Эра зла - Татьяна Устименко

Мне оставалось только удивляться сложнейшему хитросплетению многочисленных перипетий судьбы, сумевших неоднократно переместить нас со стороны зла на позицию добра и обратно. Взять хотя бы тех же Тристана и Конрада. Мы все являемся далеко не теми, каковыми кажемся на первый взгляд. Каждый из этих двух мужчин последовательно вызывал у меня как негативные, так и положительные эмоции, в итоге проявив свою истинную суть. Впрочем, я не считала кого-либо из них безупречно хорошим или безнадежно плохим, потому что никогда не верила в возможность существования идеала. Они оба сражались за свои убеждения, оба рвались ввысь. Но ведь желание стать богами проистекает из невозможности быть людьми. Ну, скажите, разве я не права?

Я много думала над словами Конрада: а почему именно мы должны спасать этот мир? И пришла к простому выводу: а больше некому! Нельзя эгоистично жить прошлым, нужно неравнодушно участвовать в процессе настоящего и активно создавать будущее. Конечно, в том случае, если мы хотим получить именно то будущее, которое необходимо нам самим.

Я изменилась, повзрослела и начала совсем иначе вести себя по отношению к тому миру, в котором живу. Я четко осознала: именно соблюдение той границы, которая отделяет добро от зла, справедливость от вседозволенности, эгоизм от милосердия, и делает нас людьми. Если не хочешь называться зверем, если дорожишь своими принципами, то уважай не только свое, но и чужое мировоззрение: не делай другому того, чего не хотел бы и что не сделал бы себе сам. И не бойся трудностей, помни: начало тьмы — это еще не конец света!

Мы шли долго. Как и предрекала Андреа, мы возвращались домой. Нас терзал голод, мучил холод, секли дождь и вьюга. Болели натертые до крови ноги, подводило зрение, голос охрип, но я упрямо продвигалась вперед, ведомая наиважнейшей целью. Хелил и Енох все порывались нести меня на себе, однако я предпочитала идти сама, признавая благотворное влияние, оказываемое монотонными движениями на мои душу и мысли. Ад и рай внутри меня медленно перемалывались, рождая план последующих поступков, приводя к осознанию того, что называют счастьем. Я поняла: счастье достижимо лишь тогда, когда ты органично и гармонично вписываешься в окружающий тебя мир, не только эгоистично потребляешь даруемые им блага, но и стремишься ответно привнести в него нечто полезное, созданное лично тобой. Злоба и зависть, мстительность и черствость — вот что губит наш мир, разрушая его быстрее любого иного оружия. Грубые и жадные люди ломают мир под себя, разумные и справедливые помогают миру стать лучше и удобнее для всех. Иногда этот процесс протекает болезненно и кроваво, но такова уж наша жизнь. Каждый из нас может стать творцом и спасителем, нужно просто захотеть. И возможно, таким вот образом мы очистим свои души и помыслы, научимся ценить добро, повернем вспять само время и остановим Эру зла!

От зданий — одни остовы,

Не молимся мы — бузим.

Над нами витает снова.

Привкус блокадных зим.

Тут атомный кружит пепел,

Страх смерти невыносим.

Наш мир уж не станет светел,

Так что же грядет за сим?

День тот, что остался в прошлом,

Возможно, не так уж плох.

Мы зря осмеяли в пошлом

Стишке — след иных эпох.

Все раны сейчас — больнее,

И воздух над нами — лют.

Любите людей сильнее,

Ведь завтра их всех убьют.

Младенцы — и то дурные,

Луна в облаках, как бра.

Уходят дела земные,

Скончались века добра.

Живые закрыли очи,

У мертвых горят глаза,

А все потому, что очень

Приблизилась Эра зла.

Послать бы весь мир подальше,

Весь этот усталый люд,

Найти, где без зла и фальши

Победы клинки куют.

За вас я сама решила:

Коль к вам ОН совсем не строг,

Руками бы Тьму душила,

Когда бы была как Бог.

Но крест надавил на плечи,

Стигматы открылись вновь,

Мне тихо шепнут Предтечи:

«Не срок хоронить любовь!»

У неба — иконы рамка,

И слышится из темноты:

«Как смеешь роптать, засранка?

Как смеешь ко МНЕ — «на Ты»?..»

И все-таки я дошла. Передо мной расстилался Рим — обезлюдевший, заснеженный, мертвый. Город, в который я мечтала вдохнуть новую жизнь! Я подняла к сумрачному ночному небу свое умытое слезами лицо и мстительно погрозила кулаком. Погрозила всем: Богу, судьбе, утраченной любви.

«Да, я смею обращаться к ТЕБЕ «на Ты», ибо знай, что я не сдамся, Господи!» — беззвучно кричала я, окровавленными ногами отсчитывая ступени, ведущие вниз с Палатинского холма к городским улицам. — Я не отступлюсь и не позволю Тьме завладеть моим миром! — Я расхохоталась с таким явным безумием, что даже ветер, ставший моим сообщником, ужаснулся и робко притих. — Я спасу его во имя милосердия, ради гуманизма. Так будет справедливо! Бойтесь меня, лживые двуличные стригои, ведь именно по вашей милости я стала исчадием рая и теперь вернулась сюда… Вернулась по ваши грязные души. Бойтесь меня, ибо я иду за вами!»

За конец света часто принимают начало тьмы. Я пока еще не ведала, нахожусь ли в конце своего жизненного пути или только вступаю на него. Но я непременно это узнаю.

Я не прощу причиненное миру зло и воскрешу попранную справедливость!

Я верую в любовь и доброту!

Я иду…