Немецкая трагедия, 1914–1945. История одного неудавшегося национализма - Вадим Глушаков

хаоса еще никогда в мировых военно-политических отношениях не существовало. Советское руководство всерьез опасалось спровоцировать войну случайно, ведь именно таким образом, случайно, началась Первая мировая. Если Германия летом 1941 года собиралась добить Великобританию, то любые мобилизационные действия Советского Союза посчитали бы в Берлине актом агрессии, поскольку они понимали, что Москва окажет Лондону помощь (Лондон пришел на выручку Москве уже вечером 22 июня 1941 года). Что же касается концентрации немецких войск у границ СССР, то ее можно было рассматривать как намерение Германии создать на востоке заслон на случай, если Красная Армия решит вмешаться в конфликт на стороне Великобритании.

Советское руководство окончательно поняло, что это война, 15 июня 1941 года. Четырнадцатого июня было опубликовано заявление ТАСС, в котором говорилось о том, что ширятся слухи о предстоящем столкновении между Германией и СССР. Ставшее впоследствии знаменитым, это заявление ТАСС по форме и содержанию являлось беспрецедентным в истории мировой дипломатии, но по сути оно стало крупной дипломатической провокацией в отношении нацистов. Если Германия не собиралась нападать на СССР, то Берлину, согласно дипломатическим и логическим правилам, требовалось немедленно ответить на заявление ТАСС заверением, что никаких планов вторжения в Советский Союз у немецкого руководства нет. Такого заявления, однако, не последовало. Берлин вообще никак не отреагировал. Германия молчала вплоть до раннего утра 22 июня. В свете того, что произошло затем, в годы Великой Отечественной войны, многие могут подумать, что такие дипломатические тонкости не имели никакого значения, но это не так. В 1941 году Великая Германия пока еще с особой тщательностью заботилась о своем имидже на международной политической арене, ведь она собиралась править миром, а потому так нагло лгать было ей тогда не с руки. Заверить 15 июня 1941 года перед всей мировой общественностью Советский Союз в том, что она не собирается на него нападать, а через неделю вероломно, без объявления войны вторгнуться в СССР, было для Германии на то время политически непозволительно.

На самом деле в те тревожные дни все решали уже не дипломаты, а военные. К середине июня 1941 года перемещение немецких войск к советским границам достигло таких масштабов, что скрывать или как-то объяснять происходящее было уже больше невозможно. У советского руководства оставалось слишком мало времени – меньше недели, – чтобы передислоцировать на запад миллионы солдат и огромное количество техники. Командование Красной Армии отдало приказ о переброске на запад войск из внутренних округов, но делать это потребовало крайне осторожно, чтобы не спровоцировать немцев раньше времени. На счету теперь был каждый день, каждый час. Если бы германская разведка засекла крупномасштабное перемещение советских войск к границе, то, вероятно, вермахт немедленно начал бы вторжение, не дожидаясь, когда подтянутся его последние тылы.

Масштаб советского поражения летом 1941 года британские историки в последние годы сильно преувеличивают. Немецкая армия не выполнила ни одной из поставленных перед ней стратегических задач, провалила все сроки и вместо молниеносной войны втянулась в затяжную войну на истощение, выиграть которую Германия не имела никаких экономических возможностей. План «Барбаросса» стал самым большим достижением военного искусства в истории человечества. Никогда раньше, ни в одной стране мира военные ничего подобного не разрабатывали. Немецкое вторжение в СССР должно было идти строго по плану – так, как это происходило в Польше, во Франции и на Балканах. Но в СССР все разладилось буквально с первых дней. Командование вермахта намеревалось разгромить основные силы Красной Армии в приграничных сражениях, после чего парадным маршем дойти до Москвы и Ленинграда, на чем завершить войну. Планировалось, что войска вермахта дойдут до линии Архангельск – Астрахань, где остановятся, поскольку Урал и Сибирь Великую Германию не интересовали. На разгром Красной Армии в приграничных боях и захват Москвы отводилось 4–6 недель. Иными словами, немцы должны были оказаться в Москве в августе 1941 года. Сегодня такие планы гитлеровцев кажутся безумными, но первые три недели боевые действия вермахта на направлении главного удара – на Москву – шли в соответствии с планом «Барбаросса». Немцам удалось разгромить войска Западного фронта в Белоруссии и преодолеть за три недели 700 километров на восток, дойдя до Смоленска. До Москвы им оставалось меньше 400 километров. В Смоленске, однако, русские дали немцам бой совсем как в 1812 году французам, только гитлеровцам в 1941 году пришлось здесь задержаться на два с половиной месяца. Наполеон со своим походом на Россию преследовал Гитлера и его суеверную армию подобно злому психологическому року. Казалось, весь немецкий офицерский корпус перечитал книгу французского генерала Шамбре о вторжении в Россию 1812 года. Немцы начали наступление 22 июня, французы – 23 июня. Обе армии шли на Москву одной дорогой – Смоленским трактом – и обе натолкнулись в Смоленске на ожесточенное сопротивление русских.

Основные положения плана «Барбаросса» заключались в следующем. Направлением главного удара была выбрана Белоруссия, где бронетанковыми силами предполагалось провести глубокий прорыв – очень глубокий прорыв на тысячу километров до Москвы. Второй по важности удар наносился в Прибалтике. Цель – Ленинград. Средства достижения те же – глубокий прорыв бронетанковыми силами. От границы до Ленинграда чуть больше 800 километров. От наступления на Украине, на юге СССР, вермахт многого не ожидал. Дело заключалось в том, что перед началом войны советское командование разместило основные силы Красной Армии именно на Украине, сделав это из стратегических соображений, которые оказались ошибочными. Немецкое командование на начальном этапе военных действий умело использовало каждую ошибку Красной Армии. Направление главного удара вермахта оказалось не там, где ожидало советское командование: в Белоруссии, а не на Украине. В основе плана «Барбаросса» лежала уже проверенная идея танкового блицкрига, к лету 1941 года, казалось, доведенная до совершенства. Командование вермахта разделило Восточный фронт на три части. На севере – в Прибалтике – наступала группа армий «Север». В ее составе имелось: 2 армии, 1 танковая группа и 1 воздушный флот. На центральном участке фронта – в Белоруссии – действовала группа армий «Центр», в составе которой имелось: 2 армии, 2 танковые группы и 1 воздушный флот. На юге – на Украине – продвигалась группа армий «Юг», в ее составе имелось: 3 немецких армии, 1 румынская армия, 1 танковая группа, 1 воздушный флот и румынская авиация. Отдельно на границе СССР с Финляндией действовала немецко-финская группа войск, но главную роль в ней играла финская армия.

Каждая группа армий – «Север», «Центр» и «Юг» – наступала подобно огромному крабу, нанося удары на флангах парой гигантских бронетанковых клешней. Две эти «клешни» должны были прорвать тонкую линию приграничной обороны, затем