Оракул выбирает королеву - Оливия Штерн

Собственно, в повествовании этой льессы не было ровным счетом ничего интересного. Вечером она королеву уложила в постель, утром зашла – а королева с кинжалом в груди. И конечно же охрана ничего не видела и не слышала. Но ведь всем известно, что дворец пронизан потайными ходами, а значит, убийца мог пробраться в спальню королевы незамеченным.

И говорила она, судя по всему, правду.

Спустя еще час Арман уже направлялся к выходу из дворца, но, гонимый вполне обоснованными опасениями, заглянул в рабочий кабинет королевы. Вздохнул с облегчением, увидев магвизор на привычном месте. Толстая линза в медной раме была темной и безжизненной. Арман подошел к столу, поднял магвизор… сердце замерло в дурном предчувствии. Но нет, магвизор включился. Он всегда включался, реагируя на прикосновения Армана.

– Ну, давай, давай же, – прошептал он.

Тьма под линзой медленно рассеивалась, там словно поселилась крошечная звездочка, которая все росла и росла до тех пор, пока яркий дневной свет не затопил всю поверхность магвизора. В молочном свете как будто клубился туман. И из него, прямо к Арману, вышла Витта.

Сложно было разглядеть, где она находится. Кажется, в какой-то комнате, были видны деревянные панели на стенах. Арман смотрел на удивленное лицо Витты и поражался, каждый раз поражался, насколько они похожи. Те же черные волосы, только у Витты они заплетены в косы и уложены в сложную прическу, те же высокие скулы, те же темные глаза. Брови с изломом. И еще у Витты подбородок тяжеловат для женского, волевой такой. Пухлые губы сомкнуты…

– Витта, – позвал он, даже не надеясь, что та услышит.

Она и не услышала. Никогда не слышала. Захлопала ресницами, заглядывая в лицо Арману. Что-то удивленно спросила. И так и не дождавшись ответа, медленно пошла прочь, снова утопая в клубящемся тумане…

Арман медленно положил магвизор на стол и вздохнул. Значит, пока жива. Испытал внезапное желание сходить в храм Вседержителя и помолиться за сестру, но вовремя остановил себя: храм – для простых людей. Магов там не шибко привечали.

Сколько еще отпущено Витте? Немногим меньше десяти дней, если верить королеве.

Витту нужно было спасать. А для этого придется спасти ее Вечное величество. Оглянувшись, Арман взял со стола томик стихов, вынул закладку и сунул в карман. Затем на всякий случай прихватил еще и оставленный в рассеянности веер и с этой добычей двинулся прочь из кабинета.

Он вернулся в особняк до полудня, оставил Рекко на попечение слуги, приказав отвести плантоса в сад – чтобы побродил по пруду, напитываясь водой, чтобы подставлял округлые, заросшие глянцевыми листочками бока яркому солнцу. Арман даже немного позавидовал Рекко, вот жизнь-то: пей водичку, ешь магию и наслаждайся солнечным теплом. Ни забот, ни хлопот.

У входа его поджидал секретарь. У Армана сложилось впечатление, что давно ждал, стоял у самых дверей, переминаясь с ноги на ногу. Секретарь коротко поклонился Арману с совершенно непроницаемым выражением лица.

– Могу я узнать, льесс, что все-таки произошло?

Арман вовремя прикусил язык, ведь чуть не ляпнул, что королеву убили. Он так привык доверять своему секретарю, что теперь было странно и непривычно скрывать что-либо от него.

– Королева скончалась, – ответил он сухо.

Лицо Бранта скорбно вытянулось, он закатил глаза.

– Да примет ее новое тело!

Эта фраза была ритуальной, так говорили не первую сотню лет. Произнес ее Брант без особого энтузиазма, Арман знал, что его секретарь не в восторге от методов ее величества. Но так полагалось говорить, и льесс Брант выполнял то, что должен был выполнить человек, будучи секретарем первого советника Вечной королевы.

– Оракул уже выбрал новую королеву? – все же осведомился Брант, и Арман про себя отметил, что в сонных глазах секретаря мелькнул живейший интерес.

– Меркл завершает настройку. – Арман напустил на себя беззаботный вид. – Думаю, в течение двух дней вопрос будет решен.

– Когда прикажете подавать обед? – не меняя тона, поинтересовался Брант.

– Не сейчас, мне нужно будет отлучиться на некоторое время.

И Арман заторопился дальше. Хотелось поскорее покончить с этим, отнести отпечаток королевы Мерклу, пусть заправляет его в Оракул. Он вернулся в спальню, сбросил мундир, стянул тяжелые и неудобные сапоги и как был, босиком, пошел в свой рабочий кабинет.

Кабинет располагался на втором этаже и, пожалуй, превосходил лабораторию любого мага. Все потому, что обычный маг обладал одним даром, а Арман был оборотнем. Следовательно, в кабинете он попытался собрать все, что могло понадобиться в работе хотя бы с десятком различных магических направлений. Стеллажи от пола до потолка хранили ингредиенты для заклятий некромантов, менталистов, пиромантов, стихийников. Здесь мирно соседствовали эликсиры для левитации и подъема нежити, сушеные цветки примулы для призыва бури и артефакты-взрывники, мелки для выведения пентаграмм и гексаграмм и зелья для исцеления от дурных болезней. Только для магии Жизни ничего не было припасено – потому что ничего не использовалось. Маг Жизни мог исцелить или даже заставить биться остановившееся сердце только при личной передаче силы, при непосредственном контакте.

Арман порылся на полках, достал все необходимое: цветные мелки, компас некроманта, бутылочку с настойкой на сушеных лапках летучей мыши, пузырек с уксусом и розмариновое масло в высокой колбе, заткнутой пробкой. Все это он сложил на широком столе, затем взял мелки, линейку, циркуль, а заодно и справочник для некромантов, чтобы ничего не запамятовать. Пока выводил идеально правильную октаграмму, почти ни о чем и не думал, разве что о том, что принимать модификаторы дважды в день не самая лучшая идея, будет на следующий день пластом лежать. Но это на следующий день. А все проблемы нужно было решить сейчас.

Модификаторы он хранил здесь же, в одном из ящиков. Арман достал плоскую шкатулку, открыл ее; там, аккуратно подписанные, хранились круглые баночки с завинчивающимися крышками. Он нахмурился, заметив, что крышка с надписью «менталист» поцарапана. Брант как-то уж очень неаккуратно ее открывал, видимо, когда утром подавал модификаторы. Арман пробежался пальцами по холодным круглым крышкам, вынул нужную, чтобы стать на время некромантом. Затем все аккуратно сложил обратно, налил воды из графина и, морщась, проглотил две черные и донельзя горькие пилюли. Снова дернулась комната, на миг все поплыло, сердце пропустило удар… и через мгновение все снова стало на место.

Что ж, пора вызволять Вечную королеву. Можно ненавидеть ее до судорог, но позволить убить Витту он не мог.

Арман уже выложил веер в центр октаграммы, уже взялся за компас, и в это время дверь кабинета приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулось блеклое лицо секретаря.

– Льесс, что вы…

Секретарь уставился на цветную октаграмму, на разложенные ингредиенты, на тяжелый латунный компас.