Охотники на мамонтов - Джин М. Ауэл

Фасон и стиль его одежды были совсем необычными; сходящаяся на конус основа и сильно расширявшиеся книзу рукава придавали ей исключительно необычный вид и выдавали чужеземное происхождение. Таких платьев Мамутои не носили. Ранек приобрел его в результате одной торговой сделки и заплатил очень дорого, но он с первого взгляда понял, что эта вещь должна принадлежать ему. Несколько лет назад одно из северных стойбищ Мамутои отправилось в торговую экспедицию к западным племенам, с которыми имелись родственные связи; там вождю Мамутои подарили это платье в знак родства и будущих дружеских отношений. Нелегко было уговорить его отказаться от этого подарка, но Ранек был так настойчив и так щедр, что в конце концов вождь не устоял и отдал ему платье.

Обитатели Львиной стоянки явно отдавали предпочтение оттенкам коричневого, темно-красного и темно-желтого цветов, и, кроме того, их наряды обычно были весьма щедро украшены светлыми костяными бусами, клыками животных, морскими раковинами, янтарем и разнообразными мехами и перьями. Платье Ранека отличалось светлым, почти белым цветом с легким оттенком желтизны; по сути, это был цвет мамонтового бивня, и резчик понимал, что светлая одежда в сочетании с темным цветом его кожи произведет потрясающее впечатление, но еще более потрясающей была отделка. Как перед, так и спинка платья служили основой для удивительных картин, созданных из игл дикобраза и тонких кожаных шнурков, окрашенных во все цвета радуги, при этом каждый цвет был очень насыщенным и ярким.

Перед платья украшало абстрактное или символическое изображение сидящей женщины, тело которой обозначалось с помощью концентрических окружностей чистых оттенков красного, оранжевого, синего, черного и коричневого; одна группа окружностей обозначала живот, а две другие — груди. Изгибы вписанных друг в друга полуовалов изображали бедра, плечи и руки. Голова представляла собой треугольник, прямое основание которого ограничивало верхнюю часть головы, а острая, устремленная вниз вершина — подбородок, черты лица заменял узор зигзагообразных линий и символов. В центре грудей и живота, очевидно, обозначая соски и пупок, посверкивали ярко-красные гранаты, а венец из разноцветных камней — зеленых и розовых турмалинов, красных гранатов и аквамаринов — украшал верхнюю часть треугольной головы. На спинке платья подобным образом была изображена та же самая женщина, только это уже был вид сзади; концентрическими окружностями и полуокружностями обозначались ягодицы и очертания спины и плеч. Низ расширяющихся рукавов был украшен так же ярко, что и основа платья.

Эйла, казалось, потеряв дар речи, в полнейшем изумлении рассматривала наряд Ранека. Даже Джондалар выглядел совершенно потрясенным. За время многолетних странствий он повидал много племен, повседневная и праздничная одежда которых отличалась большим разнообразием. Ему приходилось видеть вышивки, сделанные из игл дикобразов, как-то раз он даже с восхищением наблюдал за самим процессом окраски и вышивки, но никогда прежде не видел такого впечатляющего и красивого наряда.

— Эйла, — сказала Неззи, забирая у нее пустую тарелку, — Мамут хочет поговорить с тобой наедине.

Молодая женщина направилась к очагу Мамонта, а остальные начали убирать остатки вечерней трапезы, мыть тарелки и готовиться к началу торжественной церемонии. Долгий зимний сезон, во время которого деятельность Мамутои была несколько ограничена, скрашивали многочисленные праздники и торжества: праздник Братьев и Сестер, Встреча Самой Долгой Ночи, праздник Смеха и несколько торжеств, устраиваемых в честь Великой Матери. Однако удочерение Эйлы и ее прием в племя Мамутои были совершенно незапланированными, а потому вдвойне радостными событиями.

Люди начали подтягиваться к очагу Мамонта; Эйла по совету Мамута заготовила растопку для костра и уже сидела в ожидании начала ритуала, неожиданно она осознала, что внутри у нее все дрожит от сильного нервного возбуждения. Воспитанная в Клане, она не знала толком обычаев Мамутои, хотя ей в общих чертах объяснили, что она должна делать и как будет проходить церемония. Обитатели Львиной стоянки с детства усвоили правила и знали, как следует вести себя во время подобных ритуалов, а для нее все это было странным и новым, и хотя Мамут, казалось, понял ее состояние и постарался успокоить страхи Эйлы, но все-таки она боялась, что может сделать что-нибудь неподобающее случаю.

Сидя на циновке возле очага, Эйла наблюдала за собиравшимися людьми. Уголком глаза она заметила, что Мамут одним глотком выпил какой-то напиток, потом взглянула на Джондалара, в одиночестве сидевшего на их лежанке; он выглядел встревоженным и не слишком радостным, и Эйла с беспокойством подумала о том, правильно ли она сделала, решив войти в племя Мамутои. Закрыв глаза, она послала молчаливый вопрос своему тотему. Если дух Пещерного Льва не хочет этого, то, возможно, он даст ей знак?

Эйла поняла, что ритуал Удочерения начался, когда Талут и Тули подошли к ней, а Мамут засыпал холодным пеплом последний огонек, горевший в жилище. Такое начало было уже известно обитателям стоянки, и они знали, что за этим последует, однако все невольно занервничали, ожидая в полной темноте, когда огонь разгорится вновь. Рука Мамута коснулась плеча Эйлы, и она сразу же высекла искру и запалила кучку сухого хвороста, вызвав нестройный хор облегченных вздохов и восклицаний.

Когда пламя хорошо разгорелось, она поднялась с циновки. Талут и Тули, держа в руках длинные жезлы из бивня мамонта, одновременно выступили вперед и встали по обе стороны от Эйлы, а Мамут встал за ее спиной.

— Во имя Мут, Великой Земной Матери, мы, Мамутои, рады приветствовать Эйлу на нашей Львиной стоянке, — торжественным тоном начала Тули. — Но это приветствие не просто дань вежливости и дружелюбия. Эта женщина пришла сюда как гостья, но мы хотим, чтобы она стала одной из нас, стала Эйлой из племени Мамутои.

Талут продолжил:

— Мы — Охотники на великого шерстистого Мамонта, которого создала для нас Великая Мать. Мамонт дает нам пищу, одежду и кров. И поскольку мы почитаем Мут, то Она неизменно возрождает Дух Мамонта и посылает его на наши охотничьи тропы. Если мы забудем о величии Земной Матери или проявим неуважение к Ее Дару, к Духу Великого Мамонта, то мамонты уйдут и никогда не вернутся к нам. Так было сказано.

Львиная стоянка подобна Великому Пещерному Льву, все ее обитатели смелы и отважны. Эйла также смела и отважна. Я, Талут из Львиного очага, вождь Львиной стоянки, предлагаю Эйле стать членом Львиного стойбища и племени Мамутои.

— Ей оказана великая честь. Чем она подтвердит, что достойна ее? — спросил кто-то из сидевших вокруг Мамутои. Узнав голос Фребека, Эйла порадовалась, что ее предупредили о том, какие замечания и вопросы являются частью ритуала.

— Этим быстрым огнем Эйла доказала свое достоинство. Она открыла тайну быстрого огня, заключенного в камне. Она поделилась с нами своим открытием и научила пользоваться огненным камнем, — ответил Талут.

— Эйла обладает многочисленными ценными качествами, знаниями и Дарами Великой Матери, — добавил Талут, подключаясь к перечислению ее достоинств. — Спасая жизнь наших детей, она доказала, что является искусной целительницей. Охотясь на бизонов и куропаток, она доказала свои охотничьи способности, мастерски пользуясь пращой и новым оружием, копьеметалкой, о котором мы ничего не знали до ее появления. Лошади, живущие в нашей пристройке, подтверждают, что Эйла имеет особую власть над животными, они послушно выполняют ее приказания. Эйла принесет славу любому очагу и повысит статус Львиного стойбища. Эйла достойна быть Мамутои.