Екатерина Арагонская. Истинная королева - Элисон Уэйр

Это было невероятно.

– Но императора там не было! Разве нечто подобное могло свершиться по его воле или с его согласия?

– Нет, мадам, конечно нет, все говорят, что он в ярости из-за этого, как и все, но он воспользовался преимуществом. Ему очень выгодно держать папу в своей власти.

«И мне это тоже на руку», – поняла Екатерина. Если папа – пленник императора, ее племянника, вожделенное для Генриха решение едва ли будет принято в ближайшем будущем. Екатерина тут же укорила себя за то, что думает о собственных интересах, когда столько людей терпят жестокие страдания.

– Я прикажу отслужить мессу по душам умерших, – сказала она. – И помолюсь за них.

– Люди в открытую обсуждают королевский процесс! – возмущалась Мод. – Они называют это тайным делом короля, но это уже ни для кого не секрет!

– Что правда, то правда, ваше высочество, – сказала Мария, ее глаза сверкали от злости. – Всем всё известно, как будто об этом объявил на площади городской глашатай.

Фрейлины Екатерины вернулись из сада очень сердитыми. Услышав несколько новых сплетен, они прервали прогулку и поспешили передать королеве, о чем толкуют люди в Сити.

– Говорят, король приказал лорд-мэру навести порядок и заставить людей перестать распускать слухи под страхом его высочайшего гнева, – добавила Маргарет.

– А еще поговаривают, что его милость может жениться на сестре французского короля, – сказала Мод. – Не дай-то Бог!

Екатерина пришла в ужас. Казалось, весь двор и весь Лондон знают о секретном деле Генриха, в то время как она, самое заинтересованное лицо, не поставлена в известность ни о чем. И даже Генриха давным-давно не видела. Обида становилась глубже. Он мог бы поговорить с ней об этом хотя бы из вежливости. У нее столько всего накипело внутри, уж она бы ему сказала. Мария, злившаяся на короля из-за Екатерины, подстрекала ее найти супруга и все ему высказать. Мод и Маргарет, всегда проявлявшие рассудительность и осторожность, советовали спросить его, не нужно ли ему что-нибудь обсудить с ней. И все равно Екатерина не хотела сама разыскивать Генриха: боялась, как бы он не подтвердил худших ее опасений.

Но тут, будто мысли о Генрихе могли вызвать его появление, пришел лорд Маунтжой и возвестил прибытие короля.

– Оставьте нас! – приказала фрейлинам Екатерина и встала, чтобы приветствовать Генриха изящным реверансом.

Никогда прежде она не видела Генриха таким нервозным, как в тот послеобеденный час. Он стоял перед ней во всем блеске своей величественной персоны, но казался каким-то приниженным из-за непривычной для него робости. Екатерина взглянула на этого мужчину, который оставался ее мужем, кто бы там что ни говорил. Теперь, когда она боялась потерять его, он стал для нее еще более привлекательным, чем прежде: в свои тридцать шесть Генрих находился в полном расцвете сил. И он принадлежал ей. «Никому на свете не удастся разлучить нас», – дала зарок самой себе Екатерина.

– Садитесь, Кейт, – сказал Генрих и занял место по другую сторону камина, в эту теплую пору заполненного цветами. Он неуверенно улыбнулся ей и произнес: – Надеюсь, вы в добром здравии?

– Я здорова, благодарю вас, и чувствую себя еще лучше в вашем присутствии. – Екатерине не хотелось, чтобы ее слова прозвучали упреком.

– А Мария?

– С ней тоже все в порядке, и леди Солсбери докладывает мне, что она делает заметные успехи в учебе.

Екатерине подумалось: живя при дворе, Мария могла услышать что-нибудь о сложностях с браком своих родителей. Прошу тебя, Господи, не допусти этого!

– Кейт, – продолжил Генрих, возясь с ниткой, вылезшей из дублета, – мне нужно поговорить с вами. В последнее время меня заботит, очень заботит – тяготит мне совесть законность нашего брака, и… мне очень жаль, но я без всякого желания пришел к заключению, что мы должны расстаться.

Он как будто нанес ей смертельный удар. Нет, не может быть, чтобы эти слова произнес Генрих, ее Генрих.

– Кто вложил эти слова в ваши уста? – дрожащим голосом спросила Екатерина.

Генрих выглядел смущенным:

– Во время переговоров епископ Тарба выразил озабоченность законностью статуса Марии, и это не дает мне покоя. Его слова понудили меня задуматься: не отказал ли нам с вами Господь в сыновьях из-за того, что наш брак Ему не угоден? Совесть моя неспокойна, Кейт. Я очень боюсь гнева Божьего.

– Вы уверены, что это не кардинал вселил в вас такие сомнения? – спросила Екатерина. – Он хочет избавиться от меня. Теперь, когда вы подписали договор с французами, какой смысл иметь при себе королеву-испанку?

– Нет, Кейт, это не так. – Генрих имел сконфуженный вид, что лишь подтверждало подозрения Екатерины. – Как раз Уолси убедил епископа в том, что Мария – законная дочь короля. Кардинал, конечно, знает о моих сомнениях, но сначала был против того, чтобы я предпринимал какие-либо действия, хотя, как и я, заботится об устранении причин моего беспокойства. Именно он посоветовал мне обратиться за решением вопроса к папе.

– Это ни к чему! – упиралась Екатерина. – Нам было дано позволение.

– Но Библия предупреждает, что Бог жестоко покарает человека, который женится на вдове своего брата. Кейт, вы ведь знаете, что говорит Книга Левит! «Они будут бездетны». Поверьте мне, я изучил вопрос и убежден, что мы нарушили Божью заповедь. Брак, который приносит мне столько страха и душевных мук, конечно, не может быть законным!

– Генрих, он законен! Так сказал папа. Разве он может ошибаться?

Генрих встал и начал расхаживать по комнате:

– Свидетельства неудовольствия Господа очевидны всем. Все наши сыновья умерли вскоре после рождения. Это наше наказание. – Он повернулся к ней и молитвенно воздел руки. – Уже долгое время я чувствую, что живу, вызывая гнев Всевышнего. Теперь я знаю, в чем причина, и боюсь рассердить Его еще сильнее, если стану упорствовать в сохранении этого брака. Вот почему, дабы успокоить совесть, а также из нужды в преемнике, мне приходится разрешать свои сомнения.

На глазах у короля блестели слезы.

Екатерина опустила веки, собираясь с мыслями. Она не могла отказать Генриху в искренности, и тем не менее ей было отчаянно необходимо убедить его в том, что эти страхи безосновательны. В случае удачи вся эта печальная история останется в прошлом и будет позабыта.

– Вы говорили со своим духовником?

– Да. Я обратился к нему прежде всех. Он не был уверен, что мне ответить, и направил меня за советом к архиепископу Уорхэму. Тот устроил допрос. Кейт, мне очень жаль, если вас это огорчает, но необходимо разрешить это дело.

– Генрих, на каких основаниях вы подвергаете сомнению законность нашего брака? Я пришла к вам девственницей. Мы с Артуром так и не вступили до конца в супружеские отношения.

– Но вы много раз спали вместе, жили в одном доме…