Правда о России. Мемуары профессора Принстонского университета, в прошлом казачьего офицера. 1917—1959 - Григорий Порфирьевич Чеботарев

наук. Туда вошли пять университетских профессоров, включая и меня, а также инженер-консультант и старший инженер-строитель Инженерного корпуса армии США, представлявшие Американское общество инженеров-строителей. Оплатило поездку Национальное научное общество – стоимость визита советской делегации в США оплачивало советское правительство. Советские визы для нас получила Исследовательская комиссия по автомагистралям.

Мы сделали пересадку в Копенгагене и 14 сентября приземлились в московском аэропорту Внуково. Там нас ожидала гостеприимная встреча – несколько советских инженеров приветствовали нас уже в здании аэропорта. Мы увидели много знакомых лиц – там были почти все наши недавние гости и несколько человек из тех, с кем мы познакомились на Лондонской конференции 1957 г.

Мы быстро прошли паспортный контроль, наш багаж пропустили через таможню без всякой проверки (не проверяли его и три недели спустя, когда мы улетали домой); затем нас отвезли в гостиницу «Метрополь» на двух советских лимузинах «ЗИМ», предоставленных Академией строительства и архитектуры СССР (официальной принимающей стороной), и на трех частных машинах. Профессор Цытович, старший среди встречающих, одолжил у своего сына личный автомобиль и взял для него водителя в академии. Двое других – директор Токарь и доктор Баркан, специалист с мировым именем в области вибраций грунта и лауреат Сталинской премии за технологические разработки, – сами сидели за рулем своих автомобилей советского производства, не таких больших, как «ЗИМы», – «Волги» и «москвича».

Я не мог не забавляться внутренне – так все это отличалось от того, что нам рассказывали во время продолжительного брифинга перед отъездом из Нью-Йорка. Выступавший перед нами «эксперт» по поездкам в Советском Союзе потратил немало времени на советы, как добыть машину в агентстве «Интурист»; он отмел в сторону мое замечание о том, что нам не придется иметь дело с этим агентством – ведь мы будем официальными гостями академии; он посмеялся над моим утверждением о том, что некоторые из наших советских коллег обещали возить нас на собственных автомобилях, как мы возили их. Это невозможно, сказал он. Наши собственные впечатления от поездки показали, что времена меняются, а он как минимум на несколько лет отстал от этих перемен.

Утром после прибытия нас принял в своем офисе президент Академии строительства и архитектуры; нам раздали копии предполагаемой программы визита и попросили высказать свое мнение. Председатель нашей делегации заметил, что в программе нет ни одной поездки на строительство автомагистрали и что хотя все мы специалисты по механике почв, но, как представители Комиссии по автомагистралям, хотели бы увидеть реальное строительство хотя бы одной. «Американец совершенно прав, – сказал президент академии, когда я закончил переводить. – Почему это не предусмотрено?» Оказалось, что какие-то чиновники из Управления автодорог, не подчиненного академии, весьма холодно отнеслись к соответствующим предложениям. «Говорили ли вы с… – И он упомянул несколько имен, очевидно, высокого начальства. – Нет? Так сделайте». Обернувшись к главе нашей делегации, президент академии сказал, что позаботится о том, чтобы по возвращении в Москву нам показали строительство новой Кольцевой автодороги вокруг города. В нашу программу входили Москва, Киев, Ленинград, Сталинград и снова Москва (в Киев и Ленинград мы летали на советских самолетах).

Когда деловая часть встречи закончилась, я попросил разрешения высказать личную просьбу. Согласно нашей программе, во второе воскресенье поездки мы должны были около десяти утра выехать из Ленинграда в Пушкин – старое Царское Село. Я объяснил, что родился примерно в двух милях оттуда – в Павловске (которому уже было возвращено старое название). Нет смысла везти туда всю делегацию, но можно ли мне взять такси и выехать из Ленинграда на пару часов раньше, чтобы побывать в городе, где я родился? После этого я приеду в Пушкин и присоединюсь к остальной делегации. Президент академии сразу же дал согласие.

Интересно было узнать, что в Советском Союзе ученым полагаются особые привилегии, которые распространяются также на всех университетских профессоров, включая и тех, кто преподает в технических институтах. Жалованье у них выше, чем в промышленности, – в противоположность ситуации, царящей, к несчастью, в Соединенных Штатах.

«Дома ученых» в крупных городах – что-то вроде привилегированных клубов – располагаются в лучших зданиях. На фото 44 можно увидеть наш завтрак в Московском доме ученых – прежде это был особняк очень богатого купца. В Ленинграде Дом ученых размещается в бывшем дворце великого князя Владимира Александровича, из окон которого открывается прекрасный вид на Неву (фото 45).

Во время первого завтрака профессор Цытович рассказал нам – в ответ на наши вопросы – о системе подготовки инженеров-строителей в Советском Союзе. Его рассказ произвел на нас сильное впечатление. Советская средняя школа, как и школы в большинстве других европейских стран, дает учащимся значительно более высокий уровень подготовки, чем школа в США, поэтому в самом начале учебы в высшем учебном заведении молодые люди здесь имеют сравнительное преимущество. Затем, вместо обычных в США четырех лет, им необходимо отучиться пять лет, чтобы получить первую степень – инженера. Таким образом, эта квалификация соответствует скорее нашей степени магистра, а не степени бакалавра, которая дается после четырех лет занятий. Их глубокая теоретическая подготовка тесно связана с практической деятельностью – студенты делают много проектов. Кроме того, большую часть летних каникул они должны проводить на стройплощадках, где выполняют работу сначала простых рабочих, затем бригадиров и т. д., в соответствии со строгой программой.

Существуют и две более высокие степени: кандидат и доктор технических наук. Если инженер готовится к получению первой степени кандидата, его называют «аспирант»; подготовка занимает по крайней мере два года. Таким образом, эта степень примерно соответствует американскому званию доктора философии. Степень доктора получить гораздо труднее, поэтому число докторов наук довольно ограниченно. Тем не менее степень доктора наук является обязательным условием для кандидата на пост профессора.

Мы спросили профессора Цытовича, не может ли он организовать для нас встречу с аспирантами Московского инженерно-строительного института, и, когда вернулись в Москву, он выполнил нашу просьбу. Каждый из пяти отобранных им аспирантов сделал для нас 10—15-минутный доклад о своих исследованиях (см. фото 46 и 47), а затем с готовностью ответил на вопросы, которые задавали члены нашей группы. Молодые люди произвели на нас прекрасное впечатление.

Для нас в нескольких местах были специально организованы конференции типа выставок (фото 48 и 49), на которых профессора и инженеры через советских инженеров-переводчиков рассказывали нам о своих исследованиях, а затем отвечали на наши вопросы.

Мы провели три семинара – в Московском университете, в Ленинградском политехническом институте и в Киевском доме архитекторов. Всего на этих трех встречах побывало около семисот человек. Я готовил и читал