Александр Македонский: Сын сновидения. Пески Амона. Пределы мира - Валерио Массимо Манфреди
Шрифт:
Интервал:
Здравствуй!
Не могу себе представить, где тебя найдет это мое послание – в боевом ли лагере, или на досуге во время передышки, или во время осады какой-нибудь крепости. Прошу тебя, мой обожаемый брат, не подвергай себя попусту опасности.
Все мы знаем о твоем походе и гордимся им. Мой муж даже почти ревнует. Он топает ногами и ждет не дождется, когда отправится в путь, дабы сравниться с тобою в славе. Мне же, наоборот, хочется, чтобы он никогда не уезжал, так как я боюсь одиночества. Так хорошо, когда он рядом, в этом дворце у моря. На закате мы поднимаемся на башню и смотрим, как солнце опускается в волны, пока совсем не стемнеет и на небе не взойдет вечерняя звезда.
Я бы так хотела написать стихи, но когда читаю сборник стихов Сафо и Носсиды, который подарила мне на прощание мама, чтобы поддержать меня в моей новой жизни, то чувствую себя неспособной на подобное.
Однако я занимаюсь пением и музыкой. Александр подарил мне служанку, она чудесно играет на флейте и кифаре и учит меня с большим прилежанием и терпением. Каждый день я приношу жертвы богам, чтобы они тебя оберегали.
Когда я снова тебя увижу? Желаю тебе доброго здоровья.
Александр свернул письмо и опустил голову.
– Плохие новости? – спросил Евмен.
– О нет. Просто моя сестра напоминает мне тех птичек, которых слишком рано забрали из гнезда: каждое мгновение она вспоминает, что еще маленькая, и тоскует по дому и родителям, которых больше нет.
Перитас заскулил и уткнулся мордой хозяину в колени, прося приласкать.
– Пердикка уже отбыл, – снова заговорил секретарь. – Завтра утром он будет в Минде и займет порт для флота. Все остальные друзья рядом со своими солдатами, кроме Леонната, который уложил к себе в постель сразу двух девиц. Каллисфен в своем шатре сосредоточенно что-то пишет, да и не он один.
– Не один?
– Да. Птолемей тоже ведет дневник, что-то вроде мемуаров. И я слышал, Неарх тоже. Не знаю, как он умудряется делать это на корабле, который постоянно раскачивается. Пока мы пересекали Проливы, меня дважды стошнило.
– Он привык.
– Ну разумеется. А Каллисфен? Он тебе читал что-нибудь?
– Нет, ничего. Он очень ревнив к своему труду. Сказал, что я смогу увидеть его, только когда завершит окончательный вариант.
– То есть через годы…
– Боюсь, что так.
– Это будет нелегко.
– Что?
– Взять Галикарнас.
Александр наклонился, потрепал пса за ухо и взъерошил ему шерсть.
– У меня есть опасения, что это действительно будет нелегко.
Глава 23
Александра разбудило рычание Перитаса, и царь понял, что так встревожило пса: топот копыт, а потом возбужденный говор перед шатром. Накинув хламиду, он выбежал наружу. Было еще темно, и на затянутом низкими тучами молочно-темном небе из-за гряды холмов выглядывала луна.
К нему, запыхавшись, подошел один из прибывших:
– Царь, засада, ловушка!
– Что ты говоришь? – воскликнул Александр, схватив его за хитон.
– Там была засада. Когда мы приблизились к Миндскому порту, на нас набросились со всех сторон, стрелы и дротики сыпались как град с неба, с холмов налетела турма легкой конницы, они наскакивали и исчезали, и тут же появлялись новые… Мы защищались, государь, мы сражались изо всех сил. Если бы флот вошел в порт, они бы его уничтожили: повсюду стояли катапульты с зажигательными стрелами.
– Где Пердикка?
– Еще там. Ему удалось занять укрытие и собрать вокруг себя людей. Он просит помощи, скорее.
Александр отпустил его, но, разжав руки, заметил, что они в крови:
– Этот человек ранен! Быстро, позовите хирурга!
Тут же со своим ассистентом появился врач Филипп и занялся солдатом.
– Предупреди своих коллег о создавшейся ситуации, – посоветовал ему царь. – Приготовьте столы, бинты, уксус – все, что нужно.
Тем временем прибыли Гефестион, Евмен, Птолемей, Кратер, Клит, Лисимах и прочие, все в доспехах и при оружии.
– Кратер! – крикнул царь, едва завидев его.
– Приказывай, государь!
– Немедленно собери два эскадрона и скачи к Пердикке: он в беде. Не ввязывайтесь в бой. Заберите убитых и раненых – и назад. Птолемей!
– Приказывай, государь!
– Возьми отряд разведчиков и легкой конницы, фракийцев и трибаллов. Езжайте вдоль берега и найдите, где можно выгрузить осадные машины. А затем сразу сигнальте флоту идти к берегу и помогите разгрузиться.
– Будет сделано.
– Черный!
– Приказывай, государь!
– Вели привезти все легкие катапульты на конной тяге туда, где Пердикка попал в засаду. Никто не должен покинуть Миндский порт или войти в него, даже рыбаки. Если отыщешь подходящее место, метай в город все зажженные стрелы, какие сможешь. Сожги его, если удастся, до последнего дома.
Александр был в бешенстве, и его гнев все возрастал.
– Мемнон! – прорычал он.
– Что ты сказал?
– Мемнон! Это его работа. Он отвечает ударом на удар. Я отрезал от берега персидский флот, а он отрезал мой. Это его работа, я уверен. Гефестион!
– Приказывай, государь!
– Возьми фессалийскую конницу и эскадрон гетайров, скачи в Галикарнас и выбери хорошую позицию для лагеря у восточной или южной стороны стены. Потом найди место для установки машин, собери рабочих, чтобы разровняли и подготовили площадки. Быстро!
Уже все проснулись: со всех сторон скакали конные отряды, раздавались короткие приказы, крики и возгласы, ржание коней.
Прибыл Парменион в полном вооружении и с двумя вестовыми:
– Приказывай, государь!
– Нас предали. Пердикка попал в Миндском порту в засаду, и мы не знаем, что с ним. Вели раздать завтрак, а потом построй пехоту и конницу на марш. Я хочу, чтобы на рассвете они выступили. Нападем на Галикарнас!
Парменион поклонился и обернулся к своим вестовым:
– Слышали, что сказал царь? Ну так шевелитесь!
– Парменион…
– Что-то еще, государь?
– Пошли Филоту с конным отрядом в Минд: мне нужно как можно скорее понять ситуацию.
– Вон он, – ответил Парменион, указывая на скакавшего к ним своего сына. – Я велел выступить немедленно.
Тем временем Гефестион со своими эскадронами бросился из лагеря и, подняв тучу пыли, помчался в направлении Галикарнаса.
Город показался вдали при первых лучах солнца, под стенами никого не оказалось. Гефестион огляделся вокруг и снова пришпорил коня, чтобы внезапно занять равнину, показавшуюся очень подходящей для лагеря.
Между прибывшим отрядом и Галикарнасом были невысокие холмы, и Гефестиону не было видно, что делается в непосредственной близи от города. Соблюдая максимальную осторожность, он направился туда шагом.
В тихий рассветный час все казалось спокойно, но вдруг послышался странный шум, резкий и ритмичный, как будто по земле или по камням били чем-то металлическим. Поднявшись на невысокий холм, Гефестион замер, пораженный открывшимся зрелищем.
Внизу
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!