Операция «Наследник», или К месту службы в кандалах - Светозар Чернов

Все трое подходят к одной из загородок. Дервьё говорит, что страусы никогда не привыкают к людям, которые за ними ухаживают. Птицы бросаются на своих сторожей, щиплют их и стараются потоптать, уронив на землю.

Араб, открывавший ворота, начинает дразнить самца, мешая ему сидеть на яйцах, стучит о забор, хлопает в ладоши. Артемий Иванович, стоя у калитки, ведущей в заграждение, с удовольствием присоединяется к нему. Внезапно на калитку всей массой наскакивает громадная серая матка и настойчиво вытягивает шею, чтобы клювом достать обидчика. Артемий Иванович кубарем летит на землю.

Дервьё говорит, что при нападении страусов надевают шляпу на палку и поднимают вверх. Страус, охраняющий свою территорию (загон), не будет нападать на страуса выше его ростом. Артемий Иванович даже с котелком на тросточке оказывается ниже страуса.

Фаберовскому надо ехать обратно в Каир и он прощается, выражая надежду увидеть еще Владимирова живым.

Ночной сад Эзбекия, где пандани и баобабы, оглушительная египетская музыка в китайском павильоне, гроты с таинственным освещением, озеро с челноком для влюбленных и везде фонари. Пенелопа требует объяснить преследования со стороны Гримбла и Ландезена и то, что произошло в поезде. Фаберовский отказывается что-либо объяснять. Если только о причастности Гримбла, чтобы предостеречь против Какссон. Она должна рассказать, что это Какссон сразу же сдала их Гримблу в поезде. Фаберовский хочет рассчитать служанку, но Пенелопа напоминает об обязательствах, которые она ради Батчелора и Розмари взяла перед отцом.

В 22 часа все начинают расходиться, а к 23 часам в отеле гробовая тишина. В гостинице вечером приняли теплые ванны.

«Новый отель» в Эзбекие (арендатор Пантеллини), большое здание с прекрасными аппартаментами, террасой и садом, 12–16 ш. в день.

Пятница, 21 ноября

Фаберовский проснулся в три часа ночи, когда на мощеной площади Эзбекие начали орать голодные ослы. Невыспавшийся и злой, он осторожно выбрался из-под густого кисейного полога над кроватью, призванного защищать от гнуса и москитов, стараясь не разбудить раскинувшуюся на невероятной ширины постели Пенелопу. В маленьком, убранном от пола до потолка портьерами, зеркалами и коврами номере невозможно было повернуться рядом с этой гигантской кроватью и совершенно нечем было дышать. Распахнув настежь стеклянную дверь, он вышел на балкон, надеясь хоть здесь получить отдохновение от душной ночи.

Едва заметная ночная прохлада не могла остудить его мокрое от пота разгоряченное тело. Проклиная ревущих ослов и эту душную египетскую ночь, поляк вытащил на балкон кресло-качалку и улегся в ней, протянув ноги к пробуждающемуся Каиру. Балкон выходил на восток и Фаберовскому была видна пустыня, крутые скалы отрогов Шаиб эль-Мукаттама и уже окрашивающиеся в розовый восходный цвет минареты мечети Мехмета-Али, расположенной на возвышенности и господствующей над всем городом.

Вчерашняя стычка с Ландезеном не способствовала радужному настроению. Ландезен остался на станции Бенха, но если он не добрался до Каира раньше, уже сегодня в полдень он сядет на александрийский поезд и будет здесь. А это значит, что временное преимущество, которое они получили, спрятав Владимирова на ферме и поселившись в Каире, где Бинт знал в лицо только Пенелопу, будет утеряно. Более того, отсутствие Владимирова ослабляет их силы в случае, если они будут обнаружены Ландезеном.

В мыслях Фаберовский засыпает и на этот раз просыпается в пять часов от встающего и бьющего прямо на балкон солнца. Фаберовский заказал себе в номер чай, но когда коридорный принес какое-то противное месиво с очень подозрительными яйцами всмятку; от чая пришлось отказаться и предпочесть кофе.

Просыпается Пенелопа, спрашивает, что они будут сегодня делать. Фаберовский говорит, что намерен вывезти обратно в Каир Артемия Ивановича, чтобы обезопаситься от Ландезена. Предупреждает об осторожности, особенно в отношении Какссон.

Спустившись вниз на открытую, выходящей на главную улицу громадную террасу с колоннами и вьющимися растениями, где туристы, человек тридцать, собирающиеся посетить в этот день пирамиды в Гизе, поднимались с кресел и рассаживались по своим экипажам.

Феллах поливает мостовую: он тащит закинутый на спину огромный бурдюк или мех с водой; отверстие бурдюка он несколько прикрывает рукой, так что струя вытекает половинная и ее он очень искусно расплескивает по улице. Стайки девочек занимаются навозным промыслом, собирая кизяки в корзины. Дети с корзинами на головах подбирают руками свежий помет лошадей и рогатого скота, который потом сушат и употребляют как топливо.

Каждый извозчик возит у себя под ногами ежедневный паек его лошади из берсима, и всякий раз, когда он должен ждать, он спрыгивает и руками подает его лошадям. Частный экипаж, если владелец не занимает высокого положения, обычно использует одну лошадь; уличный экипаж имеет всегда пару лошадей.

Фаберовский высмотрел среди сбившихся у подъезда в кучу извозчиков на запряженных парой лошадей колясках свободный двуконный фаэтон и, поторговавшись для приличия, за десять франков уговорился съездить в эль-Матарию и обратно.

В пяти милях от Каира лежит деревня Матария, а в полумиле дальше Гелиополис. Миновав многие живописные египетские виллы, один из дворцов хедива и много прекрасных садов и пальмовых рощ, мы наконец добрались до оливковой плантации, которая вела в пустынеподобную равнину.

Дорога в эль-Матарию неблизкая. Сначала идет она широким шоссе, усаженным огромными тополями. Это одно из любимых мест прогулок каирцев. За городом вдоль шоссе идут бесконечные постройки кавалерийских казарм. Прежде тут стояла большая часть египетской конницы, но несколько лет тому назад забрался сюда сап. От него пало несколько тысяч лошадей и спешил он таким образом почти всю египетскую кавалерию. С тех пор эти казармы стоят пустые. Вот потянулись лагери местных войск. Свертывают с шоссе и версты две или три едут по убийственнейшей дороге. Но вот поселок. Подъезжают к саду.

Фаберовский забирает Владимирова с фермы и возвращается обратно в Каир. Перед дверью гостиницы их встречает толпа пестро разряженных драгоманов и проводников, все желают услужить и обладают целой кипой аттестатов на всевозможных европейских языках. Как правило, воры и обманщики. Фокусники, окруженные толпой погонщиков ослов, глотают шпаги и живых змей. Каирский заклинатель змей. Заклинатель внезапно бросает свою кобру кому-нибудь под ноги. Также можно видеть варанов. Он напоминает маленького крокодила. Когда заклинатель не работает, его несут на голове, а кобр в мешке. У самых дверей около дюжины мелочных торговцев, продающих: древности, вынесенные из храмов и поддельные, трости, шелковые шарфы (куффийе), тюрбаны, кишмиш, кокосовые орехи и т. д. У одного имеется кадка с молодыми крокодилами (длиной 0.5 аршин (35 см)), которых он предлагает по 5 шиллингов. Артемий Иванович загорелся идеей купить одного из них и Фаберовский едва сумел отвратить его от этого дела.

В половине первого по шикарной мраморной лестнице, устланной пушистым ковром, все четверо спустились в мрачный и огромный обеденный зал к завтраку табльдот. В столовой завтракало не менее полутораста человек; вокруг суетились лакеи во фраках и белых галстуках. Мужчины одеты просто, многие в тропических шлемах с вуалью, дамы одеты достаточно однообразно: недлинные юбки, обыкновенно светлые, а вместо корсажа нечто вроде рубашечки, затянутой широким кожаным поясом; шляпа соломенная с большими полями.