатил, не глядя, за свое приобретение. Еще она знала, что на таких фермах обычно много хозяйственных построек. Они разбросаны по полям, точно пунктирные точки.

Элайз поставила машину во дворе под большим дубом, рядом с пикапом Зейна и другими машинами. Среди них был и «БМВ» седан, на котором он привез ее домой в первый вечер. Она с почтением рассматривала белый обшитый досками дом. Веранду закрывали зеленые жалюзи.

Участок аккуратный, со свежескошенным газоном и постриженными кустами. Повсюду цветочные клумбы.

Набрав побольше воздуха в легкие, Элайз взяла контейнер с маринованными грибами и направилась по лужайке к дому. Навстречу ей выскочил черный Лабрадор с маленькой белой тапочкой во рту. За ним бежали два близнеца лет семи-восьми.

Элайз услышала, как хлопнула дверь веранды.

К ней шел Зейн, вытирая полотенцем руки. На нем были темно-синие шорты и футболка для серфинга. Мальчишеские светлые волосы небрежно спадали на одну сторону. Он прекрасно выглядел. Молодо. И был больше похож на человека, который увлекается серфингом, чем на фермера.

— Приехала! — приветствовал он ее.

Элайз кивнула, с трудом сдерживая волнение.

Прошел день, а она все еще чувствовала вкус его поцелуя на своих губах. Все еще чувствовала его руки на своих бедрах.

— Приехала. И привезла маринованные грибы. Элайз протянула пластиковый контейнер. — Не знаю, подходят ли они к ракам, но это одно из немногих блюд, которые я умею готовить.

— Не часто готовишь? — спросил он.

— Не часто, — кивнула она.

Зейн с минуту изучал ее, словно переваривая полученную информацию.

— Ладно, — наконец заговорил он. — К счастью, сестра сделала картофельный салат. Пойдем на веранду. Раки закипели, скоро будем есть. Я расскажу тебе, кто есть кто в этой сумасшедшей семейке.

Элайз последовала за ним.

— Собака, которая только что здесь бегала, мой лучший друг, Скути. На веранде — Меган, моя сестра со своей новорожденной девочкой, Алисой. У нее есть еще три сорванца, все мальчики. Тут где-то бегают. Обычно мы не утруждаем себя именами и зовем их по номерам. Ее муж Тед отвечает за варку раков. — Зейн скрестил на груди руки. — Он полицейский. — Зейн открыл дверь. — Это моя кузина Матти с дочкой Оливией.

Я тебе о ней говорил. — Он показал на молодую женщину, чуть старше тридцати, с маленькой девочкой на коленях. — У нее еще двое мальчишек-близнецов. Они бегают вокруг дома и визжат, точно дикари. Муж Матти Джо и мой другой кузен Картер скоро приедут. Картер скоро женится.

Его невеста Эми не смогла приехать. Парни поехали за пивом. Мой травяной чай им не подходит.

Немного ошеломленная, Элайз улыбалась.

— Не бойся, экзамена не будет. — Зейн придержал для нее дверь веранды. — А это мой дедушка, — спокойно сообщил он.

Элайз задержала взгляд на старике, который сидел в кресле-каталке в дальнем конце веранды недалеко от стола, накрытого яркой скатертью.

Кресло было повернуто, чтобы он мог видеть бесконечные поля, примыкавшие к заднему двору.

— У него болезнь Альцгеймера, — объяснил Зейн. — Сейчас дед живет в пансионате. Мы сами не можем за ним ухаживать, как должно, требуются специальные навыки. — Он смотрел на старика. Элайз слышала в его голосе любовь и боль.

— Мы не знаем, что происходит у него в душе.

Он будто находится в смятении. Иногда забывает, как чистить зубы, пить через соломинку. Ходить. Зейн пожал плечами. — Иногда ему становится лучше, в другие дни он совсем плох. Мы разговариваем с ним, не зная, слышит ли он нас, понимает ли…

Элайз поднялась по ступенькам.

— Это Элайз, — крикнул Зейн, перекрывая шум.

Все присутствующие с интересом посмотрели на нее. — Я никого не представляю. Вы можете это сделать сами. Только будьте повежливее, — предупредил он. Потом показал на дверь в дом. — Хочешь помочь мне на кухне?

— Конечно. — Она с облегчением улыбнулась.

Внутри дом был такой же аккуратный, как и снаружи. Большая кухня-столовая с обеденным столом, накрытым красно-белой клетчатой скатертью. Просторная гостиная с камином, в котором, похоже, могут гореть настоящие дрова, на стене — огромный экран современного телевизора. Она повидала достаточно домов, чтобы знать, как мужчины относятся к этому развлечению.

Она увидела и маленький кабинет Зейна, который он использовал как офис. И на первом этаже ванная со всем, что должно в ней быть. Большая лестница в центре холла вела на второй этаж, к спальням.

Дом Зейна не походил на большой особняк с мраморными лестницами, в котором она выросла. Он не был похож и на ее квартиру, где каждая вещь лежала там, где положено. Ее апартаменты выглядели холодными и неприветливыми. Хотя она и добавила в комнатах по совету своего декоратора разные оттенки цвета. Дом Зейна выглядел полным тепла и жизни. Ручной работы плед, наброшенный на кушетку, казался настоящим произведением искусства. На холодильнике висят детские рисунки. Несомненно, подарок дяде Зейну от племянниц и племянников.

Под руководством Зейна Элайз переносила приготовленные блюда на затянутую сетками от мошкары тыльную часть веранды. На двух столах высились горы дымящихся раков в остром соусе, початки кукурузы в масле, домашний картофельный салат и жареные цыплята для тех, кто не захочет попробовать раков.

Следующие два часа Элайз, сидя рядом с Зейном, слушала шутливую семейную болтовню.

Она редко бывала так ошеломлена. Шум. Неразбериха. То и дело звонил телефон. Лаяла собака.

Плакали младенцы. Дети выбегали из задней двери, кружились вокруг дома, вбегали в переднюю дверь и снова носились по веранде. Зять Зейна соорудил в конце веранды скульптуру из пустых пивных банок. Дети сбивали их яблоками, которые брали на кухонном столе.

Элайз была и потрясена, и очарована. Все с такой теплотой относились друг к другу. Никаких разногласий. Презрительного пожатия плечами.

Никто не грозил вычеркнуть родственника из завещания или ликвидировать имущественный фонд. Никаких разбитых бокалов из-под мартини на выложенном итальянской плиткой полу.

Наконец, когда Элайз не могла больше съесть ни кусочка, она вытерла руки льняной салфеткой и пошла размять ноги на лужайке за домом. Зейн зачем-то вошел в дом. На заднем дворе Элайз понаблюдала, как близнецы качались на старой шине. Они напялили на головы пиратские шляпы, которые кто-то сделал им из газеты. Она перевела взгляд на дедушку Китона, который сидел под яблоней. Зейн спустил его кресло с веранды — как он сказал, «дедушке нравится запах яблоневых листьев».