Жертва 2117 - Юсси Адлер-Ольсен

Потом Асад повернулся к Хоану Айгуадэру, который неподвижно сидел в коляске.

– Прости, Хоан, я задумался.

Хоан попробовал кивнуть. Уж кто-кто, а он точно понимает это лучше других.

Асад положил ему руку на плечо.

Тут Хоан что-то сказал, чуть громче, чем раньше, может быть, действие лекарства понемногу стало ослабевать.

Асад наклонился к нему и попросил повторить.

– Как ее звали?

– Кого звали, Хоан?

– Жертву двадцать один семнадцать.

Асад закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Она очень много значила и для тебя тоже, правда, Хоан?

– Она стала много значить, да.

– Ее звали Лели.

– Лели…

Асад кивнул. Сейчас ему очень хотелось крепко обнять его.

– Я могу что-то сделать для тебя, Хоан? Только скажи, потому что я обязан тебе очень многим.

На лице Хоана отразилось сомнение. Будто все ужасные события, которые он пережил, не позволяли ему вернуться к нормальной жизни.

– Что угодно, – сказал Асад.

Хоан посмотрел на Асада долгим взглядом.

– Да, – произнес он. – Сними камеру с моей головы и положи мне на колени.

И пока Асад выполнял его просьбу, Хоан смотрел на маленькую видеокамеру такими глазами, словно это было величайшее сокровище на земле.

– Это все? – спросил Асад.

Послышались звуки, отдаленно похожие на смех.

– Ну, еще позвони моему редактору Монтсе Виго и скажи: пусть она катится ко всем чертям.

Возможно, он улыбался. Но это трудно было понять по его перекошенному лицу.

Асад терпеливо ждал, пока специалисты по разминированию осторожно снимали пояса шахидов с Марвы и Неллы и извлекали Ронью из ее коляски. Саперы все еще стояли на коленях, чтобы достать бомбу из спинки и другую бомбу из ящика под сиденьем, когда к Ронье подвезли новую коляску.

Асад следовал за женщинами до машин «скорой помощи» почти в трансе, держа Марву за руку. Она уже могла немного повернуть голову в его сторону, воздействие лекарств, слава богу, постепенно ослабевало.

Марва, казалось, была погружена в себя, и Асад хорошо это понимал. Он был для нее почти незнакомцем. Всё в ее мире эти долгие годы шло отдельно от него. Но Асад будет бороться за то, чтобы они вернулись к прежней жизни. Бороться за то, чтобы они опять стали свободно дышать и жить рядом с ним в Дании.

– Где он? – неожиданно спросила Марва.

– Ты говоришь о Галибе? Он умер, Марва. Его не надо больше бояться.

– Нет, не он. Афиф! Где он?

– Сын Галиба? Его увели люди из службы безопасности, я думаю.

– Ты должен его найти, потому что это не сын Галиба. Это твой сын!

День первый

В девятнадцать часов пятьдесят пять минут телеканалы и интернет всего мира взорвала новость о событиях, происходивших около мемориальной церкви кайзера Вильгельма в Берлине.

Никогда раньше действия группы террористов не отображались прессой так подробно и так долго, как в этом случае. Деятельность немецкой службы безопасности была высоко оценена за профессионализм. Ее называли образцовой и сравнивали с работой израильских элитных подразделений во время операции «Энтеббе»[58].

СМИ Германии, однако, не были столь единодушны в похвалах. Были жертвы до теракта, в частности погибли двое полицейских во Франкфурте. Во время самого теракта тринадцать человек также погибло и более тридцати было ранено, в том числе двое тяжело. Смягчающим обстоятельством явилось то, что были убиты все девять террористов и полномасштабной катастрофы удалось избежать. Тем не менее СМИ настойчиво пытались выяснить, все ли действия руководителя операции Герберта Вебера соответствовали предписанным процедурам. Начальники Вебера из службы защиты конституционного строя в Мюнхене и представитель федеральной разведывательной службы имели немало проблем, отвечая на прямые вопросы журналистов. Если бы главный организатор теракта не увлекся вендеттой, все могло сложиться гораздо хуже – так говорили журналисты. Но на самом деле все обстояло как раз наоборот. Если бы не чьи-то личные счеты, то подготовка к теракту вообще не была бы обнаружена. Однако благодаря двум датским полицейским этого не случилось.

Репортажи сопровождались множеством фотографий. Мемориальная церковь кайзера Вильгельма в ретроспективе фотографий до и после Второй мировой войны, репортажи о предыдущих терактах с их ужасающими последствиями, упоминалась серия взрывов в пригородных электричках в Мадриде в 2004 году и аналогичные теракты в Лондоне в 2005-м. И наконец, бурно обсуждалось дело Дитера Бауманна, антигероя из Фрайбурга, как его назвали, который скончался от рака легких и поджелудочной железы, а вовсе не был застрелен, как утверждали некоторые СМИ. Дискуссиям на тему, что следовало бы сделать в свое время, когда Бауманн сам оказался заложником, не было конца.

Одна из наиболее известных в интернете видеозаписей была сделана группой местного берлинского телеканала. Она вела съемку с крыши здания с символом «Мерседеса» на бульваре Курфюрстендамм, после того как началась стрельба. Неотчетливая, искаженная при большом увеличении фигура Асада, который провожал членов своей семьи к машинам «скорой помощи», заставила Розу и Гордона смеяться и плакать. Наконец-то случилось что-то хорошее. А вот у них самих дела обстояли неважно.

Все попытки найти парня, грозившего убивать всех, кто попадется ему на пути, были безуспешными. Гордон сидел как приклеенный у телефона. Они надеялись, что парень перезвонит ему и откажется от своих намерений. Полицейские не ограничились самыми вероятными адресами и посетили более двухсот домов в пределах Большого Копенгагена, так что это вызвало интерес у СМИ.

Что за облавы устраивает в городе полиция?

В кабинете начальницы управления полиции Копенгагена было назначено совещание с участием всевозможных шишек, в частности министра юстиции и начальника службы безопасности полиции, а также начальника управления полиции Дании и бедняги Маркуса Якобсена, которого подвергли критике за то, что он не оповестил все службы в самом начале.

В 18:40 совещавшиеся приняли решение, что Маркус Якобсен и Карл Мёрк должны нести личную ответственность за то, что не проинформировали их всех, а также СМИ о сложившейся ситуации на самом начальном этапе.

Все это узнали Роза и Гордон, когда Маркус Якобсен спустился к ним, чтобы сообщить новости по этому делу.

– Когда что-то попадает в прессу, ответственность несут руководители, – сказал он. – Поверьте мне, никакой пользы от этого не будет. Они ведь не понимают, какой шквал обращений обрушится теперь на нас.